Глава 7
Черная роза на грудь мертвеца
Суржиков вызвал на опознание убитой девушки всех сотрудников фотостудии.
Но художники и фотографы, все как один, при взгляде на девушку отрицательно крутили головами.
– Нет, не знакома, не видели…
Только фотограф Дмитрий Красилин печально промолвил:
– Убитая в общих чертах похожа на ту девушку, портрет которой я делал, но она значительно грубее, проще и менее красива, чем моя модель…
– Значит, никто не узнал убитую, – сердито подвел итог Суржиков. – Плохо, друзья, плохо…
Отпустив свидетелей, Суржиков поехал к Чарущеву.
Чарущев с кем-то деловито беседовал по телефону и, увидев на пороге следователя, изменился в лице. Прикрыв трубку рукой, он шепнул:
– Опять вы по мою душу, никакого покоя…
– И не будет, – угрюмо произнес Суржиков. – Пока убийцу не найдем…
Не дожидаясь приглашения, он сел на стул и забарабанил пальцами по столу.
Закончив разговор, Чарущев дежурно улыбнулся:
– Теперь я в вашем полном распоряжении… Слушаю вас…
– Я недавно беседовал с господином Башлыковым…
Легкое недоумение промелькнуло на лице Чарущева.
– Как интересно, но мне эта фамилия ни о чем не говорит, – ответил он.
– Да что вы, а он мне сообщил, что знаком с вами…
– Знаком? Раз говорит, значит, знаком, – сердито буркнул владелец фотостудии. – Но я что-то его не помню…
Суржиков усмехнулся:
– Вы не поверите, но и он вас не сразу припомнил… Дело в том, что примерно недели три назад вы с господином Башлыковым активно общались по телефону…
– Ну и что, – вяло буркнул Чарущев. – Мало ли я с кем разговаривал, у меня круг общения огромный…
– Я не возражаю, – с холодной улыбкой произнес Суржиков. – Только вот в вашей студии несколько дней назад убили девушку, которая пришла за фотографиями любовницы Башлыкова Маргариты Вишневской… Кстати, убитая была очень похожа на Вишневскую…
Чарущев побледнел.
– Не может быть…
– Тем не менее это так, – проникновенно произнес Суржиков. – Что вы можете пояснить по этому поводу?
– Но я правда ничего не знаю, не знаю, кто убийца и почему убили эту девушку… Все, что мне известно, я вам рассказал, могу повторить… Ко мне с воплями прибежала Верочка и сказала, что убили клиентку…
– Кстати, помимо вашей приемщицы, в студии были еще вы, – вероломно напомнил следователь. – Понимаете, что из этого всего может получиться? Так вы припоминаете Башлыкова?
– М-м-м… кажется да, припоминаю, он мне звонил по поводу какой-то картины, хотел, чтобы я проверил ее подлинность, мы такие услуги оказываем, но никакой его любовницы я не знаю, так что извините…
Суржиков нахмурился.
– А почему Маргарита Вишневская обратилась именно в ваше фотоателье?
– Художественную фотостудию, – поморщился Чарущев.
– Какая разница, – оборвал его следователь. – Так почему Вишневская пришла именно в вашу студию?
– Потому что такая студия, как моя – одна, здесь делают высокохудожественные фотографии и живописные портреты лучшие художники нашего времени, – значительно проговорил Чарущев.
– Думаете, случайность? – сварливо буркнул Суржиков.
– Уверен, – вздохнул Чарущев. – Вы лучше с Дмитрием Красилиным пообщайтесь, он ее фотографировал, может, он что-то знает…
– Хорошо, но меня еще интересует, что вы думаете по поводу черной розы, которую убийца оставил рядом со своей жертвой? – не успокоился Суржиков.
– Думаю, убийца сентиментальный маньяк, – раздраженно прошипел Чарущев. – И еще урод редкостный, за то, что мою студию для своего черного дела выбрал!.. Всех клиентов мне распугал…
Озабоченно вздохнув, Суржиков закрыл свой блокнот и спрятал в черную кожаную папку.
– Где я смогу увидеть Красилина?
– Дома, у него сегодня выходной, – мстительно выдал Чарущев. – Могу адресочек дать…
– Давайте…
– Вам повезло, что он рядом живет, – ехидно улыбнулся Чарущев, протягивая бумажку с адресом. – Я вам здесь еще планчик нарисовал, как к нему дойти…
Красилин жил в пятистах метрах от студии, но, завернув за угол, Суржиков заблудился во дворах, где шла стройка, и не без помощи местных жителей нашел монолитный современный дом Красилина, утопающий в зелени.
Набрав номер квартиры на домофоне, он застыл в ожидании. Противно пропиликав несколько раз, домофон замолчал. Проклиная себя за то, что не побеседовал с Красилиным после процедуры опознания в морге, Суржиков снова набрал домофон, но не успел тот запиликать, как в подъезде раздался пронзительный женский крик. Дверь распахнулась, и на улицу с круглыми от ужаса глазами вылетела молодая экстравагантно одетая особа с огромными перламутровыми серьгами в ушах.
– Там, там… – хватала она ртом воздух, – мужчина мертвый…
Суржиков проворно заскочил в подъезд. В центре просторного холла, перед лифтом, лицом вниз лежал человек. По знакомой одежде – светлому льняному костюму, Суржиков узнал Дмитрия Красилина. Под его телом застыло багровое пятно, рядом валялась черная роза.
– Черт возьми! – присвистнул Суржиков. – Не успел, это же надо! – И принялся звонить в отдел.
Вскоре у подъезда остановилась полицейская машина, приехали сотрудники следственного отдела с собакой и эксперты.
Злой и одновременно сконфуженный, Суржиков, с красным от досады лицом, рассказывал, как нашел тело Красилина. Свидетельница ошеломленно переводила глаза с одного сотрудника полиции на другого и в подтверждение лихорадочно кивала головой, от чего ее серьги бешено тряслись.
– Нужно проверить всех сотрудников студии, включая владельца, и заодно Башлыкова, на предмет алиби, – расстроенно толковал Суржиков своему помощнику. – Я уже сегодня наездился, поезжай ты…
Алексей Бричкин, модно одетый, ловкий парень, моментально записал задание в блокнот и тут же кинулся выполнять.
– Я в фотостудию, – бросил он на бегу и исчез за дверью.
Суржиков подошел к эксперту.
– Олег, розу забрали?
Долговязый, в очках, Олег рассеянно кивнул.
– Все уже запаковал…
– Ты проверь, она одной краской с первой окрашена?..
Олег хохотнул:
– Да я тебе на глаз скажу, одним спреем покрыта… Может, даже из одного баллончика…
– Вот это мне и нужно знать…
– Я тебе завтра заключение сброшу…
– Хорошо, а что по трупу скажешь?
