Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
В целом же, как сторонники скорейшего разгрома СССР, так и приверженцы более осторожного курса, объявляя «решение северной проблемы» насущной задачей империи, считали, что «по сравнению с этой великой целью китайский вопрос является второстепенным».
Вопрос о войне Японии против СССР детально обсуждался на проходившем в июне 1933 г. совещании руководящего состава японских сухопутных сил. На нем шли острые дебаты об определении первоначального объекта нападения и о сроках реализации расширения экспансии на континенте.
Во главе сторонников форсирования подготовки к войне против СССР стоял военный министр Араки Садао. Он и его последователи поставили перед собой цель — осуществить нападение на Советский Союз в 1936 г., когда для этого, по их мнению, «будут и поводы для войны, и международная поддержка, и основания для успеха». Эта группировка настаивала на том, чтобы наиболее опасным противником определить Советский Союз и готовиться к войне прежде всего против него. Один из активных сторонников этой позиции, имевший тесные связи с генштабом, военный публицист С.Хирата в своей изданной в 1933 г. книге «Если мы будем воевать» предупреждал: «К чему нельзя относиться легкомысленно, так это к России будущего. Силы России пять лет назад и сегодня совершенно разные. Через пять лет они возрастут еще более… Русские могут теперь изготовлять в своей стране и автомобили, и самолеты, и пушки, и винтовки, и отравляющие вещества, и другие предметы вооружения…» Автор книги призывал не жалеть средств и активно готовиться прежде всего к войне против СССР.
Оппозицию составляли приверженцы последовательной и всесторонней подготовки экономики и вооруженных сил, считавшие, что не следует спешить с реализацией планов войны против СССР, а сосредоточить внимание на укреплении позиций Японии в Китае. Представители этой группировки, возглавляемой генералами Нагата Тэцудзан и Тодзио Хидэки, заявляли, что для ведения большой войны против СССР «Япония должна собрать воедино все ресурсы желтой расы и подготовиться для тотальной войны». Соглашаясь с определением Советского Союза как главного противника Японии, Тодзио в то же время предупреждал о рискованности преждевременного выступления. Поддерживая эту точку зрения, начальник разведывательного управления генштаба Нагата указывал, что для войны против СССР «необходимо иметь в тылу 500-миллионный Китай, который должен стоять за японскими самураями как громадный рабочий батальон, и значительно повысить производственные мощности Японии и Маньчжоу-Го». Поскольку такую программу выполнить к 1936 г. было невероятно трудно, предлагалось пойти даже на переговоры с правительством СССР о заключении пакта о ненападении на период, пока Япония будет последовательно накапливать силы. Главный смысл предложений сторонников тщательной подготовки к войне против СССР состоял в том, чтобы в предстоящие годы создать в Маньчжурии мощную военно-экономическую базу и покорить Китай.
Большинство участников совещания не приняли эту точку зрения и проголосовали за резолюцию, предусматривавшую обращение к императору с рекомендацией сосредоточить усилия империи на подготовку к войне с Советским Союзом, который был определен в документе как «противник номер один».
В своих требованиях ускорить выступление против СССР так называемая «северная» группировка военных опиралась на поддержку «молодых» промышленных концернов, сферой деятельности которых стали вновь завоеванные территории. Однако более сильные «старые» монополии, имевшие большое влияние в правительственных кругах, приняли решение сначала «переварить» Китай. А затем, овладев его ресурсами, приступить к решению «северной проблемы».
В конечном счете, с ними вынуждены были согласиться даже некоторые широко известные своими антисоветскими настроениями представители командования армии. Так, один из наиболее известных японских военных стратегов генерал Исихара Кандзи, обращаясь к руководству военного министерства и генерального штаба, заявлял: «Наиболее опасным противником остается традиционный враг — Россия… Однако сейчас страна должна сконцентрировать свои усилия на увеличении экономической мощи, доведя ее до уровня, позволяющего состязаться с производственной мощью Советского Союза».
В результате споров о сроках начала войны с Советским Союзом была принята компромиссная линия. Хотя военная подготовка к нападению на СССР проводилась в жизнь, но не такими быстрыми темпами, как этого добивались сторонники скорейшего удара на севере. Основной упор был сделан на превращение территории оккупированной Маньчжурии в мощный военно-экономический плацдарм для будущего наступления на Китай и СССР.
Следует отметить, что определение Советского Союза «противником номер один» было сделано командованием сухопутных сил империи. Для наращивавшего свою мощь военно-морского флота Японии таким противником являлись США и Великобритания.' Однако это не означало, что империя была готова в обозримом будущем сразиться
с этими крупными державами. Наоборот, в Токио стремились не допустить такого развития ситуации, когда обострение соперничества в борьбе за Китай могло привести к прямому вооруженному столкновению с ними.
ЛОКАЛЬНАЯ ГОНКА ВООРУЖЕНИЙ
Несмотря на принятое в 1933 г. решение временно воздержаться от нападения на СССР, уже к середине 30-х гг. в Японии вновь активизировались сторонники развязывания войны на севере. Это было вызвано рядом обстоятельств. Во-первых, экономическое развитие Японии и созданного в 1932 г. на территории Северо-Восточного Китая марионеточного государства Маньчжоу-Го, по мнению японского высшего руководства, уже позволяло иметь такую военную мощь, которая могла бы противостоять вооруженным силам СССР на Дальнем Востоке. Во-вторых, начал складываться военно-политический союз Японии с фашистскими государствами Европы, который планировалось направить в первую очередь против Советского Союза. В-третьих, японское правительство расценило активную миролюбивую политику СССР, в том числе на Дальнем Востоке, как «признак его слабости».
В начале 1936 г. премьер-министр Японии заявил в парламенте, что самой большой проблемой на Дальнем Востоке является борьба с «угрозой коммунизма». В стране была развернута шумная антисоветская пропаганда. В вышедшей в середине 30-х гг. в Японии книге некоего Уэхара (скорее всего это псевдоним) «Будут ли сражаться Япония и СССР?» ее автор утверждал: «Проблема войны с Россией для японцев не просто теоретический вопрос, а вопрос жизненной необходимости». Далее он указывал, что в Японии существуют четыре точки зрения по поводу войны с Советским Союзом: «Во-первых, это те, кто считает, что Япония должна воевать с Россией. Среди них есть радикалы и умеренные. Радикалы настаивают на немедленной войне, а умеренные требуют осторожности. Во-вторых, это те, кто верит, что войны с Россией не будет. Их немного, и это в основном так называемые политические либералы… В-третьих, это сторонники экономических связей с СССР. Таких очень мало. В-четвертых, это те, кто считает, что Япония не должна воевать с Россией. Их также очень мало. Это пацифисты, социалисты и коммунисты. Короче, это люди, само существование которых совершенно несовместимо с принципами японского государства».
Смысл сказанного состоял в том, что в результате усиленной пропагандистской обработки японское население было подготовлено к восприятию курса на проведение войны с Советским Союзом. Тех же, кто противодействовал этому, клеймили как «врагов нации». Создалась ситуация, когда война против СССР рассматривалась в Японии как «священная миссия», от выполнения которой зависит судьба японского государства.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
