Когда я повернулся, чтобы выйти из комнаты, то увидел Джулию, стоявшую в дверном проеме. На ее темных волосах отражался свет из аквариума Она смотрела на меня. Мне не было видно выражения ее лица. Джулия шагнула вперед. Я напрягся. Она обняла меня и положила голову мне на грудь.
— Пожалуйста, прости меня, — сказала она. — Я совсем психованная. Ты все делаешь замечательно. Я просто завидую, вот и все.
Моя рубашка промокла от ее слез.
— Я понимаю, — сказал я, обнимая ее. — Все хорошо.
Я подождал, когда мое тело расслабится, но оно не расслаблялось. Я был встревожен и подозрителен. Мои плохие предчувствия насчет Джулии не собирались развеиваться.
Джулия вышла из душевой в спальню, вытирая насухо свои коротко остриженные волосы. Я сидел на кровати и пытался досмотреть окончание игры. Мне вспомнилось, что Джулия никогда раньше не принимала душ на ночь. Она всегда мылась в душе по утрам, перед тем, как уйти на работу. А теперь я вдруг понял, Джулия приходила домой и сразу направлялась в душ — и только потом шла здороваться с детьми.
Мое тело оставалось напряженным. Я выключил телевизор.
— Как ваш ролик? — спросил я у Джулии.
— Что?
— Ролик с презентацией. Разве вы сегодня не делали презентацию?
— А!.. Да, конечно. Делали. Все прошло отлично — когда нам наконец удалось его запустить. Инвесторы из Германии не смогли просмотреть все до конца из-за разницы во времени, но… Послушай, хочешь, я его тебе покажу?
— Что ты имеешь в виду?
— У меня есть копия ролика. Хочешь посмотреть?
Я удивился. И пожал плечами.
— Ну, давай.
— Мне вообще-то очень интересно послушать, что ты об этом скажешь, Джек. — Я отметил покровительственные нотки в голосе Джулии. Моя жена пытается вовлечь меня в свою работу. Наверное, хочет, чтобы я почувствовал себя частью ее жизни. Я следил взглядом за тем, как Джулия открывает кейс и вынимает DVD. Она вставила диск в плеер, подошла и села рядом со мной на кровать.
— А что вы представляете? — спросил я.
— Новую медицинскую технологию, — сказала она. — По-моему, она просто великолепна.
Джулия придвинулась ко мне и прижалась к моему плечу. Очень мило и уютно. Совсем как в старые добрые времена. Мне по-прежнему было не по себе, но я обнял ее за плечи.
— Кстати… — сказал я. — Как так вышло, что ты теперь принимаешь душ на ночь, а не по утрам?
— Не знаю, — ответила Джулия. — Что, в самом деле? Да, наверное. Ну, понимаешь, милый, мне так удобнее. По утрам всегда такая спешка, у меня эти телефонные конференции с Европой, а они отнимают так много времени… Ага, начинается, — сказала она и указала на экран. Я увидел черно-белые полосы. Потом появилось изображение.
На записи была Джулия в лаборатории, оборудованной, как операционная. На операционном столе лежал мужчина с подключенным аппаратом для внутривенного введения лекарств, рядом стоял анестезиолог. Над столом висела круглая и плоская металлическая тарелка около шести футов в диаметре, которую можно было поднимать и опускать. Сейчас она была поднята. Вокруг со всех сторон располагались видеомониторы. А на переднем плане стояла Джулия и смотрела на монитор. Рядом с Джулией находился видеотехник.
— Это ужасно! — сказала Джулия, показывая на монитор. — Что это за помехи?
— Мы думаем, это из-за кондиционеров. Работающие кондиционеры создают такие помехи.
— Это совершенно неприемлемо.
— В самом деле?
— Да.
— И что вы хотите, чтобы мы сделали?
— Я хочу, чтобы вы убрали эти помехи, — сказала Джулия.
— Но тогда нам придется повысить напряжение, и у вас будет…
— Меня это не интересует, — оборвала видеотехника Джулия. — Я не могу показывать инвесторам запись такого качества. Даже спутники с Марса передают картинки лучше этой. Уберите помехи.
Сидя рядом со мной на кровати, Джулия пояснила:
— Я не знала, что они и это записывали. Это было до презентации. Можешь прокрутить вперед.
Я нажал кнопку на пульте дистанционного управления. Картинка на экране смазалась. Я подождал несколько секунд и снова пустил запись на нормальной скорости.
Та же самая сцена. На переднем плане — Джулия. Кэрол, ее ассистентка, что-то шепчет ей на ухо.
— Хорошо, но тогда что мне ему сказать?
— Скажи ему «нет».
— Но он хочет, чтобы все уже начиналось.
— Я понимаю. Но передачи не будет еще час. Скажи ему «нет».
Мне Джулия сказала:
— Бешеный Пес — подопытный в нашем эксперименте. Он очень беспокойный. Ему хотелось поскорее начать.
На экране ассистент понизила голос:
— По-моему, он нервничает, Джулия. Я бы тоже волновалась, если бы внутри моего тела ползала пара миллионов этих штук…
— Их не пара миллионов, и они не ползают, — сказала Джулия. — И притом они — его собственное изобретение.
— Все равно…
— Разве при нем нет анестезиолога?
— Нет, только кардиолог.
— Ну, значит, кардиолог может ввести ему какое-нибудь лекарство от нервов.
— Он уже это сделал. Инъекцию.
На кровати рядом со мной Джулия попросила:
— Прокрути еще чуть-чуть, Джек.
Я прокрутил. Изображение скакнуло вперед.
— Хорошо, хватит.
Я снова увидел Джулию перед монитором. Рядом с ней стоял техник.
— Так, это уже лучше, — сказала Джулия на экране, указывая на монитор. — Не слишком хорошо, но приемлемо. Теперь покажите мне увеличенное изображение.
— Какое?
— Увеличенное. С электронного микроскопа. Покажите мне изображение с электронного микроскопа.
Техник как будто смутился.
— Э-э… Никто не говорил нам про электронный микроскоп…
— Ради бога, читайте же это чертово техническое предписание!
Техник растерянно заморгал.
— А это было в техническом предписании?
— Вы что, не заглядывали в техническое предписание?!
— Извините, я, наверное, пропустил про электронный микроскоп.
— Некогда извиняться! Исправляйте!
— Вам вовсе не обязательно так кричать.
— Обязательно! Я не могу не кричать, потому что вокруг меня собрались одни идиоты! — Джулия всплеснула руками. — Я собираюсь в прямом эфире говорить об одиннадцати миллиардах долларов с инвесторными компаниями в пяти странах и показывать им субмикроскопическую технологию, а у меня не подключены камеры к электронным микроскопам, и инвесторы не смогут эту технологию увидеть!
