— Прошу прощения, но если для тебя все, что ты задумал, только забава, то мне лучше вернуться. — Она отвела взгляд в сторону, тревожно посмотрев на пешехода, переходящего улицу.
Саймон услышал в голосе Эмили смущение. Что ж удивляться! Она ведь из тех женщин, которые отказываются от отпуска, чтобы помочь больным детям. Ее не прельщает веселое лето с каким-то богатым холостяком. И то, что он попросил ее сделать, она воспринимает как пустую, бесполезную игру.
— Эмили, посмотри на меня. Может, внешность у меня и легкомысленная, но к браку я отношусь весьма серьезно, — прошептал он едва слышно, пристально глядя в ее глаза, когда она наконец повернулась к нему. — Когда два человека вступают в брак и один из них не способен хранить верность, люди причиняют друг другу боль. Это безобразно, и порой больше всех страдает невинный младенец. Зная это, я приучил себя к осторожности. Боюсь, кое-кто в Элдоре воспринял инсинуации моей тетушки всерьез, а мне не хотелось бы ранить чьи-то сердца. Можно сколько угодно шутить об этом, но я не играю в игры, Эмили. Я просто пытаюсь прожить последние три недели в городе без ущерба для всех, не совершить нечто, о чем впоследствии буду сожалеть. — Саймон глубоко вздохнул и попытался не вспоминать детали своего детства.
— Я тоже постараюсь никого не обидеть, — произнесла Эмили, слегка коснувшись его руки. — Но возня с твоими женщинами не займет у меня много времени, а мне нравится быть полезной, Саймон. Ведь ты сказал, что хочешь устроить самую лучшую вечеринку, которая когда-либо была у твоей тети. Не выношу быть в центре внимания, да и на сцене я, по правде сказать, нехороша, зато я прекрасный организатор. Позволь мне попытаться разыскать ее старых друзей. Кроме того, ты не должен беспокоиться, что заэксплуатируешь меня до смерти.
— Хорошо, если это сделает тебя счастливой, — согласился Саймон.
Они вышли из машины. Взяв Эмили за руку, чтобы проводить в офис, где обосновались редакции местных газет, Саймон с наслаждением сжимал эти маленькие пальчики. Ее ладонь была изящной, белой, теплой, она превосходно бы смотрелась на мужской груди… Ненужные мысли опять появились ниоткуда, застав его врасплох.
Саймон надеялся, что Эмили поймет его намерения достаточно хорошо, чтобы рядом с ним быть бдительной. Если она сообразительна, то не ограничится ледяными взглядами на «соперниц» из Элдоры. Она с таким же успехом заморозит и его.
Да и ему следует не думать о ней. Ведь даже та просторная одежда, которую она носит, недостаточна для того, чтобы убить любую вспышку жизни внутри него, мгновенно возникающую в теле, едва он смотрел в ее сторону.
Наверное, ему следовало остаться в этом году в Париже. Или в Лондоне. Или в Вене. Или даже в Нью-Йорке. Где угодно, только не в Элдоре.
Но Саймон очутился здесь, и у него сделка с Эмили, а не с дьяволом. Но если он прикоснется к ней, если только подумает об этом, то сразу почувствует, что имеет дело с дьяволом в себе самом…
Итак, решено: он не будет вожделеть прелестную Эмили, не будет мечтать, каковы на вкус эти надутые губки. И нет причин изменять положение вещей только потому, что он собирается провести время со строгой, сверхсерьезной женщиной, у которой взгляд, наповал сражающий мужчин, и восхитительная склонность краснеть от малейшего мужского внимания.
Согласно «легенде», Эмили и Саймон вернулись из командировки.
Поездка заняла всего двадцать минут, но Эмили чувствовала, будто прорвалась сквозь пространство и оказалась в другом мире. Поместье «Лесистый кряж» располагалось в конце длинной дороги, на вершине холма, покрытого деревьями. Она не успела как следует рассмотреть его издалека: густые деревья скрывали большую часть здания. Поместье ошеломляло и, казалось, вмещало в себя целый город.
— И ты живешь здесь? — не удержалась Эмили от восхищенного вопроса.
Саймон усмехнулся.
— Время от времени. И не спрашивай, какой предок решил построить это чудовище. Если бы я это узнал, то выкопал бы его из могилы и потребовал, чтобы он все переделал заново. Я сейчас раздумываю, продать ли мне его или сохранить на случай, если опять потребуется нанести визит в Элдору к тете Делле.
Она нахмурилась.
— Зачем же продавать? Он очень мил, твой семейный дом.
Саймон пожал плечами.
— Да, и вправду неплох. Только слегка… великоват. Я так редко здесь бываю, что порой блуждаю по комнатам, когда спешу на кухню посреди ночи.
Большой дом выглядел одиноким вдалеке от суеты Элдоры. Да и сам Саймон, яркий, выделяющийся среди множества лиц, уравненных угловатой непритязательностью города, отличался от всех, кого она знала.
— Может, я… — начала Эмили, и Саймон повернулся к ней лицом, ожидая продолжения. — Мы привезли мои вещи, но я не уверена, стоит ли мне оставаться здесь.
— Эмили, — мягко произнес он, — знаю, дом кажется изолированным от внешнего мира, но мы не будем здесь одни. Мэри, моя домоправительница, упросила меня, чтобы я позволил ей остановиться в коттедже позади дома, пока буду в Элдоре. Она, кажется, всерьез убеждена, что я умру с голоду, если ее здесь не будет. Следовательно, безопасность тебе гарантирована. Также обещаю, что тебе положено три приема пищи в день и тебе здесь уже приготовлена комната. Тебя ждет не совсем обычная работа «от звонка до звонка», а твоя квартира находится в другой части города, практически в соседнем графстве.
Саймон говорил тихим, увещевающим голосом, как будто уже соблазнял ее. И потихоньку доводил Эмили до головокружения, приблизившись настолько, что она могла почувствовать его теплое дыхание на своей коже.
— Ну что ж, последний довод весьма справедлив, — признала Эмили. Она тяжело дышала, пытаясь не думать о том, что стоять рядом с ним так долго — задача совершенно невыполнимая. — Может, я сниму комнату в мотеле? Это… это всего в пяти минутах отсюда.
Саймон неожиданно отодвинулся. Когда она вопросительно посмотрела на него, ей показалось, что в его глазах промелькнула тревога.
— Эмили, — он произнес ее имя с подчеркнутой медлительностью, — этот мотель практически разваливается.
— Там до сих пор сдают комнаты.
— Едва ли. Здание на грани сноса, а вновь отремонтированный отель «Дубы Элдоры» намного дальше отсюда, чем твоя квартира…
Все это правда, и поместье «Лесистый кряж» кажется красивым и уютным, исключая, пожалуй, лишь тот факт, что здесь живет Саймон, из-за которого у нее так сильно колотится сердце. Как она может остаться здесь, чувствуя подступающее изнутри искушение, зная, что Саймон там, внизу?
— Скажи «да», Эмили, — сказал Саймон, сделав к ней шаг. Поневоле Эмили подумалось о теплой ночи, белых простынях, мужских руках, прижимающих ее к могучей обнаженной груди. Ей позарез нужен был сейчас воздух, и она отступила назад.
Саймон улыбнулся и покачал головой.
— Я нанял тебя, потому что признал твое упорство. Но неужели ты думаешь, что я смогу спать, зная, что ты остановилась в сарае, который не намного лучше сырой пещеры? Останься здесь, пожалуйста, Эмили, так я буду уверен, что ты в безопасности. Поместье, возможно, производит на тебя мрачное впечатление, но зато оно чистое, удобное, свободное от риска, и по крайней мере ни одна из постелей здесь не вибрирует.
