Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
– Ратибор, ты лаптем тоже не прикидывайся – сам, наверно, видел, как я здесь очутился.
Старик улыбнулся себе в усы:
– Да, велик волхв Яровид. Наши монаси в бессильной злобе на него ходят, а сделать не могут ничего. А сейчас ты в Аладъёки находишься, только не в самой крепости, а в малой крепостице для новиков. Чтобы пока они сноровку военную получают, никто их до смерти не довел, а то народ разный у нас бродит.
Я слушал и прикидывал: Аладъеки – это что же, Старая Ладога? А река, наверно, Волхов.
– Ратибор, а год-то ныне какой?
Тот опять с удивлением посмотрел на меня:
– И где тебя такого Яровид откопал? Говоришь как каши в рот набрал, меч держишь как пастух, и даже годины не знаешь. А ныне – год от сотворения мира шесть тысяч шестьсот двадцать четвертый.
Вновь я сидел и соображал, где-то в уголке моей памяти оставалось, что надо отнимать то ли пять тысяч пятьсот пятьдесят, то ли пять тысяч пятьсот лет, чтобы перевести эту дату в современное летосчисление. Но в любом случае забросил меня Яровид далековато.
Небольшой перерыв после обеда я потратил на разборку своего мешка, который, как я понимал, был подарком Яровида. Ничего особенного там не было. Смена одежды из хорошо выделанной кожи, а на самом верху лежал амулет – серебряная фигурка женщины на волосяном шнурке. Когда взял его в руки, я неожиданно для себя решительным движением надел его на шею и спрятал под кожаную рубашку. В этот момент меня как будто тряхнул слабый удар электричества, тело окатило ледяной волной, и через секунду все прошло. Под сменой одежды лежал нож. Я медленно вытащил его из ножен. Да, это был Нож – не нож в понимании моих современников, а нож, которым можно делать все – от убийства и выстругивания свистка до рубки дров. Яровид как знал, что у меня уже сегодня будет испытание. Я взялся за рукоятку и проверил баланс. И нож слился с моей рукой, как будто являлся ее продолжением. Я вскочил с топчана и махнул ножом перед собой, проверяя дистанцию и вспоминая давно забытые в суете жизни навыки ножевого боя. Молодое тело упруго отзывалось на команды, и мои движения все убыстрялись.
– Ого! – послышался сзади возглас Ратибора. – Ты что-то действительно можешь!
И вот мы с Ратибором стоим друг напротив друга, а вокруг нас возбужденные новики рассуждают, за сколько ударов сердца я буду повержен.
Но Ратибор в этом уже так не уверен. Я стою перед ним в своей любимой стойке. Даже пригнувшись, я смотрю прямо ему в глаза, моя правая рука, держащая нож прямым хватом, находится в районе бедра, а левой я могу, используя разницу в длине рук, имитировать удары в голову. Ратибор, наверно, давно уже не пользовался ножом в бою, и, несмотря на попытки спрятать руку с ножом, она все равно идет у него вперед, как будто он хочет нанести мечом рубящий удар. Несколько секунд мы смотрим друг другу в глаза, как бы проверяя противника на слабину. И затем я бросаюсь вперед, отбиваю локтем левой руки его неосторожно вытянутую руку с ножом и продолжаю движение раскрытой ладонью к его глазам. Ратибор непроизвольно отшатывается, и в этот момент моя правая рука с ножом вылетает от бедра и упирается ему в левое подреберье.
Новики вокруг разочарованно загудели, послышалось звяканье мелких монеток, – видимо, кто-то все-таки рискнул поставить на меня медяк.
Ратибор между тем нисколько не расстроился.
– Это так, забава для детей, – объяснил он. – Главное, что ты не трус оказался, – ведь я больше это проверял. А теперь все развлечения закончились, все за работу.
Потянулись дни, наполненные упражнениями, бегом, наш наставник особо нас не жалел и давал все по максимуму. И вскоре я почувствовал изменения в себе, меч и щит перестали быть лишними предметами у меня в руках, а с моим соперником, который размазал меня в первой схватке, я уже сражался на равных. Единственное, что огорчало Ратибора, – не получалось у меня биться в строю. Все-таки разница в росте была настолько велика, что парни рядом со мной выглядели как дети и инстинктивно увеличивали дистанцию, когда я начинал работать оружием, и разрывали этим строй. Да к тому же стали они побаиваться меня в оружейных схватках, и теперь Ратибор был вынужден лично заниматься со мной, чему я был только рад, потому что многому мог научиться у этого воина, прошедшего огонь и воду. Я же теперь кроме работы с оружием этого века пытался восстановить все мои навыки, которые мне были необходимы когда-то.
Нынешний вечер ничем не отличался от всех остальных, однако легла на сердце какая-то тоска и печаль. Новики еще переговаривались о чем-то, вспоминая беззаботную жизнь в деревне, а я лег на топчан и закрыл глаза. Наверно, я заснул, потому что неожиданно перед моими глазами возникло встревоженное лицо Яровида, и он прошептал:
– Костяй, просыпайся, только тихо.
Я, не пошевелившись, приоткрыл глаза. В почти полной темноте, чуть-чуть просветленной лучами луны, проходящими через замерзший бычий пузырь в окошке, было видно какое-то шевеление. Я, стараясь не двигаться, нащупал рукой свой нож, лежащий под подстилкой топчана с правой стороны, и крепко сжал рукоятку. Слева, где спал мой пока единственный приятель Ефимка, который смог преодолеть страх перед посланцем Яровида, послышался небольшой шум, а потом на пол стала капать жидкость.
«Перерезали горло», – пронеслось в голове. И тут надо мной наклонилась бородатая голова в шлеме, пахнущая рыбьим жиром, и я со всей силы вогнал ей нож прямо в приоткрытый рот, труп убийцы молча мягко упал на меня, я, как мог, старался принять его тише, но это плохо получилось, и с другой стороны послышалась приглушенная финская речь.
Я нырнул между топчанами и резким взмахом ножа ударил туда, где, по моим предположениям, находилась нога второго душегуба, – попал я удачно и сразу перерезал сухожилие. Раздался громкий крик, и тяжелое тело упало рядом. Этот крик разбудил всех оставшихся в живых, и в помещении началась жуткая давка. Распахнулись двери, и внутрь кинули горящий факел. Где-то ударили в набат. Раздались крики:
– Сумь! Сумь войной пришла! Новиков всех перерезали!
Я быстро оделся, кашляя от дыма, разъедающего глаза и горло, и, надев свой сидор за плечи и схватив в одну руку нож, в другую меч, выскочил на улицу, по пути расшвыривая всех, как котят. Выскочив из освещенного горящим факелом помещения, я почти ничего не видел и только чудом увернулся от свистнувшего рядом меча. Ткнув противника ножом в печень, я скользнул за него и попытался сориентироваться в происходящем. А дела были не ахти. Почти весь двор крепостицы заполнился здоровыми бородатыми суомалайненами, дорубавшими нашу молодежь, и только в дальнем углу, где в каморке жил Ратибор, слышалась ругань и удары мечей.
Крикнув во весь голос:
– Ратибор, я иду к тебе! – я ринулся в ту сторону.
Здоровая для наших ребят сумь была для меня сравнима почти с подростками, и разлетались они в стороны, словно кегли. Когда я уже приближался к нему, Ратибор что-то крикнул мне, я не понял и продолжал пробиваться к нему. Когда я был почти рядом с ним, он опять крикнул:
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
