искренне.
— Так, всё! — сестра округляет глаза. — Я делаю правильный посыл во Вселенную, а ты мне настрой портишь.
— Скажите, пожалуйста… — цокаю.
— Помиримся с Серёжкой, продадим его халупу и купим машину. А жить здесь будем, — Люба в отместку давит мне на жилищную мозоль.
Если Люба снова сойдётся с Серёгой, я буду только рада. Честное слово! Да, в дополнение к старым проблемам у меня появятся новые — поиск съемного жилья, новая дырочка на ремне, — но это неважно, когда речь идёт о личном счастье сестры. Только я в чудеса не верю. Хотел бы Серёга вернуть Любовь, вернул бы давно. И без всяких постановочных фото.
Окрылённая сестра упархивает навстречу собственному счастью, а приземлённая я ползу в кухню на водопой. Осушив стакан, заруливаю в ванную. Умываюсь, чищу зубы и понимаю, что хочу спать не меньше, чем до водных процедур. Лепит меня — хоть сейчас в ванну ложись.
А почему нет, собственно? В смысле, почему я не могу позволить себе поспать ещё немного? Раненый зверь в царстве Морфея — моцион не начать. Соседи, вроде, успокоились. Всё, решено! Я спать.
Захожу в комнату, и сон как рукой снимает. Вместо волка на одноразовых пелёнкахдрыхнет здоровенный мужик. Голый! В том, что это оборотень, которого я приютила, сомнений нет. Швы на его коже — лучшее тому доказательство. Но на швы я сейчас почти не смотрю. Взгляд липнет к мужскому паху.
— Какой… ужас, — шепчу и прижимаю ладонь к губам.
Нет, там у него всё в порядке. И даже слишком в порядке. Утренний стояк на месте, но его размер поражает. У меня нет опыта с мужчинами… Но даже мне, неопытной, понятно, что у нас тут богатырь-сайз.
Дарина, хватит пялиться!
Стягиваю простынь с кровати, накидываю на нижнюю часть тела мужика и отпрыгиваю от него. Думала, почувствует и проснётся. Но нет, спит. Или не спит? Он вообще живой?
Осторожно подхожу к оборотню, прислушиваюсь и присматриваюсь. Вроде, дышит. Но это не точно. Набравшись смелости, прижимаю пальцы к запястью зверя в человеческом обличье, чтобы пощупать пульс, а оно холодное, как ледышка. Что, вся кровь в члене, на руки не хватает?..
Блин, о чём я вообще думаю?!
Тамара сказала, что волк не обернётся в ближайшие дни, но он обернулся. И ему точно не хорошо. Возможно, он умирает. Или уже умер!
Паника. Я действую на автомате. Хватаю телефон и набираю номер Тамары. Не думаю, что сегодня воскресенье, не смотрю на время. Звоню.
— Что там у тебя? — после долгих гудков сонным голосом отвечает ветеринарша.
— Это капец! — кричу. — Я вышла из комнаты на десять минут, возвращаюсь, а тут!.. Тут! — дыхание перехватывает. — Человек!
— Перекинулся, что ли? — догадывается Тамара.
— Да! Но он не должен был! Вы сами сказали!
— Я полагаю, а Луна располагает, — ветеринарша зевает в трубку. — Так в чём проблема-то?
— Он холодный, как труп! Не дышит почти!
— Отставить панику! — рявкнув, Тамара сталкивает меня с кривой дорожки переполоха. — Поставь ему градусник. Температуру измерить надо.
Несусь в кухню. Пока я в поисках градусника переворачиваю пластиковые контейнеры с лекарствами, ветеринарша на связи. Нашла! Бегу в комнату.
На подстилке под простынёй лежит волк.
— Он опять… — растеряно сообщаю в трубку.
— Что опять? Превратился?
— Д-да, — меня потряхивает от впечатлений.
Зверь на полу открывает глаза и зевает. Будто не лежало тут минуту назад никакого голого хладного почти трупа. Вполне живой волк. Не в самом бодром состоянии, но живой.
— Отбой тревоги, — командует ветеринарша. — Полагаю, это было неконтролируемое обращение. В сознании сил для превращения не хватает, но во сне оно может произойти. Ненадолго.
— В смысле, это может повториться? — с опаской поглядываю на зверя.
— Понятия не имею, но если что — набирай меня, — подытоживает Тамара и завершает звонок.
Вот это заряд бодрости я хапнула!
— Доброе утро, моло-о-о… — замолкаю, поджав губы.
Собращением я промахнулась конкретно. Мало того что не человек, так ещё и не особо молодой. Человеческой ипостаси этого оборотня на вид лет сорок пять. Круто! Я приютила у себя заматеревшего оборотня с поленом между ног.
Тьфу! Далось мне его полено… Хватит об этом думать!
* * *
Время к обеду, а сестры до сих пор нет. Отправляю ей сообщение с вопросом «Ты скоро?» и получаю в ответ «Как получится». Ну и ладно. Придёт — расскажет, чем там дело кончилось.
Я уверена, что Любины планы насчёт Серёги провалились. Я этому не рада, но она задрала уже шантажировать меня жилплощадью. И главное, когда я из деревни в город переезжать собралась, Люба сама меня к себе жить позвала. Вдвоём за квартиру платить проще, и продукты я покупаю. Сестра мне целый список условий выкатила, а я согласилась. Города не знала, как пойдёт на работе — тоже не понимала. А потом в жизни Любы появился Серёжа — свет в оконце — и у неё начались эмоциональные качели. Он с моей сестрой съезжаться не спешил, а она срывала недовольство личной жизнью на мне. И вот опять началось.
На экране ноута сериал выходного дня, а я валяюсь на кровати и грызу шоколадку. Волк спит. Правильно делает — во сне силы восстановятся быстрее.
В дверь звонят. Люба снова ключи забыла? С ней это часто случается. Иду открывать.
— Вова? — растерянно хлопаю ресницами, глядя на коллегу на лестничной клетке.
В руке у Владимира хризантема — одна штука. Белая. Уставшая.
— Привет, — вручает мне цветок и, не спрашивая, заходит в квартиру.
— Проходи, ага… Чувствуй себя, как дома, — кладу цветок на тумбочку.
— В вазу поставь, а то завянет, — Вова кивает на хризантему и стягивает с ног туфли.
Хм, вода ей вряд ли поможет. Но да ладно.
— Чаю? — предлагаю из вежливости.
— Да, не откажусь, — идёт в кухню.
Чего пришёл, спрашивается? Если мне не изменяет память, Вова на меня обиделся.
Ставлю чайник, достаю из холодильника колбасу, сыр — нарезаю. Вова молчит. Моё любопытство накалено до предела, а он ни гу-гу.
— Меня достала френдзона, — выдаёт он с серьёзным видом.
— Э-э… какая ещё френдзона? — стоя у раковины, вполоборота смотрю на Владимира.
— В которую ты меня засунула. Я хочу, чтобы ты стала моей девушкой.
Очень замечательно. Только меня спросить забыл.
— Вов, давай не сейчас? — улыбаюсь смущённо.
— И так каждый раз, — мнёт в пальцах кусочек сыра. — Меня отшиваешь, а оборотня жить к себе пустила. Запросто! — бросает сыр на тарелку.
— Не путай мягкое с горячим, пожалуйста, — строго гну бровь. — Тебя истинная не бросала, и ты не ранен.
— Причём тут это?! — Вова выходит из себя. —
