– Не помню, – закручинился Командир. – Выпили тогда чересчур…
– Бывает… – нейтрально согласился Легат.
Два формально не связанных друг с другом процесса – разговор с Начальником и параллельно – разглядывание орла суммарно, кажется, давали результат.
– Знаешь что, – сказал Легат, – вот проведем завтра ДНП и дай мне день… нет, лучше два… или вообще забудь про меня на чуть-чуть. А я тебе точный ответ принесу. Про орла. И про метро, кстати.
– С ума сошел? – холодно спросил Командир. – А как я могу про тебя забыть? Ты мне нужен. Впрочем, денек я тебе могу дать. Один. Типа отгул за напряженную работу на свежем воздухе Главной Площади. Используй… Ты надыбал, что ли, что-то?
– Как знать, – сказал Легат, – как знать…
– Только ты помнишь: если что – ты сам по себе. Один, совсем один.
– Естественно, – подтвердил Легат, он знал правила казенной игры и ни разу не нарушал их.
Трубку на аппарат тихонько так уложил – как стеклянную. Первый раз первым уложил, а не вслед за Начальником. Пошарил в кармане брюк, вытащил ключ на брелке, выданный ему мужиком на площади: хороший все-таки ключ, сейфовый, сложный. И брелок симпатичный: кружок металлический, а в нем – кубик на оси вращается. Если, конечно, покрутить. Подарок Раба уже нравился Легату, потому что обещал Нечто впереди. Пусть день, но – по полной.
Поднял трубку связи с секретаршей.
– Соедините меня с Осой. И побыстрее.
Ждал.
Через минуту секретарша отозвалась:
– Госпожа Оса в больнице. – В ее голосе звенело изумление. – Уже третий день после гастролей. Воспаление легких у нее.
– Я слыхал, – сказал Легат и отключился.
Пора была и Генералу явиться. Хотя он – человек военный, точный, а до срока – три минуты ровно.
И ровно через три минуты секретарша сообщила по трубе:
– Господин Генерал в приемной.
– Приглашай.
И встал, и пошел к дверям, чтоб, значит, встретить нужного и важного в данный период жизни гостя. Понятно, что по прошествии тяжкого для Легата Дня Невинно Павших, гостем его этот генерал вряд ли будет скоро. Ну, не исключено, через год – на следующий ДНП. Если его, генерала, не переведут куда-нибудь – на Округ там или в загранку. Или на заслуженную пенсию… Но по-любому связь с ним не оборвется.
Легат, если что и собирал в своей жизни, так именно людей. Можно сказать вульгарно: связи он копил. Можно, но это будет неточно. Связи, конечно, штука дельная, мало ли как жизнь обернется, в ней главное, считал Легат, уметь дружить, а уж количество больших и малых дружб несущественно. Куртуазнее к месту вспомнить скрупулезное занятие коллекционера – чего бы он там ни коллекционировал: чем больше коллекция, тем ярче счастье ее владельца, полнее, весомее.
Легат коллекционировал людей.
Он начал свою коллекцию еще в молодости, когда был журналистом (профессия очень способствовала коллекционированию!), и продолжал, не останавливаясь, по сей день. На сей день возможностей пополнять коллекцию у него стало неизмеримо больше. И Генералу там своя… скажем, ячейка, ящичек, полочка, конвертик, ну что еще?.. найдется, короче, Генералу место.
Впрочем, стоп! Что прошло, то в прошлом. Самое главное, что Командир остался, в общем, довольным. Не без порции говна на Легатову голову, но – в меру, пользы для.
3
А Легат уехал с Площади домой, поспал, сколько себе на сон отпустил, встал часов эдак в восемь, что для него было смерти подобно, но – перемог, поскольку труба звала.
Еще вчера, еще до начала Праздника, он звякнул по сотовому своему случайному знакомцу из вымирающего племени диггеров. Действительно случайному: в какой-то компании в каком-то общепитовском заведении на каком-то юбилее лет эдак пять тому Легат его невольно подцепил: рядом сидели, едино пили, а Диггер оказался знатоком и хорошим рассказчиком анекдотов, к тому ж старым читателем легатовских книжек, что льстило. Телефонами обменялись, звонили изредка друг другу – под праздники, и едва ли пару раз (ну такая уж работа-судьба, сказано ранее!) выходили вместе в свет. С женами даже.
Позвонил ему Легат перед началом празднования ДНП, спросил про старое метро. Диггер про него слышал, но сам не видел, не попадал. Да и забросил он диггерство, но кое с кем из бывших приятельство держал, обещал пошуровать в телефонной книжке. Легат сказал: горит, позарез надо там побывать. Типа вчера. Диггер понял, лишних вопросов не задавал и через пару часиков, еще Праздник в разгаре был, отзвонился и назначил встречу на девять ноль-ноль утра практически в центре, неподалеку от новодельного Старого Храма. Точнее, в ресторане известного столичного Ресторатора.
– Так рано ж еще, – не понял Легат. – Ресторан закрыт.
– А откроют, – объяснил Диггер, – а надо перед трудной дорогой водовки принять, а то мало ли как там фишка ляжет.
– А без водовки никак? – с тоской спросил Легат.
– А без водовки никак, – подтвердил Диггер. – Традиция. Ну и примета тоже. Да ты не парься: все символично. Рюмка-другая герою – в пользу. А ты ж герой.
– С чего это?
– Куда пойдем – если найдем и дойдем, – пугнул скверной рифмой, – там скорее всего непросто будет. Да и че ловечек мой, который знает, про то упредил. Сдюжишь, писатель?
– Жизнь покажет, – осторожно заметил Легат.
– Хорошо бы – жизнь, а не… – не договорил фразу, сердито подвел итог: – Кончай ля-ля. Выспаться постарайся. И оденься по-походному. Есть во что?
– Я ж не диггер…
– Знаю. Ну, чего там у тебя есть? Штаны погаже, потеплее. Куртка – тоже теплую лучше. Перчатки какие-нибудь. Ну, говнодавы еще – это ежу ясно. Есть говнодавы?
Говнодавы были. О чем Легат сообщил. Но сомнения остались:
– Лето же.
– Там не лето. Там хрен его знает что. Если фонарь дома есть, возьми. Батарейки смени. Так что – в девять. Не проспи, – и брякнул трубку.
Пугал…
Хорошо, что жена уже спала в своей личной горенке и просыпаться не думала. Нет вопросов – не надо ответов. А фонарь у него был и батарейки свежие – тоже.
Утром Легат слегка и поспешно позавтракал – чтоб водку на пустой желудок с утра не лить, оделся, посмотрел на себя в зеркало: очень колоритно выглядел. В жаркой куртке. С фонарем в руке. Летом… Но двор дома, в коем обитал Легат, был практически пуст, если не считать дворников-гастарбайтеров, которым плевать на изыски жильцов известного в Столице дома послевоенного периода эпохи Диктатора.
Водитель же, когда Легат уселся в авто, спросил изумленно и не без волнения:
– Никак, в леса собрались?
– В строительные, – ответил Легат.
С утра шутилось скупо.