стали другими, изменились, повзрослели…
— Все это слова. Скажи, что ты чувствуешь? Чего хочешь сама?
— Смешно прозвучит: хочу любить и быть любимой, хочу детей, счастья, чтобы родители не болели и жили долго, хочу быть нужной.
— Это не смешно, это важно. Не знаю, как насчет «родители жили долго» — это не в моей власти. А остальное в наших руках. Так, что скажешь? Ты готова стать Бэлой Печориной?
— Да.
Поцелуй был долгим и сладким, глубоким и возбуждающим. Бэле казалось, что ее кружит в вихре ненаписанных писем, которые сгорали в этом танце огня; несказанных слов, еще стыдливо прячущихся в мыслях; в картинках будущего, где исполняются все ее мечты. Слава чувствовал ее доверчиво прижавшееся тело, хотел взять сразу и все, что уже не надеялся получить, но не мог разрушить это волшебство февральской ночи.
«Скоро, очень скоро! Все будет так, как мы хотели. Надо только успеть», — думал он, не в силах оторваться от любимой и желанной женщины.
Ради нее он проделал долгий путь и в жизни, и на службе, и сейчас, по просторам огромной страны. Расслабиться на пороге новой жизни просто не имел права.
— Кто твой самый большой начальник? — стараясь победить свою одичавшую страсть, спросил Слава.
— Тот, кто сидел передо мной на всех уроках, в пол-оборота к моим тетрадям, — смеясь, ответила Бэла. — Сережка-свет-Валентинович. Он — самый главный московский босс нашей службы. Только он сказал сегодня, что его в Питер скоро переведут.
— Но не сегодня же? Звони ему. Со своего номера.
— И что сказать? — недоумевала Бэла, все еще сидя на руках Славы и обхватив его ногами.
Такая поза никак не способствовала четкому и быстрому мыслительному процессу.
— Скажешь, что с ним кое-кто хочет поговорить.
— Но он ведь на вечере встреч! Наверняка, отмечает.
— Только не в такой компании. Он очень осторожный.
Бэла вспомнила, о чем ей говорил сам Сергей, и согласилась со Славой.
— Тогда поставь меня на пол, иначе мой мозг отказывается работать, — сказала она.
— Это приятно слышать, — впервые весело улыбнулся Слава, собрав лучики морщинок в уголках глаз. — Ставлю. Начинаем действовать быстро и бесшумно.
Последняя фраза, сказанная, как команда, дала понять, какая служба у Славы. Бэле стало страшно. Но она решила проверить свою догадку и, стоя на полу, решительно запустила руки ему под футболку. Слава опешил, просто замер от такой неожиданной дерзости. И пока он приходил в себя, девушка провела чуткими пальцами по его груди, потом придвинулась вплотную к нему, чтобы удобнее было обхватить руками и проверить спину. И она нашла.
— Слава, это шрам? Только не обманывай, пожалуйста.
Он вздохнул, тоже обнял ее, уже не пытаясь скрывать «украшения» своего тела, и сказал:
— Да. Всякое случается. Обещаю: буду внимательным и осторожным. Теперь у меня есть почти жена и дети. На рожон не полезу.
— А лез?
— Ты же меня знаешь.
Она закивала головой, думая о том, что они могли и совсем не встретиться…
А потом к ней приехал Сергей, который, едва услышав, кто с ним говорит по телефону, бросил все и через двадцать минут стоял на пороге квартиры Бэлы.
— Черкес, ты знала, что Славка здесь, и хотела скрыть от меня это?
Мужские объятия, похлопывания друг друга по спине, быстрый обмен информацией — все неслось с огромной скоростью, увлекая Бэлу своим стремительным бегом.
— Так, — подвел итог новостям и просьбам Сергей, — сейчас едем в заводоуправление. Охрана меня пропустит. Черкес, идешь со мной, собираешь свои вещи в кабинете, пишешь заявление, я его подписываю и беру с собой. Мне осталось в этой должности не больше недели — все успею. Потом документы тебе пришлют. Славка, давай номер рейса, Черкес — копию паспорта сейчас на работе сделаем. Билет же нужно найти еще.
Он говорил коротко и по делу, Слава просто кивал.
— Эх, Черкес, быть тебе Печориной, — вздохнул московский начальник, — Рад я за вас! Все, хорош нюни разводить. Погнали.
Следующие двадцать часов стали настоящей гонкой со временем: кто быстрее? Если бы не Сергей, влюбленные не успели бы выполнить намеченные Славой планы. Родители Бэлы с пониманием отнеслись к ее скоропалительному решению полностью изменить свою жизнь. Они-то знали, что их дочь не смогла бы стать счастливой без единственной в ее сердце любви. И рады были, что у них уже есть внуки, но попросили еще парочку.
Бывшие одноклассники прощались на окраине города под завывание вьюги, обрушившейся на город. Будущая семья Печориных покидала город детства и юности, чтобы начать новую жизнь, которую они выстрадали, несмотря на козни и подлость человека, нашедшего в себе силы признать свои ошибки и низкие поступки.
— Бэлка, напиши мне, как устроишься на новом месте, — перекрикивая ветер, командовал Сергей. — Печорин, надеюсь услышать, что у вас все будет хорошо.
— Будет, обязательно будет, — кивнул Слава. — Иначе и не имело смысла ломать старую жизнь. Все! Бывай, друг…
Спустя год, Сергей получил сообщение с неизвестного номера:
«Все хорошо. «Герой нашего времени» изменил сюжет. У Печориных теперь Гриша, Маша, Костя и Настя. Спасибо, что заставил пойти на тот вечер встреч. Вообще, за все спасибо. Черкес».
