Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
— Ты говоришь так, словно мы никогда уже не увидимся, папа. Ты, кажется, предусмотрел все…
— Не говори глупости, Джесс. Мы обязательно еще увидимся. Не думаю, что приговор будет слишком суров, и, даже если меня осудят, вряд ли мы расстанемся надолго. А сейчас, Джесс, я должен вернуться к своим делам. Боюсь, мне придется не спать всю ночь. И у меня есть еще одна просьба к тебе. Завтра, когда наш дом будет полон чужих людей, постарайся не плакать. Никто из них не должен видеть твоих слез. Ты обещаешь мне?
— Обещаю, папа.
С этими словами, не в силах сдерживать вновь подступившие к глазам слезы, Джессика выбежала из комнаты. Потрясение было слишком велико, чтобы сразу справиться с ним, и, несмотря на все сказанное отцом, она в глубине души продолжала надеяться, что все это плод чей-то не совсем удачной шутки.
Проходя по пустым, наполненным лишь призрачным лунным светом коридорам и комнатам огромного дома, Джессика мысленно прощалась не только со своим настоящим, но и с прошлым и будущим. Разглядывая любимые с детства картины, она дала себе слово возвратить их отцу и, сглатывая слезы, поклялась отомстить тем, кто довел их семью до разорения.
Проводя рукой по стенам и мебели, Джессика пыталась запомнить каждый выступ и каждую трещинку, вспоминая при этом, что именно послужило причиной возникновения некоторых из них. Вот едва уже заметные следы двух букв, вырезанных когда-то ею на боковой стороне старинного бюро, принадлежавшего еще прадедушке Гордону Крафту. Рядом с одной из них небольшое темное пятнышко. Вырезая буквы, она порезала палец и, боясь признаться в содеянном, весь вечер прятала порез под носовым платком. А вот царапина на полированной поверхности огромного обеденного стола, появившаяся в тот день, когда, играя с Элинор, она, разозлившись, запустила в нее игрушкой. Элинор увернулась, игрушка же, приземлившись на стол, оставила на нем этот след.
Вспоминая подробности своего детства, Джессика вновь ощутила приступ сильнейшего страха.
Как?! Ну как она будет жить без всего этого? Как будет просыпаться в чужом доме, вдыхать чужие запахи, спать на чужой кровати? И отец… как она будет без него?
Вопросов было множество, ответов ни одного.
Бродя по комнатам огромного дома и рассматривая, быть может, в последний раз мебель и висящие в домашней галерее картины, она мысленно просила у них прощения. С детства они были ее молчаливыми друзьями, но как же нелегко было представить их в чужих, равнодушных руках! Часы давно уже пробили полночь, а она все никак не могла вернуться к себе в комнату. Мысль о том, что уже завтра она должна будет покинуть родной дом, сводила с ума.
Мерзавцы! Какие же все они мерзавцы! И Бойд Дженкинс, и этот владелец банка, и Эдвард, и его отец! — мысленно восклицала она.
Но, постепенно слезы уступили место холодной, обжигавшей душу ненависти. Никогда и никого она не ненавидела еще так, как этих людей. Это они отняли у нее все! Это из-за них должен сесть в тюрьму отец! И это из-за них она сама должна покинуть родной дом!
Я отомщу им всем! — приняла решение Джессика. Сначала Бойду Дженкинсу, затем Эдварду, ну а напоследок этому ублюдку из банка. Никто не вправе лишать человека шанса на спасение, а он лишил!
Возвратившись наконец к себе в комнату, Джессика обнаружила поджидавшего ее там Ланьи.
— Джесс, мистер Крафт послал меня помочь собрать твои вещи. До утра осталось не так уж много времени и нужно еще многое успеть.
— Даже странно, Ланьи, что эти стервятники разрешили мне забрать их, — невесело усмехнулась она.
— Опись мебели и драгоценностей была произведена две недели тому назад, личные вещи не вошли в этот список. Вещи мистера Крафта я уже передал на хранение, осталось забрать твои.
— Спасибо тебе, Ланьи, не знаю, что бы мы с отцом делали без тебя все эти годы. И поздравляю тебя. Отец сказал, что нашелся твой сын и что у тебя есть теперь своя собственная семья.
— Спасибо, Джесс. Я и в самом деле чувствую себя очень счастливым человеком.
— Скажи, Ланьи, а как получилось, что все эти годы ты ничего не знал о своем сыне?
— Грустная и нелепая история. После развода с женой я уехал на две недели к родителям в Прованс, а когда вернулся, обнаружил, что Кристиана и маленький Анри исчезли. Где я только не искал их! Но они как в воду канули. Во время этих поисков я попал в Америку, познакомился с твоим дедом, и он уговорил меня остаться во «Фледжберри». Но и оставшись, я не прекратил поисков, а когда появился Интернет, стал искать с его помощью.
— И нашел.
— Нет, это не я, Анри нашел меня. Всю жизнь Анри был уверен, что второй муж Кристианы и есть его родной отец, но, разбирая документы после смерти матери, выяснил, кто на самом деле его отец.
— Совсем как в кино.
— Да, Джесс. Печальное кино со, слава богу, счастливым концом.
— Мне будет грустно расставаться с тобой, Ланьи.
— Но мы ведь не расстанемся на всю жизнь, Джесс. Ты будешь приезжать ко мне в гости, я также буду навещать тебя, а потом и мистер Крафт выйдет на свободу. Все будет хорошо, Джесс, поверь мне. Ну а теперь давай все же складывать вещи. Я приготовил пять дорожных чемоданов — думаю, их должно хватить.
На сборы у них ушло не так много времени, потому что добрую половину вещей Джессика отказалась брать с собой.
— Отдай их в «Красный Крест», Ланьи. Все эти вечерние туалеты… вряд ли я когда-нибудь найду в себе силы и желание надеть хоть один из них. Теперь моей одеждой будут джинсы, майки и деловые костюмы.
— А обувь?
— Обувь? А что с ней?
— Здесь не менее двадцати пар. Возьмешь их с собой?
— Да, причем всю. Цены на обувь растут с каждым днем, а мне нужно экономить. И, знаешь, пожалуй, я все же оставлю парочку вечерних платьев, кто знает, как и куда повернет жизнь, вдруг они все же пригодятся. Упакуй, пожалуйста, вот это черное, голубое и серебристое. Они куплены совсем недавно и вряд ли скоро выйдут из моды.
— Джесс…
— Да, Ланьи.
— Твои детские рисунки, школьные тетради, фотографии… их ты тоже возьмешь с собой?
— Нет!
Ответ ее был так поспешен, что удивил даже всегда невозмутимого Ланьи.
— В Лондоне у меня начнется другая жизнь, в которой не будет места прошлому. Отвези это все туда, куда отвез папины вещи, кто знает, может когда-нибудь мне и захочется взглянуть на них еще раз.
Помогая Ланьи, Джессика желала только одного — чтобы закончилась наконец эта ночь. Следующий день тоже не предвещал ничего хорошего, и его тоже нужно было еще прожить, но до него оставалось еще несколько часов, тогда как ночь уже сейчас была с ней.
Едва дождавшись, когда Ланьи вынесет чемоданы из комнаты, Джессика выключила свет и, упав на кровать, долго лежала, следя за игрой света и тени на потолке. Глотая слезы, она пыталась еще раз осмыслить то, о чем рассказал ей отец, но если разум и находил какие-то объяснения, то сердце отказывалось их принимать. Никогда еще жизнь не была так сурова к ней, и никогда еще она не должна была принимать столько решений за такой короткий срок. Закрыв на минуту глаза, она погрузилась в короткий, всего на несколько минут сон, а проснувшись, начала перелистывать в памяти страницы прошлой жизни. Находясь в пограничном между сном и явью состоянии, Джессика словно наяву видела то картинки из будущего, то вновь погружалась в прошлое. Прошлое и будущее переплелись в ее сознании так тесно, что порой она не могла понять, было ли это уже в ее жизни или же все это только предстояло пережить. В один из таких моментов Джессика попыталась подумать о матери, и память, словно скинув оковы, напомнила о том, что хранилось в самых ее глубинах. Две руки, словно два крыла, на ее плечах, водопад пахнущих вербеной волос, ласковая улыбка и глаза, в которых сосредоточилась, кажется, вся любовь и мудрость мира.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
