Он встал и несколько раз прошелся по комнате, чтобы успокоиться. И это ему удалось, впрочем как и всегда.
Единственным человеком, которому было позволено беспокоить Маурицио в любой час дня и ночи, была его личная помощница Сильвана. Пятидесятидвухлетняя, умная и немного циничная, она казалась воплощением спокойствия и невозмутимости и могла сходу решить любые непредвиденные проблемы. К Маурицио она питала материнские чувства. Только ей он доверял настолько, что позволял высказываться о своей личной жизни.
— Не трать впустую время, копаясь в прошлом, — посоветовала Сильвана боссу, когда после окончания рабочего дня они сидели в его кабинете за чашечкой кофе. — Ты всегда считал, что у вашего брака не было шанса. Так забудь о нем и женись снова.
— Никогда! — воскликнул Маурицио. — Еще один бездетный брак? Еще один бракоразводный процесс? Нет, спасибо.
— Почему же сразу бездетный? То, что у вас с Надин не было детей, еще ни о чем не говорит. Такое частенько бывает. Супруги не могут иметь общего ребенка, но каждый из них заводит ребенка с кем-то еще. И никто не знает, почему так происходит.
— И этим «кем-то еще» стал мой садовник, — горько посетовал Маурицио.
— Сейчас тебе нужно думать не об этом, а постараться найти хорошую жену и успокоиться. Это нетрудно. Ты — привлекательный мужчина.
Он усмехнулся.
— Сильвана, ты обладаешь непревзойденным талантом говорить мне комплименты. Вчера ты сказала, что со мной невозможно общаться, так как у меня самомнение размером с купол собора Святого Петра. Я забыл другие твои высказывания в мой адрес, но уверен, что ты помнишь.
— Эгоистичный, чудовищный и невыносимый, — произнесла она без колебания. — И я не откажусь ни от одного моего слова.
— Возможно, ты права и я именно такой.
— Но ты все равно остаешься привлекательным для многих женщин, — упрямо повторила Сильвана.
Маурицио задумался так надолго, что она испугалась, не обидела ли босса.
— Как думаешь, возможно ли, что у меня может быть ребенок только от одной женщины? — наконец сказал он.
— Никогда не слышала ни о чем подобном, Маурицио, — ответила Сильвана, качая головой.
— Но ведь такое может быть? — упорствовал он.
— Не знаю. Да и как можно сказать об этом заранее? — удивилась его помощница. — Как выяснить, какую женщину искать?
— А зачем это выяснять…
И тут Сильвана неожиданно улыбнулась.
— Маурицио, ты не хочешь воспринимать реальность, а веришь в то, во что хочешь. Меня это радует. Значит, и ты можешь быть столь же иррациональным, как и все мы, простые смертные. — Она посмотрела на него с любопытством. — Должно быть, она была особенной.
— Да, — вздохнув, сказал он, — особенной…
Маурицио Скальди всегда был человеком действия. Несколько телефонных звонков — и представитель самого известного частного детективного агентства прибыл в его офис на следующее утро.
— Арабелла Брокуэлл, — отрывисто сказал он, скрывая волнение. — Ее мать, Карлотта Брокуэлл, владелица поместья в Пьомбино. Найдите эту женщину. Мне безразлично, сколько это будет стоить, я заплачу любые деньги…
Председатель совета директоров банка Натан Бриджес взирал на Арабеллу с нескрываемым восхищением. Он был очарован ею, как и надеялся Рон. Когда Арабелла оставила их на мгновение, Натан сказал:
— Поздравляю, Рон. Она прекрасна. Когда мы услышим официальное объявление о помолвке?
— Скоро, я надеюсь.
Его собеседник усмехнулся.
— Не тяните слишком долго. Такую женщину мечтает заполучить в жены любой мужчина. Вдруг счастье отвернется от вас?
Когда молодая женщина вернулась, Натан полюбопытствовал:
— Арабелла, а это правда, что ваша мать родом из Италии?
— Да, и мои бабушка и дедушка — тоже.
— И вы говорите по-итальянски?
Арабелла обольстительно улыбнулась мистеру Бриджесу, ведь он был боссом ее Рона.
— Не только на том итальянском, который используется на радио и телевидении, но еще и на тосканском диалекте.
— Впечатлен. Нам бы не помешал такой человек. У концерна, который нас сейчас интересует, главный офис расположен как раз в Риме…
— Какой концерн вы имеете в виду? — решила уточнить Арабелла.
— «Флексион». Недвижимость, финансы, словом все, что приносит прибыль. Буквально на днях глава концерна купил значительный пакет акций «Куин Элизабет». Мы, естественно, заинтересованы в более близком контакте. Я решил устроить званый обед у меня дома. Приглашаю вас, Арабелла, Рона и нашего итальянца — он как раз сейчас в Лондоне. Посмотрим, что он собой представляет…
Провожая Арабеллу, Рон расточал ей похвалы:
— Ты была неподражаема. Ты на самом деле очаровала старика сегодня вечером, любимая.
— Я рада, что смогла помочь тебе.
Арабелла отвечала машинально. И Рон, искоса взглянув на молодую женщину, отметил, что та пребывает в странной меланхолии. Ему очень хотелось обсудить с ней предстоящий званый обед, от которого во многом зависела его карьера. Но Арабелла холодно произнесла «спокойной ночи» и закрыла дверь номера перед его носом. Похоже, это входит у нее в привычку, с досадой подумал Рон и вспомнил предостережение Натана Бриджеса.
Когда Арабелла наконец осталась одна, то облегченно вздохнула. Она разделась и поспешила в ванную, желая смыть воспоминания о прошедшем вечере. Сегодня ее мучил страх, что у нее сдадут нервы так же, как прошлой ночью. Разговор об Италии выбил ее из колеи, и призрак давно забытой любви возник снова…
Как только Абби поняла, что беременна, она поспешила сообщить эту новость Маурицио. Он так обрадовался, что как сумасшедший закружил ее по комнате.
— Ребенок! Наш с тобой маленький ребеночек! Половинка тебя, половинка меня!
— Твой сын и наследник, — сказала она, блаженно замирая в его объятиях.
Он радостно засмеялся, но возразил:
— Я хочу девочку, похожую на тебя. С такими же прекрасными черными волосами, такую же непоседливую и отчаянную, как ты.
Беременность Абби открыла в Маурицио лучшие черты его характера. Он окружил свою возлюбленную любовью, заботой и вниманием. И был готов сделать все, что угодно, ради нее…
Синьоре Карлотте пришлось срочно уехать по делам, а сообщать такую потрясающую новость по телефону Абби не хотелось. Она ждала более подходящего случая. Он наступил, когда Абби была уже на третьем месяце.
— Надеюсь, на этот раз ты решишься? — с надеждой спросил Маурицио.
— Конечно. Я очень хочу, чтобы мама смирилась с тем, что мы поженимся.
— Мы должны сказать ей это вместе. Я не допущу, чтобы ты в одиночку столкнулась с ее гневом.
