– Уж не думаешь ли ты, будто я заманиваю тебя ловушку? – лукаво спросила Кэтрин.
– Если бы! Сделай милость, замани… – Все шло как надо, Хант был в восторге. – Между прочим, жалованье, которое я получаю в ПИА, я целиком трачу на свое хобби.
– А что у тебя за хобби?
– Обожаю разгадывать головоломки, – улыбнулся Хант.
Кэтрин – вот это головоломка! Сумеет ли он ее разгадать? Придется постараться! И какого дьявола дернуло ее сочинять всю эту эротику? Хант был уверен, что там нет никакого кода, но решил проследить за ее реакцией, когда ей станет известно, чем он занимается.
– Я занимаюсь толкованием древних манускриптов.
– Невероятно, просто потрясающе…
– Вот сейчас, например, я работаю над так называемым Письмом монаха. Интересуюсь и наскальной живописью. Жду не дождусь, когда отправлюсь в пещеры. Меня всегда больше интересовало не то, о чем люди говорят, а то, о чем они молчат.
– Как интересно! Я тебе завидую… – Кэтрин проявила неподдельный интерес. – Ведь тут важен подход! Скажи, прежде чем приступить к разгадке, с чего ты начинаешь?
Интерес Кэтрин выглядел неподдельным, но вполне праздным. Агенты спецслужб так себя не ведут! – сделал вывод Хант. Они обычно сдержанны. Кэтрин Робинсон явно не Мата Хари.
– С чего начинаю? Нащупываю тропу, ведущую к разгадке. К примеру, могут возникнуть самые разные ассоциации. Порой память подбрасывает случаи из прошлого… Наконец, составляется матрица символов. Обрабатывается имеющаяся информация, то есть где и когда найден манускрипт, кем… Случается иметь дело и с мини-чудесами, как я их называю. Например, термическими записями.
– Что это такое? – Кэтрин сделала круглые глаза.
– Это когда используются симпатические чернила. – Бесцветная жидкость, применяемая в тайной переписке… В годы войны солдаты писали на яичной скорлупе такими вот специальными чернилами. Но написанное становилось видимым только после нагревания либо смачивания определенным химическим составом.
Кэтрин весело рассмеялась:
– Хочешь сказать, тайная переписка велась на яйцах?
– Совершенно верно.
– А чем тебе интересны наскальные рисунки?
– Посвященному человеку они рассказывают немало. Это очень информативный вид искусства…
– Но ведь не единственный, который доносит информацию из глубины веков? Правда?
– Правда! К примеру, в этом платье, Кэтрин, ты тоже произведение искусства, так что я вправе ждать и от тебя интересного рассказа.
Кэтрин пожала плечами, отчего обнажилась ложбинка между грудями, что не осталось незамеченным Хантом. Какую информацию он от меня ждет? – подумала она, а вслух сказала:
– Ник, спасибо за чудесный вечер! Не пора ли по домам? – Она уже приняла решение не искать близости с Хантом. Слишком уж он уверен в себе!
У Ханта планы были иные.
– По домам? Что ж, рано или поздно ты непременно окажешься дома.
– Я имела в виду, что мне надо быть дома не рано или поздно, а прямо сейчас, – отрубила Кэтрин и пристально посмотрела ему прямо в. глаза.
Ник подал ей руку. Они вышли из ресторана и зашагали по узенькой улочке.
Примерно метрах в ста стояла машина Ханта.
– А ты уверена, что не хочешь заглянуть ко мне? Познакомилась бы с Хьюджем[1].
– Это твой пес?
– Угадала. Мой верный дружище… Я подобрал его почти взрослым. Имя ему я долго не выбирал, иначе этого великана назвать было и нельзя. Он тебе понравится, вот увидишь… Ну так что?
Хант попытался перехватить ее взгляд, но Кэтрин смотрела под ноги и молчала.
– Зачем тебе домой? Поехали ко мне…
– В другой раз, – сказала она.
– Почему не сегодня?
– Потому что…
– Не понимаю я тебя! Взрослая женщина, а ведешь себя как школьница. Я хочу ласкать тебя, целовать… Что мешает тебе отдаться чувству основного инстинкта? У нас, в конце концов, так много общего…
– Ты считаешь?
– А ты нет? – Нерешительность Кэтрин подстегивала его нетерпение. – Что тебя останавливает? То, что я твой подчиненный?
Кэтрин помотала головой.
– При чем здесь это? Просто я не уверена, нужно ли мне это, а если точнее, не знаю, чего я хочу на самом деле…
Ник нежно развернул ее к себе, обнял и тихо прошептал:
– Зато я знаю! – И стал покрывать поцелуями ее лицо.
Кэтрин сразу обмякла, у нее неистово заколотилось сердце. Она на мгновение приникла к нему.
– Ты прелесть, ты чудо! – произнес он хриплым голосом. – Пойдем ко мне, Кэтрин! Прошу тебя… Поедем, да?
– Да, – обронила она.
Подхватив Кэтрин на руки, Хант понес ее к машине.
3
Зачем я поехала к нему? Зачем поддалась на уговоры? – корила себя Кэтрин на следующее утро. Пытаясь не думать о происшедшем, она старалась с головой окунуться в работу. Как теперь вести себя с Хантом?
Кэтрин все время чувствовала на себе его взгляд. Может, делать вид, будто ничего не произошло? – размышляла она, просматривая какие-то документы.
Нет, больше так продолжаться не может! Кэтрин взяла со стола папку с бумагами и направилась к выходу. Нужно избавиться от этого наблюдения, обдумать, что делать дальше.
– Кэтрин, подожди! – бросил Хант ей вслед.
Какая бесцеремонность! Кэтрин вздернула подбородок. Подчиненные не должны так разговаривать со своим шефом. Следовало бы сделать ему замечание, но уж ладно, в другой раз… Все же Ник ничего себе, такой забавный, сексуальный до умопомрачения. Никто никогда не целовал ее так, как он.
Кэтрин вздохнула. Вряд ли удастся его забыть…
Впрочем, вчерашний вечер ей хотелось не забыть, а помнить!
Что же теперь делать?..
Кэтрин понимала, что не вольна в своих поступках. Каким бы привлекательным Хант ни был, она не имеет права тратить на него свои силы, время, а главное – мысли. Сейчас ей необходимо сосредоточиться только на том, ради чего она оказалась в ПИА. Нужная информация – это единственный шанс вернуть себе имя.
Но стоит ли отказываться от Ника Ханта? Годы мчатся как бешеные, молодость уходит… А Хант, скорее всего, за ней не следит. У него в глазах неподдельная страсть, он не играет. Она его покорила, и не имеет смысла это отрицать.
– Кэтрин!
Задержав дыхание, она остановилась. Сосредоточилась…
– Ник, в чем дело? – произнесла она с металлом в голосе. – Все, что хотела, я уже сказала.
