И она делала именно это. Потому что в этом не было ничего трудного, зная, кто находится за камерой. Конечно же, она не могла соблазнить кусок металлического оборудования, но она точно знала, что сможет это сделать с живым и великолепным мужчиной. Мужчиной с рекламного щита. Своим мужчиной.
«Боже мой, в какую историю я влипла!» — думала она, пока камера щелкала не переставая. Пари больше не имело для нее никакого значения, как и страх перед отцом. Она хотела чего-то большего для себя, пыталась понять, что находится за самомнением этого красавца. Она и ее гормоны просто хотели его.
* * *
Несколько часов спустя Гизелла уселась за свой рабочий стол в главном офисе сети универмагов Грант. Она сунула сумочку в выдвижной ящик стола, достала банку арахисового масла «Скиппи» и тут же нажала на одну из клавиш телефона.
— Анита, приезжай в офис. Быстро. Я расскажу тебе… Ты в это не поверишь.
Анита вбежала в ее просторный офис и встала как вкопанная.
— Господи, Джи-Джи, что с тобой такое случилось? — Волосы Гизеллы были еще взъерошены красивыми невозмутимыми руками. Кожа головы слегка покалывала от его прикосновений.
Она достала зеркало и стала пристально рассматривать себя.
— Что я тебе сейчас расскажу! Но ты вряд ли поверишь мне…
— Ух ты, должно быть, вы сразу нашли общий язык, с первого же свидания! — завистливо воскликнула Анита. Пододвинув стул, она оперлась подбородком о руку. — Расскажи мне все, как было. Я не хочу ничего пропустить.
— Это не то, о чем ты подумала. Все гораздо хуже. — Гизелла положила зеркало назад в выдвижной ящик стола, а потом опустила палец в банку с маслом, вытащила его и отправила в рот.
— Что, снова икота?
— Весь день. То перестает, то снова начинается. Не догадываешься почему?
— Он хочет жениться на тебе, не так ли? Что, невеста, уже нервничаешь?
— Нет, не угадала. — Гизелла охнула и закрыла лицо руками. — Он хочет фотографировать меня.
— Фотографировать тебя? Зачем? Что, этот парень — порномагнат? — спросила Анита, и на этот раз ее голос был больше озабоченным, чем удивленным.
— Да нет же. Он фотограф, у которого контракт на подготовку летнего каталога с универмагом Гранта.
— Вот это да!
— И это еще не все. Он считает, что меня прислал к нему какой-то парень по имени Уоррен в качестве перспективной модели.
— Ничего себе!..
— И еще, он не заказывал эти рекламные щиты. По крайней мере он говорит, что не делал этого.
Анита насупилась:
— А кто тогда звонил тебе и оставил сообщение?
Гизелла покачала головой:
— Понятия не имею. Голос у него похож, но когда разговор зашел об этом щите, он рассвирепел. Он упомянул имя какого-то Кертиса, а что касается всего остального, я не знаю, что происходит.
— М-м, ты сказала… Кертис? — Анита откашлялась и поерзала на стуле.
Заподозрив что-то неладное, Гизелла внимательно посмотрела на подругу.
— Да. А ты что, его знаешь? Ты от меня что-то скрываешь, Нита? Рассказывай, — потребовала она. — Что ты знаешь об этом Кертисе?
— Да вообще-то ничего. Совсем ничего, — настаивала на своем Анита. — Я просто подумала, что Митч, возможно, пытается взвалить всю вину за этот щит на кого-то другого. Может быть, его смущает то, что ему пришлось прибегнуть к рекламе, чтобы найти себе женщину, а вся эта история с фотографиями просто прикрытие.
Гизелла встала и прошлась по светло-голубому ковру.
— Нет, я так не думаю. Это не выдумка. Этот парень не кто иной, как Митч Салливан. Я помню, папа говорил, что студия Салливана заключила с нами контракт на рекламную кампанию этого года.
— Интересно, почему он подумал, что ты модель?
Гизелла опустила глаза и просто сказала:
— Мисс Красивые Ножки.
Почему-то эти слова вовсе не показались ей чувственными, хотя когда они слетали с губ Митча, они звучали по-другому. Именно так он называл ее весь вечер. Три слова стали почти ласкательными. Воспоминание об этом озарило ее лицо улыбкой.
— И ты не стала доказывать ему обратное, — язвительно прокомментировала Анита.
— Он узнал меня. Помнишь тот вечер у «Брейди»?
— Ого!
— И ему это было так неприятно, что мне приходилось думать очень быстро. Так что я не стала с ним спорить.
Она остановилась, плюхнулась в кожаное кресло с высокой спинкой и продолжала:
— Терпеть не могу врать, но когда начнешь, не скоро закончишь. Сначала у меня из головы не выходили пари и реакция отца на исчезнувшие деньги, а потом…
Анита закончила ее мысль, как всегда это делала:
— А потом включились гормоны, и все это стало для тебя чем-то личным. Он так же великолепен, как на плакате и тогда, когда мы столкнулись с ним у «Брейди»?
Гизелла застонала и откинулась назад в кресле.
— В десять раз лучше. К сожалению, заносчив он так же. Но в нем есть что-то…
— Он никак не пытался сопоставить твое имя с названием супермаркета?
Кожаное кресло заскрипело оттого, что Гизелла заерзала.
— Нет, потому что я ему его не сказала.
Анита от удивления сняла очки.
— Ты не сказала ему, как тебя зовут?
— Я ему сказала все, что надо.
Она протянула руку Аните и обменялась с ней рукопожатием.
— Приятно познакомиться. Я другая Гизелла. Гизелла Грин.
— Ну, по крайней мере ты осталась Джи-Джи, — хихикнула Анита.
— Твой проклятый спор! Это все из-за него…
Подруга заговорщицки подняла брови.
— Ты не обязана была его принимать. Я могла бы уже потратить твои деньги.
Гизелла потерла виски.
— О Боже, Анита, что мне делать?
Глава 3
На рубашке еще сохранился ее запах. Митч снова поднес ее к носу и вдохнул неповторимый аромат Гизеллы. Нежный и женственный, он напоминал ему сочетание полевых цветов и морской свежести. Закрыв глаза, Митч вспоминал, как ее темные шелковистые волосы струились через его пальцы. Он все еще ощущал тепло ее нежной кожи.
Словно во сне, он положил рубашку и прошел в маленькую комнату, оборудованную для печати фотографий. Выключил верхний свет — комнату залил темно-красный. Вытащив негативы из фотоаппарата, он принялся проявлять метры пленки, отснятой за день. Возбуждение росло с каждым кадром. Ему удалось уловить ее чувственность, ее суть, ее чистую естественную красоту. Митч заметил, что она не очень хорошо держалась перед камерой в отличие от других моделей. Но фотографии будто оживали. Может быть, всему виной были темные изумрудные глаза? Они завораживали и гипнотизировали. Или, может быть, губы, мягкие и пухлые? Они буквально просили ласки. А может быть, ноги, длинные и стройные, кажущиеся бесконечными… Митч опустил последний снимок в проявляющий раствор. Когда образ стал появляться, у него захватило дух.
