Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
– Чем, интересно?
– Ты знаешь, чем. К тому же у меня – несколько абсолютно свежих идей. А у тебя – «вывеска»…
– Примазаться хочешь?
– Я не собираюсь светиться! Буду за сценой, никто меня не увидит – вся слава только тебе!.. Да, мне нужны деньги! Но за это я помогу тебе сделать шоу бродвейского уровня!
Ставицкий задумался. Потом веско проговорил:
– Вообще-то, у меня не шоу – я людей лечу.
– Кого ты лечишь? – поморщился Арбенин.
Ставицкий, метнувшись к сидящему на стуле Николаю, схватил его за грудки и сквозь зубы процедил:
– Не смей так со мной разговаривать!
– Руки убери, – тихо сказал Арбенин.
– Никогда не смей так со мной разговаривать!
Николай изловчился и ударил Виктора коленом в пах. Тот, вскрикнув, отшатнулся, схватился за пострадавшее место и осел на пол. Дверь распахнулась, в комнату влетел Мальков, кинулся к Арбенину и двинул его ногой так, что Николай отлетел к стене и ударился затылком об угол журнального столика.
– Живой? – просипел Ставицкий.
Мальков присел возле потерявшего сознания Арбенина и попытался нащупать пульс.
– Черт его знает…
– Ударь меня.
Мальков непонимающе вытаращился на Виктора.
– Бей!.. И звони в милицию!
* * *
Вскоре двое санитаров вынесли из двери служебного входа носилки с Николаем. Он был без сознания, с перевязанной головой. Рядом с врачом «Скорой» семенила Настя с микрофоном, а рядом крутился Витя Даглец с камерой.
– Что здесь было?
– Не знаю!
– Драка? Нападение?
– Не знаю! Девушка, нам в больницу надо!.. Он умереть может!
Когда носилки с Николаем начали загружать в «Скорую», журналистка подскочила ближе, вглядываясь в его лицо. В этот момент пострадавший открыл глаза, встретился взглядами с Настей и слабо улыбнулся. Настя улыбнулась ему в ответ, и задние двери «Скорой» закрылись.
– Ты чего? – поинтересовался Витя у замершей напарницы.
– Кто этот мужчина?
– Я откуда знаю?!
– Это же у него была запонка, да? – припомнила Настя. – Там, в зале?
* * *
В комнате отдыха расположились Виктор Ставицкий, у которого была разбита губа и распух нос, Гена Мальков, капитан и сержант.
– Ворвался в кабинет, кинулся на меня с кулаками… – рассказывал целитель. – Если б не Гена – боюсь, я бы сейчас был на его месте…
– Схватил его, отшвырнул, – виновато пробурчал Мальков. – Он неудачно упал…
Дверь чуть-чуть приоткрылась, но мужчины ничего не заметили. В коридоре Настя поднесла к образовавшейся щели микрофон, а Витя Даглец приблизил объектив камеры.
– Вы знали потерпевшего? – спросил капитан Ставицкого.
– Когда-то давно, лет пять назад… Была такая лаборатория, где изучали необычные способности: телекинез, телепатия… Пытались объяснить их с научной точки зрения. Мы оба участвовали в исследованиях…
– У вас были тогда неприязненные отношения?
Ставицкий покачал головой и, подумав, ответил:
– Видимо, его злило то, что я добился чего-то в этой жизни, а он… Решил наказать меня за то, что сам просрал свою жизнь.
Взгляд Виктора упал на неплотно прикрытую дверь, за которой было заметно какое-то шевеление. Целитель подхватился и шагнул к двери:
– Кто там опять?.. Ну, конечно!
Ничуть не смутившись, что их обнаружили, Настя сунулась в комнату:
– За что вы избили этого мужчину? За то, что он чуть не сорвал вашу аферу с запонкой?!
Виктор посмотрел на капитана:
– Как я устал от этих журналистов!.. Вы можете их всех арестовать за что-нибудь?
Капитан только добродушно усмехнулся, а Гена Мальков буквально выдавил Настю с Витей в коридор и закрыл дверь.
* * *
По улице мчалась «Скорая». Николай то открывал, то закрывал глаза, то и дело проваливаясь в прошлое.
…Вот он идет по коридору и хочет открыть одну из дверей.
– Туда нельзя, не пускают, – останавливает его какой-то приятный молодой человек, приветливо улыбается и протягивает руку. – Слава Тыквин.
– Коля Арбенин, – отвечает на пожатие Николай.
– Первый раз?
– Второй.
– Меня уже третий месяц мучают, – признается Слава.
– Ого!.. Не-е, на столько меня из «Кащенко» не отпустят.
Лицо Славы вытягивается, во взгляде появляется растерянность, а Николай не может сдержать улыбку.
– Врач. Психиатр.
Слава хохочет:
– Ну ты даешь! Я уже думаю: куда бежать?..
Из кабинета выглядывает профессор Голин – энергичный полноватый мужчина лет шестидесяти. Увидев Николая, он кидается к нему:
– Николай Ильич?! Что ж вы стоите? Все уже там – ждут вас!..
– Валерий Максимович! – растерянно говорит Слава, – а-а… я же должен был?..
– А вам не звонили?
Тот мотает головой.
– Славочка, извините! Сегодня никак не получится – давайте в другой раз… – профессор уже не смотрит на Славу, кивает Арбенину: – Идемте, идемте!
– Когда «в другой раз»? – не отстает молодой человек.
– Вам позвонят, – Голин пропускает Николая в кабинет, заходит следом и закрывает дверь прямо перед носом Славы.
* * *
…Вот к нему, сидящему за столом, подключены какие-то приборы, датчики, измеряющие физические показатели. На столе стоит графин с водой.
Николай напряженно смотрит на графин, даже не замечая, что по лицу течет пот. Его руки подняты над столешницей, развернуты ладонями в сторону графина, чуть раздвинутые пальцы дрожат…
За всем этим наблюдает добрый десяток ученых, среди которых только одна женщина – красивая и интеллигентная Вера Чернышова.
Графин – без прикосновения рук – сдвигается с места… Ученые переглядываются, сверяют показания приборов. Графин проползает по столу сантиметров десять и останавливается. Николай без сил откидывается на стуле и встречается взглядом с Верой. Та, улыбнувшись, показывает ему большой палец, и молодой человек тоже улыбается.
Затем все наблюдают, как Николай берет одного из ученых за запястье. Мужчина, усмехнувшись, кивает, окидывая взглядом зрителей. Арбенин собирается, сосредотачивается… Ученый вскрикивает, отдергивает руку и дует на запястье. Все смотрят на него и видят, что место, где к коже прикасались пальцы Арбенина, ярко-красное, как от ожога.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
