Несколько раз проанализировав составленный план, Лис наконец утвердилась в нем, после чего улеглась спать. Со следующего дня она начала подготовку к бегству.
«Отходную легенду» она отработала на три дня раньше назначенного в Инсайдере срока, и так, что Филлип Рок мог бы ею гордиться: все прошло без сучка без задоринки — блестяще инсценировав падение в воду с крутого обрыва во время охоты, Лис полдня отсиживалась в реке, заночевала в лесу, а рано на рассвете тронулась в путь.
Путешествие в Дори оказалось для Лис нелегким: первые километры она шла пешком, стремясь как можно скорее удалиться от родительского замка. К счастью, утро было слишком раннее, и на дороге ей не встретилось ни души, если не считать двоих бродяг, ночевавших в придорожной канаве.
Позже возникла проблема с покупкой лошади. Когда же та наконец была куплена у владельца придорожной пивной, она вскоре оказалась никуда не годной: чуть подустав, кобылка просто легла на дороге. Лис пришлось вести ее в поводу до ближайшего населенного пункта и обменять там с большой доплатой на менее хитрого, но зато очень неторопливого мерина. Девушка выбилась из сил, прежде чем заставила его пойти хотя бы рысью, но через сотню метров он вновь перешел на медленный шаг. С транспортом ей продолжало не везти и дальше, не говоря уже о прочих мелких неприятностях, преследовавших ее всю дорогу. Но, раз приняв решение, Лис не намерена была отступать, даже если бы ей и было куда.
Сменив в первый день пути четырех лошадей, она добралась к вечеру до небольшого поселения и заночевала там на постоялом дворе. К середине второго дня, пропыленная и усталая, Лис прибыла в город.
Дори встретил ее деловой суматохой: Большой Весенний Турнир должен был начаться завтра на Центральной площади. Так что в городе ступить было негде от приезжих: рыцари, наемные солдаты, крестьяне из окрестностей, торговцы и всякий сброд — все размещались, кто где мог: кто в частном доме, кто в гостинице, кто под телегой, а кто и на паперти. Лис первым делом отправилась на Центральную площадь. Там она выбрала себе место на трибуне и заплатила нахальному нищему, который оказался сидящим на этом месте, чтобы он караулил его до утра, пообещав дать утром столько же. После этого ей пришлось еще изрядно послоняться по городу, прежде чем она сумела за немалые деньги снять себе комнатушку на постоялом дворе.
Когда путешественница закрыла за собой дверь номера, был уже вечер, и у нее едва хватило сил на то, чтобы раздеться и добраться до койки. Чистку одежды и приведение в порядок собственной персоны она отложила до утра.
В полдень следующего дня Лис уже сидела в самом центре трибуны среди волнующихся горожан и солдат, а внизу, на площади шел праздник открытия турнира. Только что закончилось шествие праздничной процессии. Лорд-мэр, выступавший в ее центре в окружении одетых в красное и черное с золотом герольдов, теперь поднимался во главе городских старшин на главную трибуну. Тем временем под звуки труб и бой барабанов на ристалище начали ровными рядами выезжать рыцари. Их гордое, сверкающее металлом на солнце шествие все пестрело знаменами и было великолепно! Зрители приветствовали воинов криками, свистом и топаньем ног, по здешнему обычаю. Головы рыцарей были обнажены, шлемы они держали в левой руке, чтобы, проезжая мимо главной трибуны, отдать честь присутствующему сегодня на турнире герцогу Логанну Горячему. Большой любитель и сам частый участник турниров, а так же всякого рода потасовок, междоусобиц и свар, многие из которых им же самим и затевались, Горячий пользовался восторженной любовью и уважением своих неспокойных подданных. Сегодня и сам он был одет в доспехи, состоявшие из соединенных между собой узких фигурных полос белого металла, и его наряд позволял народу надеяться, что их повелитель, быть может, тоже примет участие в турнире.
Лис, чье место располагалось как раз напротив главной трибуны, могла хорошо видеть эту важную особу, а так же лорда-мэра, старшин города и нескольких прекрасных дам, сидящих по обе руки от герцога.
Приподнятое настроение не покидало ее вплоть до окончания первого же боя. А тогда Лис очень сильно пожалела о том, что не может покинуть свое прекрасное место по собственному желанию. Она ожидала увидеть здесь нечто похожее на учебные сражения, которые наблюдала не раз во дворе родного замка. Однако единоборство, развернувшееся перед нею теперь, походило на учебный бой примерно так же, как драка походит на игру в лапту. Ее поразили ожесточение и безрассудство сражавшихся: первый же побежденный пал с коня под дикий рев зрителей с отсеченной по локоть правой рукой. Второй бой закончился тяжелым ранением одного из противников. Третий — смертью.
Судя по возбужденным крикам окружающей публики, Лис не сомневалась, что все они в восторге от зрелища. Сама же она, увидав воочию все это, наконец вполне осознала, что помогает отчасти решать проблему с большим количеством сыновей-наследников в аристократических семьях. Ей в голову пришла так же мысль о том, что братьев у нее, возможно, могло быть раньше несколько больше. Матери леди Акьютт исполнилось сорок четыре года, и у нее кроме дочери имелось шесть сыновей: четверо старше Акьютт и двое младших. Семь детей за тридцать лет семейной жизни — для здешних мест это было маловато. Положение же с наследованием спасал недавно изданный герцогом закон, по которому владельцами ленных земель и титула следовало считать в равной мере всех представителей старшей ветви семьи, с единственным приоритетом в пользу старейшего мужчины в роду.
Еще несколько законов припомнилось Лис на протяжении следующих четырех часов турнира, в то время как с поля боя продолжали выносить рыцарей с разными степенями ранений. Лис изо всех сил старалась смотреть на происходящее холодным взглядом историка, и к концу первого дня турнира это уже почти начало ей удаваться.
По окончании боев большинство зрители начали расходиться, но многие остались, боясь потерять место и собираясь провести время до следующего утра прямо на трибуне.
Герцог удалился в свой дворец, расположенный в двух кварталах от площади. Лис, оставив свое место в надежде, что оно ей больше не понадобится, покинула площадь и направилась вслед за правящей персоной ко дворцу. Она обратила внимание на то, что трое человек из сидевших неподалеку тоже встали и пошли вслед за ней. Эта троица сопровождала ее до самых дворцовых ворот и, стоя в сторонке, прослушала ее разговор с начальником стражи.
Назвавшись Энортом Таникчем, сыном графа Таникча, Лис заявила, что отец специально послал ее — то есть его — в город во время турнира, чтобы он мог присоединиться к свите герцога Эйморкского. После этого она потребовала, чтобы ее пропустили во дворец.
Стражник ответил юному наглецу, что во дворце могут находиться только вельможи, приехавшие вместе с герцогом. А те, что желают присоединиться, смогут сделать это по пути в столицу.
Сопровождавшая Лис троица, прослушав разговор, к большому облегчению Лис, скрылась в неизвестном направлении. А ей пришлось вернуться на свой постоялый двор.
Следующим утром, поразмыслив на свежую голову, Лис приняла решение опять пойти на турнир: сегодня был его последний день, и после боев предстояло закрытие, награждение победителей и выбор королевы. После закрытия герцог должен будет отправиться в столицу, и тогда молодой Таникч, если повезет, сможет затесаться в сопровождение.
