Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
Выбора не было, нужно зарабатывать на жизнь, и Лена понемногу втягивалась. Съездили на машине в Польшу, привезли кое-что из шмоток. После приезда устроили у Лены сабантуй, чтобы отметить, как выразилась Раиса, ее боевое крещение. Были они трое, Райкин хахаль – смирный, малопьющий Дима, и подруга с мужем. Так получилось, что Лена много пила и мало ела, пробовала курить, потому что вся компания усиленно дымила и она чувствовала себя белой вороной. Больше она ничего не помнит, а утром, проснувшись, она увидела рядом с собой голого волосатого Пашу, который к тому же еще ужасно храпел. В квартире был жуткий свинарник: на неубранном столе кисли недоеденные салаты и винегреты, тошнотворно пахло сигаретами и сивухой. Взглянув на все это и на голое Пашино пузо, Лена едва успела добежать до ванной. Ванна тоже была загажена – кому-то из гостей стало плохо еще вчера. Проведя в ванной сорок минут под душем, Лена вошла в комнату, вылила на Пашу кастрюлю воды и, когда он приподнялся на кровати, сунула в руки одежду.
– Убирайся из моей квартиры сию же минуту!
Паша быстро пришел в себя и в бешенство. Натянув все же штаны, он обложил Лену нецензурными словами и надавал оплеух, намереваясь раз и навсегда показать этой шалаве, кто тут мужчина и хозяин. Рука у него была тяжелая, но он не представлял, насколько Лена вынослива и насколько сильно физическое отвращение, которое вызывала его личность. Почувствовав на щеке кровь, Лена не испугалась, а пришла в неистовство. Она метнула в Пашу хрустальную миску с остатками салата. Паша увернулся, салатница попала в зеркало и разбила его на сто кусочков. Пока прибалдевший Паша стоял, закрывая лицо руками, ожидая продолжения, Лена успела выскочить в прихожую и открыть дверь на лестницу. Из своей квартиры выползла заспанная Раиса с размазанным макияжем и все порывалась схватить Лену за руку.
На стук и грохот явилась вездесущая тетя Валя и находчиво предложила вызвать полицию. При этом слове озверевший Паша мгновенно присмирел и дал Раисе себя увести. Попадать в полицию ему было никак нельзя – запросто упекли бы снова на зону.
Когда все ушли, Лена без сил повалилась на стул – кровать, после того как в ней спал Паша, вызывала у нее отвращение. До вечера она потихоньку приводила квартиру в порядок. Звонила Раиса – Лена ее не впустила. Она просидела до утра в папиной комнате, тупо глядя в одну точку.
На следующий день Раиса все же прорвалась. Она успокоила Лену, заболтала ее бесконечными разговорами. Паша приходил извиняться. Лена глядела на его наколки и представляла, как он хватал ее этими липкими пальцами. Тем не менее они все трое помирились. И все пошло по-прежнему – работа есть работа. Ночами Лена как-то отстраненно думала, что очередное появление Паши в ее постели только вопрос времени.
И однажды пришло письмо из далекого Санкт-Петербурга от сестры. Так и было подписано «Твоя сестра Ольга». Лена все время перечитывала эти слова.
Ольга писала, что очень рада была получить от нее письмо, что мать их жива, но не совсем здорова, а она, Ольга, замужем, детей нет. Она расспрашивала Лену о семье и о занятиях, очень просила поскорее ответить. «В конце концов, – писала Ольга, – какое нам дело до того, как они расстались, мы с тобой родные сестры и ни в чем друг перед другом не виноваты».
И Лена написала сестре обо всем. О балете и о сломанной ноге, о страшном одиночестве после смерти отца и о тоске. Не написала только о том, что нет денег, и про мысли о самоубийстве. Ответ на это письмо пришел очень быстро. «Приезжай, – писала Ольга, – приезжай хоть ненадолго погостить. А если понравится, можешь пожить подольше. Мать живет одна в трехкомнатной квартире. Человек она, конечно, со сложным характером, но будет рада тебя видеть. А я со своей стороны сделаю все, чтобы скрасить твою жизнь, ведь мы родные сестры».
Лена перечитала письмо раз, другой. Неужели это правда? Она поедет в большой город, и кончится тоскливое одиночество… Нет, так не бывает. Зачем сестре брать на себя такую обузу? Ведь Лена ни на что не годится. Мать живет одна, Ольга писала, что она не совсем здорова. Возможно, сестра хочет разделить с ней заботы о матери.
Но что ждет ее здесь? Тоска, Раисина торговля, Пашины наколки. Даже не надо травиться или выбрасываться из окна – Паша и так ее доконает. Поедет, решила Лена, терять ей здесь нечего.
Денег хватило только на билет в одну сторону, и вот теперь она стояла у окна движущегося поезда, умирая от волнения. Ольга почему-то не смогла или не захотела встретить ее на вокзале, зато подробно описала, как доехать до квартиры их матери. Лена взяла достаточно легкую дорожную сумку, попрощалась с проводницей и зашагала по перрону – высокая, стройная, очень просто одетая женщина, выглядевшая со спины значительно моложе своих лет. Человек, заглянувший ей в лицо, заметил бы две новые морщинки около рта – след недавнего горя, усталое выражение в глазах и даже несколько преждевременных седых волосков.
Ольга с недоумением разглядывала стоящую в дверях девчонку в джинсах и такой же куртке.
– Здравствуйте, – робко молвила та, и Ольга поняла, что видит перед собой сестру.
Лена улыбнулась и вошла в прихожую. И хотя вид у нее был какой-то неприкаянный, во всем облике было что-то неуловимо знакомое.
«Неужели и правда – голос крови?» – удивленно подумала Ольга.
Лена поставила сумку, сняла куртку и осталась в бледно-голубых джинсах и черной рубашке с короткими рукавами. Талия, затянутая поясом, была тоненькая – ладонью обхватить. И сама сестра была худая, вся какая-то воздушная.
«Ах да, балерина», – с неудовольствием вспомнила Ольга.
Сама она в свои тридцать шесть была достаточно стройна, но бюст имела, и вообще фигура у нее была хорошая. В юности она занималась гимнастикой, но на диете никогда не сидела – могла есть что угодно, хоть полторта на ночь, хоть макароны – никогда нигде не откладывалось ничего лишнего. Ольга взяла Лену за руку, улыбнулась как можно приветливее, шепнула: «Ни на что не обращай внимания» – и ввела в комнату.
Нестарая женщина в черном шелковом платье и бледно-голубом платке, повязанном чалмой, при виде Лены сделала было движение подняться с дивана, но вскрикнула, прижала руки к груди и обессиленно упала обратно на диван.
– Девочка, девочка моя любимая! – сквозь слезы проговорила она.
– Здравствуйте, мама, – тихо ответила Лена.
– Но почему, почему такой холодный тон! – Голос у Лениной матери был звучный и приятный, если бы не было в нем этакой театральной фальши.
Лена отвела глаза и случайно посмотрела в зеркало, висевшее напротив. Она успела заметить, как старшая сестра нахмурилась в привычном раздражении. Встретившись с Леной взглядом в зеркале, Ольга усмехнулась и подняла глаза к потолку. Лена сделала шаг ближе и засмеялась:
– Смотри!
В зеркале отражались две молодые женщины, совершенно по-разному одетые и причесанные. У Лены на лице почти не было косметики – она привыкла в театре пользоваться гримом, и в жизни давала лицу отдохнуть. Ольга же, напротив, косметикой если и не злоупотребляла, то пользовалась ею достаточно умело. Несмотря на это, скромно, почти бедно одетая девушка из провинции и крутая жена крупного чиновника были похожи. Ольга наклонила голову, внимательно присматриваясь, потом они одновременно подняли руки к волосам – Лена с намерением распустить длинные волосы, забранные в гладкую прическу, а Ольга, напротив, чтобы забрать пышные волосы гладко. Жесты были настолько одинаковы, что обе замерли, всматриваясь в зеркало.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
