В узких кругах епископа за глаза величали начальником службы безопасности Христа. Двойная крыша сторожевой башенки надежно укрывала от дождя, но не спасала от обжигающего ветра, продувавшего ее со всех четырех сторон, и клирику пришлось поднять воротник своего черного плаща одной длины с сутаной. Епископ мужественно противостоял непогоде. Незыблемый. Одинокий. Безразличный к слепому старику, что с трудом преодолевал ступеньки. Епископ окинул равнодушным взглядом лысину старика, по которой стекали вперемешку ручейки воды и пота, воспаленные веки незрячих глаз, желтый дождевик и дешевый свитер, покрытые коростой руки и крестообразную трость.
– Монсеньор.
– Амадор.
– Для простого солдата большая честь, когда генерал приглашает его в свой шатер. Когда полководцы приходят к костру гвардейцев.
– По-твоему, этот город стал полем битвы. – Епископ говорил звучным и глубоким голосом, с едва различимым португальским акцентом. – Однако тебе должно быть известно, что настоящие полководцы, как ты выразился, никогда не сражаются на переднем крае, да и не должны они этого делать. Передний край – моя прерогатива.
– И все равно это честь для меня.
– Легко же оказать тебе честь. До конца года остается шесть дней. Твои сородичи отыскали первый чемодан?
– Я, как только получил ваше послание, сразу отправил своих людей в церковь, где служил хранитель. Кто бы мог подумать, что у болвана-попа случится инфаркт и он прямо там помрет?
– У меня нет ни времени, ни желания слушать твои байки. На кону нечто большее, чем жизнь какого-то священника. Так вы добыли чемодан?
Только слепой мог выдержать пронзительный взгляд епископа и продолжать как ни в чем не бывало:
– Ребятам, конечно, пришлось убрать свидетелей и уйти из церкви. К счастью, наш информатор заодно сообщил адрес этого самого Дамасо. Кстати, вам удалось узнать, кто предоставил нам столь ценные сведения?
– Чемодан у тебя?
– Ну конечно. Он был в доме у попа. В кухне за буфетом. Похоже, кухня была его любимым местечком…
– Если только это не фальшивка… Информатор… После стольких лет найти Рукопись Бога… – в голосе епископа впервые послышалось нечто похожее на вол-пение. – После стольких ложных следов, возвращавших нас к началу лабиринта…
Ветер безжалостно хлестал двоих людей на крыше. Пронизывал холодом, не позволял расслышать сказанное, смущал сердца.
– Так я спросил… Вы узнали, кто присылал анонимки?
– Осталось четыре чемодана… И еще столько всего предстоит сделать… – продолжал епископ, следуя за своими мыслями. – Нет. Над этим трудятся лучшие эксперты Ордена. Но на сегодняшний день мы располагаем лишь скверными ксерокопиями писем, составленных из букв газетных заголовков. И никаких отпечатков пальцев, разумеется. И еще псевдоним: Велиал.
– Повелитель зла.
– Письма приходили в дешевых конвертах, такие продают в любой лавке канцтоваров. На них севиль-ские штампы, но это ровным счетом ничего не значит. Техника традиционная, но весьма эффективная. Эксперты из Рима настроены не слишком оптимистично.
– Однажды он совершит ошибку.
– Не совершит он никакой ошибки. Он сам обнаружит себя, когда придет время…
– Вот будет потеха, если кто-нибудь пожалует за моей душой, неважно, сверху или снизу, – хмыкнул слепой.
– Или когда… Нет. Он не станет пешкой в этой игре. Он сам игрок. Ему нужно, чтобы мы подчинялись его правилам, двигались в ритме, заданном его хронометром. Он наблюдает за происходящим на доске. Остается только надеяться, что он будет действовать заодно с нами. Перенос Рукописи в новое хранилище должен происходить в последние шесть дней года. Если мы не найдем пять чемоданов, в которые Тертулли по частям рассовал манускрипт, чтобы сбить нас со следа, нам никогда не вернуть утраченного.
– В последний раз, когда меня вызывали в Ватикан, члены Совета Ордена не посвятили меня в детали…
– Что вы сделали с племянником Тертулли? – перебил епископ.
Амадор ни капли не обиделся, только растянул губы в широкой улыбке, такой же слепой, как его глаза.
– Он приехал в Севилью сегодня утром. Мы как раз этим занимаемся. С него глаз не спускают. Об этом типе можете не волноваться.
– Я обо всех волнуюсь.
Под «всеми» он имел в виду не только своих людей, но и все человечество, судьба которого напрямую зависела от того, удастся ли ему выполнить свою миссию. В представлении епископа люди и события, словно нити, сплетались в огромный ковер, и он часто пускался распутывать его причудливые узоры, как иные принимаются разгадывать кроссворды, чтобы отвлечься от утомительных будней.
Амадор заговорил привычным подобострастным тоном, стараясь вновь привлечь внимание хозяина.
– Помните комиссара Арресьядо? Я видел его вчера. Он предупредил, что станет сотрудничать с нами, только если…
– Тебе полезно будет знать еще кое-что. В первом письме аноним не только пообещал нам выдать одного за другим всех хранителей. Пользуясь весьма витиеватым, аллегорическим языком, он дал понять, что существует некая третья сила, способная вмешаться и наши планы. Он не сказал, что это за сила и откуда она взялась… Но предсказания нашего анонима сбываются, в этом мы уже смогли убедиться… В том, что в этой игре есть и другие участники, сомневаться не приходится. И потому я хочу, чтобы ты сообщал мне обо всем, что увидишь или услышишь. Даже о сущей ерунде. Ясно?
Это было настолько ясно, что слепой не стал утруждать себя ответом.
Епископ вернулся к своей невидимой головоломке.
Ветер с дождем продолжали без всякой жалости терзать слабые человеческие тела. В отчаянных завываниях стихией слышались мрачные пророчества о судьбе города.
6
Оба чувствовали себя уютнее среди городских пейзажей. Деревня им явно не по нутру.
Послушно следуя указаниям Ривена, Альваро очень медленно вел машину по Малагскому шоссе и еще медленнее по дороге, ведущей к Майрена-де-Алькор. Мужественно борясь с дождевыми потоками… Время от времени затевая ничего не значащий разговор лишь для того, чтобы отвлечься от диких воспоминаний о случившемся на пороге отчего дома… Стараясь разглядеть дорогу сквозь мокрые стекла… Безуспешно пытаясь позабыть о разыгравшейся недавно кровавой драме… Убеждая себя, что предприятие, которое он затеял в компании своего молчаливого спасителя, не так уж и опасно… В надежде, что человек, которого он собирался повидать, объяснит что к чему…
Въехав в деревню, Альваро сильно сбавил скорость и принялся оглядываться по сторонам в поисках того, кто мог бы подсказать, где живет Дамасо, но на улицах не было ни души. Ни стариков в непромокаемых плащах, ни детишек, шлепающих по лужам, ни домохозяек под зонтиками, спешащих по домам, ни автомобилей, петляющих по узким улочкам, ни заплутавших туристов в поисках закусочной… Безлюдные площади, пустые школы, запертые лавки. Темные окна. Закрытые двери.
