А как же якобы имеющаяся у дельфинов способность исцелять людей положительными флюидами, чудодейственной улыбкой и загадочными электрическими полями? Была проведена тщательная проверка, в которой приняли участие несколько исследователей. Среди них были Лори Марино и Скотт Лилиенфилд из университета Эмори. Лори обожает животных. По субботам она занимается тем, что пристраивает бездомных кошек. Однако сердце ее принадлежит дельфинам. Поначалу Лори, тогда еще студентку магистратуры кафедры нейробиологии, привлекло необычное строение их мозга. На настоящий момент она изучает дельфинов уже почти двадцать лет и стала первым ученым, доказавшим, что дельфины способны узнавать себя в зеркале (это ставит их на одну ступень с людьми, приматами, слонами и сороками). Что касается Скотта, то он психолог-клиницист, построивший свою карьеру на потрясении всего самого святого, что есть в психологии, — например, в свое время он выяснял, действительно ли пятна Роршаха могут многое сказать о вашей личности (нет, не могут).
Благодаря имевшемуся у Лори опыту работы с дельфинами и умению Скотта продираться сквозь психологическую заумь эти двое ученых составили отличную команду, взявшуюся проверить, действительно ли дельфинотерапия оказывает реальное влияние на больные тела и души. Лори и Скотт тщательно оценили методы, с помощью которых производились различные исследования, авторы которых затем заявляли в печати, что дельфинотерапия эффективно излечивает такие заболевания, как депрессия, дерматит, умственная отсталость, аутизм и тревожность. Они обнаружили, что в каждом случае имелись методологические ошибки: слишком малая выборка, отсутствие объективных критериев улучшения состояния, неверно подобранные контрольные группы, неспособность отделить воздействие собственно терапии от влияния положительных эмоций, связанных с новыми занятиями в приятной обстановке, а также конфликт интересов исследователей.
Лори и Скотт пришли к выводу, что шумно разрекламированная способность дельфинов исцелять различные заболевания не имеет под собой научных доказательств. По их мнению, это лженаука. Более того, Лори и Скотту недостаточно было разоблачить дельфинотерапию и повесить на нее ярлык суеверия от науки; они хотят добиться запрета на эту деятельность. Они называют дельфинотерапию «опасной модой». По поводу моды я с ними согласен, но при чем тут опасность? Если у вас есть деньги, почему бы не купить детишкам пару недель радости и не отправить их плескаться рядом с Флиппером? Это совершенно безопасно.
Нет, не безопасно, утверждает Лори. Она отмечает, что эта «терапия» представляет опасность как для людей, так и для животных. Дельфины могут проявлять агрессию даже по отношению к детям, которых вроде бы должны лечить. В ходе проведенных недавно исследований выяснилось, что половина из четырех с лишним сотен людей, профессионально работавших с морскими млекопитающими, получили различные травмы, а участников программ дельфинотерапии животные били, кусали и даже налетали на них с разгону (последнее привело к перелому ребра и травме легкого). «Терапевт» может наградить вас даже кожным заболеванием.
Кроме того, возникают скользкие вопросы этического плана. Психологи-клиницисты самостоятельно принимают решение о занятиях психотерапией. Дельфинов же никто не спрашивает. В США для терапии используются дельфины, рожденные в неволе, в то время как в других странах для этих целей ловят диких дельфинов, причем иногда устраивают на них крупные облавы. По словам Лори, для того, чтобы один дельфин попал в Гуантанамо, где находится аквариум для китовых и где этот дельфин весь остаток жизни будет плавать кругами в бассейне, семеро других должны умереть.
Имеем ли мы право помещать в неволю умных животных, которые ведут сложную общественную жизнь и имеют изощренную систему коммуникации, и делать из них терапевтов для наших маленьких аутистов? Имей дельфины особую целительную силу, эту практику еще можно было бы оправдать. Но тогда уж будьте добры дать железные доказательства того, что дельфины могут вернуть замкнутого в себе ребенка-аутиста в мир людей, или что за пару часов игр с дельфинами у девочки с синдромом Дауна IQ вырастет на пятнадцать пунктов, или что дельфиньи электрические поля избавят депрессирующего мужчину средних лет от его хвори. Но таких доказательств нет.
Дельфинотерапия — это никем не управляемая область, работы в которой не сертифицированы и не одобрены ни одной из солидных психологических или медицинских организаций. В 2007 году Общество охраны китов и дельфинов совместно с благотворительной британской программой по исследованию аутизма потребовали запретить программы дельфинотерапии. К ним присоединилась даже основательница дельфинотерапии Бетси Смит. В 1970-х годах, занимаясь антропологией в Международном университете Флориды, она стала сводить умственно отсталых детишек с дельфинами. Поначалу результаты вроде бы были неплохие, и Бетси Смит быстро превратилась в ярую сторонницу дельфинотерапии. Но все это было и прошло. В письме, опубликованном Фондом морских млекопитающих Арубы, доктор Смит пишет, что «целью всех программ, включающих в себя отлов животных, является получение прибыли». Вот так-то.
По свидетельству моих друзей, испытавших это на себе, плавать вместе с дельфинами весело. Но морские млекопитающие — не чудотворцы. Неделя дельфинотерапии не распрямит вам спину, не исцелит больной мозг и не предотвратит следующий эпилептический припадок. Поберегите лучше деньги — и дельфинов тоже.
Мы похожи на своих собак!
Когда я говорю кому-нибудь, что изучаю взаимоотношения людей и животных, то часто слышу: «О, да вам непременно надо поговорить с моей знакомой, мисс Такой-то! Она обожает своего песика/котика/кролика!» Когда моя сестра сказала, что мне следует поговорить с Паулеттой Джекобсон, я воспользовался предложением. Паулетта живет на острове Бейнбридж близ Сиэтла и держит собачку породы шитцу по имени Мисс Бетт Дэвис (сокращенно Мисси). Мисси попала к ней после того, как собачку отобрали у хозяина, который совершенно о ней не заботился. Сейчас Мисси живет в холе и неге — питается домашними котлетками, катается на лодке по заливу Пьюджет-Саунд и одевается как записная модница. Паулетта обожает одевать Мисси. У собачки есть плащик, свитерки, солнечные очки и очки для подводного плавания. Иногда Паулетта с Мисси одеваются как близнецы и катаются вдоль береговой линии Бейнбриджа на мотоцикле. Выглядят они презабавно, прохожие то и дело машут им и останавливаются сфотографировать. На острове вот-вот откроется бутик одежды для животных, и Паулетта ждет не дождется того момента, когда сможет познакомиться с новыми фасонами собачьих нарядов. Паулетта обожает Мисси. «В ней есть все, чего я только могла хотеть от собаки». Но Мисси для Паулетты — не просто друг. «Мисси — мое второе „я“. Мне нравится думать о ней как о модном аксессуаре».
Известная своей популярностью Николь Ричи тоже весьма буквально поняла слова о том, что домашнее животное — это часть ее самой, и, когда наращивала волосы, выбрала цвет, который получался, если приложить ее волосы к шерсти ее собачки по кличке Симпапуля. Доморощенные психологи прочно утвердились во мнении, что люди похожи на своих питомцев — эдакая психологическая база, подводимая под традиционную позицию. Ну, вы же знаете все эти стереотипы — брутальные байкеры с тюремными татуировками заводят питбулей, а гламурные длинноногие модели прогуливаются по Парк-авеню с парой поджарых афганских борзых на поводке. Но так ли это на самом деле? Можно ли всерьез утверждать, что мы похожи на своих собак?
