Сара отвернулась и почувствовала что кто-то стиснул ей плечо. Над ней навис Мильтон:
– Извините, если я вас напугал. У меня дурное чувство юмора.
– Оно у тебя не дурное, оно у тебя клиническое, – хихикнул Лайам, сидя спиной к Саре.
Под тяжестью громадной руки Мильтона Сара чувствовала себя очень неуютно. Она повела плечом.
Это он так извиняется или нарочно меня лапает?
Казалось, мужчина прочел ее мысли. Рука верзилы соскользнула с ее плеча.
– Если вы действительно хотите получить работу ассистента, приходите ко мне в административное здание завтра после обеда. Как, вы сказали, вас зовут?
– Сара. Сара Морган.
Мильтон серьезно кивнул, запоминая. И вернулся на свое место.
У Сары болело плечо. Она поняла, что Мильтон не понимает, до чего он силен.
Маргарет наклонилась над столом и начала разговаривать с Лайамом. Сара снова повернулась к Мэри Бет, которая рылась в темно-бордовом кожаном кошельке, собираясь оплатить счет.
– Давай пополам, – настойчиво предложила Сара и потянулась за своей сумочкой.
Мэри Бет подняла руку.
– Ни в коем случае! Сегодня я угощаю.
Она отсчитала три двадцатки.
– Ты можешь повести меня куда-нибудь, когда получишь первую зарплату.
Мэри Бет наклонилась и прошептала:
– Очень удачно, правда?
Но Сара думала о Лайаме, а не о Мильтоне.
– Думаю, да! – прошептала она в ответ.
– Он выглядит как настоящий гангстер! – прошептала Мэри Бет. – Но я слышала о нем только хорошее. Мильтон начал здесь работать в конце прошлого года. Прежнего декана застали голым в микроавтобусе, и не с одной, представь себе, а сразу с двумя старшекурсницами!
Она хихикнула.
– Он считал, что так он будет ближе к своим студентам!
– Мильтон в микроавтобус не поместится! – прошептала Сара и оглянулась, чтобы убедиться, что он не слышит.
Мужчина был занят поглощением остатков своего бифштекса.
– Он женат? – шепотом спросила Сара.
– Мильтон? Не думаю, – Мэри Бет прищурившись посмотрела на Сару. – А почему тебя это интересует?
Сара округлила глаза.
– Да не Мильтон! Лайам.
Мэри Бет рассмеялась.
– Нет. Не женат.
– Он не голубой?
– Откуда я могу знать? Я с ним практически не общалась – один раз в течение получаса брала у него интервью. Он живет со своей сестрой. Это все, что я знаю. Колледж предложил им тот просторный старый дом. Ты знаешь его – белый такой, на Иель-стрит.
Сара закусила нижнюю губку.
– Кажется, знаю. Не в нем ли жили Джессика Голдблат и ужасно длинная рыжеволосая девица, когда мы учились в колледже?
Мэри Бет нахмурилась.
– Я не помню.
Официантка взяла счет и деньги.
– Он довольно обаятельный, – заметила, вставая, Мэри Бет.
– Довольно! – воскликнула Сара. – Знаешь, кого он мне напоминает? Дэниэла Дей-Льюиса. Пару недель назад я одолжила «Век невинности». Я смотрела его двадцать раз. Я даже купила «Последнего из могикан».
– Ты помешалась! – пробормотала Мэри Бет, вешая сумку на плечо. – Впрочем, нет. Ты просто очень романтичная. Это еще хуже.
– Так ты не думаешь, что он похож на него? – шепотом настойчиво спросила Сара.
Мэри Бет отрицательно покачала головой и поправила юбку.
– На Дэниэла Дей-Льюиса? Да тебе просто померещилось!
Сара потянулась за сумкой. Начала вставать. Чихнула.
Лайам мгновенно обернулся.
– Будьте здоровы!
– Спасибо! – ответила Сара и почувствовала, как кровь приливает к ее лицу.
– Какой сегодня день? – спросил Лайам.
Он не отрывал от нее сияющих глаз.
– Какое это имеет значение? – спросила Сара и сунула руку в сумку, чтобы достать платочек.
– Есть старинный стишок из фольклора Ланкашира.
Он поднял глаза к потолку и упорно старался его вспомнить:
"Чихать в воскресенье – от бед избавленье,
Чихать в понедельник – накликать беду".
Лайам немного помолчал и продолжил:
«Во вторник – к свиданью, а в среду – к письму».
– Сегодня ведь вторник, не так ли? – поддразнил, наклоняясь к ней, Лайам.
«Да он флиртует со мной! – поняла Сара. – Определенно флиртует».
– А как насчет остальных дней, доктор О'Коннор?
– Зовите меня Лайамом.
– Вы его не поощряйте, – ворчливо отозвался Мильтон, – не то он будет до утра цитировать вам стихи своей доброй старой Ирландии!
– Гм! Дайте подумать, – Лайам проигнорировал выпад коллеги.
Он не отрываясь смотрел на Сару.
"В четверг – к неудаче, а дальше – тем паче:
Чих в пятницу – к горю, одно к одному".
Лайам вздохнул и остановился, припоминая остальное:
"В субботу – к тревоге и дальней дороге.
И черт поджидает тебя во все дни!"
Когда профессор дочитал последние строчки, девушка почувствовала, как по спине у нее пробежал холодок.
– Лайам, – поддразнила его она. – В ваших стихах всегда содержатся такие пугающие предупреждения?
Его улыбка угасла.
– Да. Боюсь, что так.
Глава 4
– Как сегодня ваши свиные отбивные, детектив Монтгомери?
Он почувствовал, что Энджел подошла и ласково обняла его сзади. От нее пахло луком и апельсинами.
– Мои – очень хороши. А твои? – он прижался щекой к ее рукаву.
– Я их еще не пробовала.
Женщина отошла от него на другой конец стола, где сидел ребенок. Мартин покачивался на высоком детском стуле со столиком. Он довольно гудел, запустив крошечные пальцы в стоявшую перед ним миску с макаронами без приправы. Мальчуган сосредоточено запихивал макароны в рот. Гаррет заметил, что процесс был успешным в пятидесяти процентах случаев. Неплохо для годовалого малыша.
Детектив Гаррет Монтгомери всегда находил новый повод гордиться своим сыном. Утром, когда они вместе с женой пили кофе, Энджел призналась, что не ожидала, что он будет таким любящим отцом.
– Ты хвастаешься даже тем, сколько он напускал слюней!
Гаррету пришлось признать, что он и сам удивлен. Завести Мартина – это была полностью идея Энджел. Гаррет хотел подождать до тех пор, пока его положение на работе не станет более устойчивым, пока они не будут уверены в будущем.
