тело демона земле, и от него уже нет и воспоминаний. И все эти годы ты была нам родной. Ты плохая воительница, не слишком удачливая охотница и очень плохая рукодельница…
Ло удрученно вздохнула, однако тсахик продолжала, и женщина не решилась ее перебить.
— …Но вместе с тем у тебя сильное, смелое сердце. Ты прекрасная наездница, ты хорошо поешь, и дети любят тебя. Многие матери благодарны тебе за то, что ты любишь и воспитываешь их детей, а многие мужчины хотели бы, чтобы ты стала их женой. Об этом я хотела говорить, Ло’ота.
— Но у меня нет парня, — Ло нервно хихикнула. — Мне это не надо, ты же знаешь, Матушка. Я никогда к этому не стремилась.
— Это так, — тсахик кивнула. — Но в клане есть много хороших мужчин, каждый из которых стал бы тебе добрым мужем и дал крепких детей. Тарсем стал оло’эйктан, но у него нет жены. Нет у него и матери, которая бы указала ему путь.
— Но он такой молодой, — Ло аж опешила. — Я гораздо старше его!
— Не важно, сколько лет было тебе, Ло’ота, когда ты проходила через Глаз Эйвы, — тсахик недовольно цыкнула и взмахнула рукой, будто отгоняя надоедливую муху. — Твое тело сильно и молодо.
— Нет, — Ло покачала головой, — я даже думать об этом не хочу. Тарсем хороший парень и, если поможет Эйва, станет хорошим оло’эйктаном. Но не моим мужем. Прости, Мо’ат, но я не хочу этого.
— Ты даже не хочешь узнать его, — тсахик изменила тактику. — Но почему, Ло’ота? Почему ты упорно избегаешь мужчин? Почему не даешь воинам шанс показать себя? Почему хочешь прожить жизнь одна, словно одинокое древо, случайно выжившее в пожарище?
— Мо’ат, я же рассказывала, — Ло потерла щеку. — Я любила одного мужчину, мы были с ним очень близки и даже собирались пожениться. Но он бросил меня прямо перед свадьбой и сбежал с моей подругой. Это было очень, очень давно. И сразу после этого я подписала контракт и улетела на Пандору.
— Ты боишься, что тебя вновь предадут, — тсахик кивнула своим мыслям. — Но если ты будешь бояться высоты, то никогда не сорвешь с верхней ветки сочный спелый плод. Женщина не может без мужчины, и ты это знаешь, Ло’ота.
— Знаю, — охотница кивнула, — но я не хочу вновь испытывать эту боль. Лучше одной, — и тут же улыбнулась. — Тем более, что я не одна. У меня есть вы все. Вы моя семья.
Мо’ат усмехнулась:
— Хитрая банши, ты используешь лесть тогда, когда тебе это удобно. Но все же обдумай мое предложение.
— Хорошо, Мо’ат, — Ло поднялась на ноги. — Я обещаю тебе.
Она и правда честно обдумывала это предложение всю следующую ночь. И перед ее взором вновь и вновь вставали картины из ее прошлого. Вот они с Кевином Ньюманом в ресторане, и тот, сразу после десерта, как и положено, достает из кармана крохотную коробочку и, встав на одно колено, открывает ее. А внутри, на синем бархате, сияет золотое кольцо с крупным ярко-голубым топазом. А вот они уже на кладбище, возле могилы Анны Уилсон, матери Шарлотты, которая умерла еще до ее совершеннолетия. Кевин держит в руках огромный букет белых лилий.
А вот темная, обшарпанная комната мотеля, куда Шарла съехала, застав жениха в постели со своей подругой. И сообщение, которое упало на email: «Вы приняты». В тот же день она поехала в офис Корпорации, а уже через несколько часов была зачислена в штат ученых, которые должны были отправиться на Пандору. О том, что это билет в один конец, Шарлотта тогда не думала. Она просто бежала от самой себя, от того ужаса, что свалился ей на голову. И она и предположить не могла, что эта планета станет ее домом.
Она вспомнила первые шаги в теле аватара, вспомнила дурманящий аромат тропиков, что терпкой горечью оседал на языке. Вспомнила все. Но даже эти воспоминания не сумели затмить ту боль, что вспыхивала в ее сердце каждый раз, когда она вспоминала Кевина. Любила ли она его до сих пор? Нет, пожалуй. Но страх вновь подпустить к себе кого-то так же близко, дать ему занять место в сердце и в душе, никуда не исчезал.
Следующий месяц начался и закончился, а после начался новый. Джейка не было уже практически четыре месяца, и Ло казалось, что в клане о нем стали потихоньку забывать. Тем более, что новых событий хватало.
Одним из таких событий стало решение Тарсема переселить большую часть клана на землю, недалеко от парящих гор. Решение это не было спонтанным: весь последний год, когда клан вновь вынужден был вступить на тропу войны, многие открыто выражали свое недовольство. Стесненные условия жизни, отсутствие постоянного тока воздуха, холод и тьма угнетали как женщин, так и детей. К тому же для тех на’ви, у которых не было икранов, подъем к лагерю и спуск от него превращались в настоящее приключение. Нет, бесспорно, какая-то часть клана все это время и так обитала внизу, однако, когда оло’эйктан решил, что можно вернуться в лес окончательно, его решение было воспринято на ура. Против этого переселения были разве что передовые отряды повстанцев, которых обучал еще прошлый лидер. Ло была в их числе, но она оставила свое мнение при себе, хотя и переживала о том, что решение это слишком уж поспешное и что для него еще не пришло время.
…Ах, если бы Ло знала, как она окажется права!
Это случилось глубокой ночью, когда все спали. Несколько мощных ракет «воздух-земля», пущенные с одного из крупных бесшумных дронов, каких повстанцы сбили уже не один десяток, за считанные секунды превратили в наполненный пламенем ад тот участок леса, куда уже успела переселиться часть клана.
Ло, как и многие, проснулась от оглушительного грохота взрывов и ударной волны, что заставила парящие горы сдвинуться с места. Все, кто в то время находился в пещерах, вскочили, перепуганные, и именно в этот момент горы начали движение, так что мало кто смог устоять на ногах. Ло, в числе многих, не сумела удержаться и с криком заскользила вниз, к выходу из пещеры, понапрасну сдирая ногти в напрасной попытке зацепиться хоть за что-то. К счастью, парящий островок успел выпрямиться раньше, чем это скольжение окончилось падением. Однако так повезло не всем: многие упали вниз, и Ло сомневалась, что икраны успели их подхватить.
Сомневалась она не напрасно. Череда мощных взрывов распугала банши, и большая их часть вернулась к скалам лишь к рассвету. И только
