этого помощника, так как тот умудрился перед одним из фрилансеров засветить номер своего личного телефона. Сошлось. Никаких сомнений не осталось.
Меня интересовало, как проводил расследование этот детектив. Оказалось, что он как-то списался с этими хейтерами, позиционируя интерес по-другому (аналогичному) вопросу, заплатил и в общем итоге перекупил.
Мы с ними не работали по направлению Ричарда, они занимались делами по направлению Кэти (но кто она, они не знали, всё было анонимно) – генерили отзывы и комментарии в большом количестве в разных местах, где хотела Кэти.
После этого запутывания следов нанятые нами уже новые фрилансеры вступили в бой.
А через несколько дней этот конгрессмен прибежал к Ричарду и запросил пощады, так как хейтеры довели его дочь до глубочайшей депрессии, и он подозревал, что сделано это было по заказу Ричарда, но доказательств у него не было. Просто коллега Ричарда задался марксистко-ленинским вопросом: кому выгодно?
Они оба бизнесмены, поэтому быстро договорились, и дочь увидела, что на самом деле позже её начало поддерживать всё больше людей, число подписчиков ежедневно прирастало десятками. Это вывело её из отчаянного состояния и помирило конгрессменов. Позднее настроение дочери конгрессмена сменилось эйфорией, что тоже вызвало беспокойство у её отца, который опять обратился к Ричарду, и тот опять ему помог.
Это был первый опыт боёв в социальных сетях. Мы его очень хорошо усвоили.
В дальнейшем Ричард опять переключил эту работу на Бретта.
Теперь нам снова понадобились эти фрилансеры. Сетевое боевое подразделение ГРУ тоже в полной готовности, но оно вступит в свой бой, только если что-то пойдёт не так, как задумано.
Опять же с подачи ГРУ я подал идею, а Кэти разработала план операции и подготовила её.
Бретт непосредственно руководит своими фрилансерами. Задача – довести детей двух генеральных менеджеров компаний-конкурентов Вильте до глубокой депрессии. Кэти, естественно, решила в качестве объекта атаки выбрать детей подросткового возраста. Разумеется, мы знали о проблемах этого возраста, и нам нужна была их конфликтность, ранимость, повышенная возбудимость, колебания самооценки, неадекватность реакций и склонность к депрессии.
Начало атаки – за полтора дня до начала совещания. Кэти утверждала, что этого времени более чем достаточно, оно точно рассчитано. ГРУ не возражало, согласилось.
Поскольку Вильте познакомилась с этими руководителями, а они обе были женщинами, то из личного общения поняла, что для них дети – это всё. Это больше, чем жизнь. То есть нормальные и правильные матери, самые настоящие и традиционные. СВР после анализа полученной от Вильте информации с ней согласилась.
Нам всем был очередной и очень наглядный урок о том, что в личном общении обязательно нужно всячески скрывать свою личную жизнь, ничего не говорить о детях и по возможности следить за их социальными сетями. Эти женщины действовали противоположно – они при знакомстве с удовольствием рассказывали Вильте о том, какие у них замечательные дети. Вильте не уставала восхищаться ими, изумляться их достижениям и опережающему интеллектуальному росту. То есть всё по методикам… СВР.
Наш расчёт был на то, что эти женщины непременно обнаружат, что их подростки оказались в беде, и их мысли будут только об этом. Самый пик проблем у детей должен возникнуть к моменту совещания. Тут нужно очень правильно рассчитать время начала атаки и бить не останавливаясь. Методично, не давая прийти в себя и перегореть. Таким образом, мы если и не сорвём доклад конкурентов, то по крайней мере обеспечим эмоциональную подавленность противника.
Более того, план ГРУ предусматривал, что аналогичной атаке подвергнется и наша с Вильте дочь. Это для отвода глаз. Вильте сама потом расскажет о возникшей проблеме своим новым знакомым. На время операции все аккаунты дочери переключены на Кэти и под пристальным наблюдением Вильте.
В итоге вышло немного не так, как мы рассчитывали. Обе женщины вообще не приехали на это совещание и поручили презентации своим подчинённым. В целом эти их подчинённые хорошо справились со своей задачей. Но Готтлибу очень не понравилось то, что оба генеральных менеджера посчитали, что у них есть более важные дела, особенно на фоне личного участия Вильте и её блестящего, очень оригинального выступления.
Роджер хорошо понял, с кем нужно вести дела. А оправдания этих двух женщин, что у них возникли непреодолимые проблемы с детьми, не взял в расчёт и наверняка счёл это ложью. Более того, Готтлиб был не из тех людей, для кого семья и её проблемы выше дела и денег. Вильте была убеждена, что он возмущён. Он совершенно не привык к таким поступкам. Ведь если он лично проводит такое мероприятие, то для всех участие в нём – это большая честь.
Хейтерская атака на детей не закончилась в тот же день, после совещания, и продолжалась ещё несколько дней. Так нужно для того, чтобы отвести всякие подозрения.
Вильте была с этими женщинами в постоянном контакте, все трое делились опытом и активно переписывались. Сочувствовали друг другу и были очень искренними – очень нужно уметь быть сдержанным, не переиграть.
В дальнейшем тем двум женщинам пришлось обращаться к узким специалистам по этой проблеме, к психологам, потом к врачам, и для одной из девочек это закончилось применением лекарственных препаратов, очень специфических.
Мы свою дочь, прежде чем вернуть ей доступ к социальным сетям, попросили пройти специальный курс у социального психолога для подростков. Заранее подобрали, и без рекомендаций из Центра, конечно, не обошлось.
Но нам показалось, что больше на неё подействовала наша с Вильте совместная беседа, где мы с двух сторон (мужчина и женщина) разъяснили всё, что сами знали.
Я сделал упор на свою боевую школьную юность, рассказал о соперничестве за внимание девчонок, про реальные драки. Просто перевёл эти все дела из того времени в виртуальные драки за девчонок в соцсетях и разъяснил, как это может работать со стороны физически немощных мальчишек, психически неуравновешенных подростков.
Как итог, вместе стали разъяснять дочери про взрослую жизнь, то есть про бизнес, деньги, про настоящую конкуренцию в реальном жестоком мире денег. А потом и показали, доказали, что это спланированная атака кого-то из конкурентов на детей руководителей трёх компаний.
Это была первая часть операции.
Как и предполагалось СВР, однажды вечером Вильте позвонил Готтлиб и сообщил, что у здания её офиса поджидает его помощник по особым поручениям, и он просит Вильте принять его.
Их запись разговора я прослушал позднее:
– Вильте, у меня к тебе особое послание от моего шефа. Прошу не называть вслух имён. Кроме того, ты сейчас прочитаешь текст, который я дам, и не будешь его комментировать вслух. Если ты нарушишь это правило, то разговор немедленно прекращается, а я удаляюсь.
– У тебя, мой дорогой друг, с собой записывающее устройство. Об этом сигнализирует знак
