— Да, я уже заметила, что тут предрассудки ставятся выше здравого смысла. Ну, ничего. Надеюсь, через неделю мы уедем…
Закончив процедуры, Денис с Марьяной, держась за руки, неторопливо двинулись в сторону лагеря по вымощенной старинной брусчаткой улице.
Город утопал во тьме. Лишь кое где мерцали жёлтым светом редкие фонари. Место дислокации российских военных выглядело оазисом света среди темной пустыни.
Ден остановился, поднял голову и посмотрел в темно-синее небо. Миллиарды звёзд ярко светили в черноте ночи. Они сияли, мерцали, сливались в галактики, которые смотрелись, как лёгкая дымка облаков на бескрайнем небосводе. Маленькая белая точка вновь сверкнула, прочертила горизонт и через пару секунд растаяла в небытие.
— Я в последнее время боюсь своих желаний, — растянул губы в улыбке Денис, — Они сбываются мгновенно и совсем не так, как ждёшь… Так что, воздержусь…
— Вот и я тоже боюсь… — вздохнула Марьяна и прижалась щекой к его груди, — Мои ведут куда-то не туда…
— Нет, всё так, как надо… Наши желания совпадают и ведут друг к другу. Всё будет. Просто нужно немного потерпеть… Это безумно трудно, но мы с тобой поступаем правильно… Так ведь? — Ден чуть сильнее сжал в своей ее ладонь.
Марьяна зябко пожала плечами и подняла глаза к небу.
— Пойдем домой, Ден. За такой разврат, который мы с тобой сейчас творим, по старым законам этой страны меня забили бы насмерть камнями…
— В принципе, твой отец с удовольствием сделал бы то же самое со мной просто за неосторожный взгляд в твою сторону, — усмехнулся Денис.
Тихо просвистев в воздухе, приземлился где-то возле их ног и застучал по древней брусчатке, гулко перекатываясь, небольшой гладкий камушек.
6. Денис. Откровения.
Ден нахмурился и всмотрелся в темноту узкой улицы. Рука сама легла на кожаную кобуру, прикреплённую к поясу. В тени домов на другой стороне дороги краем глаза он уловил какое-то движение.
— Кто здесь? — на всякий случай громко спросил мужчина, нарушая покой спящего города.
В ответ — ни звука. Слышно только дыхание притихшей Марьяны и шелест крыльев испуганной ночной птицы, выпорхнувшей из-под крыши. Может, показалось? Да нет, камень был самый настоящий, ощутимо стукнувший по ноге.
— Денис, пойдем скорее в лагерь… Мне страшно, — тихо проговорила девушка и ее голос разнёсся эхом, многократно отразившись от высоких стен и мостовой.
— Не бойся. Мы вдвоём и у нас есть оружие, — уверенно сказал Орлов, — Да и наши близко. Если что, прорвёмся…
— Здесь стрелять нежелательно, — заметила Марьяна, — Официально в поселке проживает только мирное население. Если мы начнем палить, даже в воздух, можно спровоцировать международный скандал. Командование за это по головке не погладит…
— А камнями в нас, значит, кидать можно… Трусливо, из-за угла, — хмуро усмехнулся Денис, — Вызвались помочь, называется… Надо было настоять, чтобы эту семью лечили в местной больнице…
— Саид говорит, что тут много лет хозяйничали террористы. Поэтому люди злые, завистливые и необразованные. Они не виноваты, что такие, просто с местом рождения не повезло. Может, мне всё-таки купить себе это чёрное одеяние, которое носят местные женщины? Чтобы никого не провоцировать…
— Не выдумывай. Ты — офицер Российской армии. К тому же, доктор. Тебя уважать должны…
— Это в идеале. А пока, только ведьмой считают… Которая губит мужчин…
— А вот тут я с ними полностью согласен, — лукаво прищурился Денис, — Идём домой. А то вставать рано.
***
Молодые люди вошли в приготовленную для них палатку и осмотрелись. У входа стоял столик с лекарствами, термометром и журналом наблюдений. Кто-то позаботился о том, чтобы Марьянина кровать была отделена ширмой.
— Ну, что, замеряем температуру, по уколу и спать? — спросил Денис.
— Так точно, товарищ капитан. Я бы в душ сходила с удовольствием, но в общий ведь нельзя, мы на карантине…
— Я бы тоже не отказался. Завтра решу эту проблему.
— Кстати, а как же ты собираешься вести утреннюю планерку?
— По видеосвязи. И, думаю, в следующий визит к заболевшими не лишним будет взять с собой кого-то из охраны. С автоматом. Для устрашения местных борцов за чистоту нравов.
Марьяна фыркнула: — Ага, чтобы здешние женщины решили, что я ещё одного мужика загипнотизировала… И скоро возьмусь за их мужей, великолепных по всем параметрам…
— А что, слабо? — усмехнулся Денис, — Отхватишь богатого по местным меркам сирийца. С убитой "копейкой", кучей коров, лошадей и баранов. Будешь любимой двадцатой женой…
— Тебе смешно… А мне в комнату к ним уже заходить страшно. Так и жду, когда в волосы вцепятся.
— Не бойся, если потребуется, я смогу защитить нас обоих, — голос Орлова звучал ровно, от него, как всегда, исходила уверенность.
Марьяна заворочалась на постели и осторожно спросила: — А скажи мне, Денис, ты когда-нибудь стрелял в человека?
— Стрелял, конечно, — тихо ответил он.
— И… Как это?
— Не могу сказать, что приятно, — Ден вздохнул и повернулся на бок, — Скорее, противоестественно. Просто нужно понимать, что вокруг война. Здесь или ты, или тебя.
— Я, наверное, не смогла бы…
— Не зарекайся, — покачал головой мужчина, — Тоже думал, что не способен на это, но в момент смертельной опасности отключается разум и человеком полностью управляют инстинкты. Даже не понимаешь в какое мгновение это происходит. Действуешь на автомате. Как бы наблюдаешь за собой со стороны.
— И часто тебе приходилось стрелять в людей?
— Бывало. Честно говоря, не считал. Двое точно уже не встанут. Нескольких серьезно ранил, потом пришлось самому же спасать. Радует только то, что поставил на ноги гораздо больше, чем погубил… — Денис посмотрел куда-то в тканевый потолок палатки и положил руки под голову.
— Знаешь, Марьян, я не люблю вспоминать об этом. И так откровенно никому никогда не рассказывал… А тут, почему-то, понесло… Как видишь, у меня есть и темная сторона. Не пугает?
— Абсолютно нет, — Марьяна немного сдвинула ширму и внимательно посмотрела на Дениса. В его глазах отражался тусклый свет настольной лампы, — В этом мире всё состоит из оттенков. Нет чистого добра или чистого зла. Нужно смотреть по ситуации. Я знаю тебя. Ты не из тех, кто получает удовольствие от чьих- то страданий. Если стрелял в человека — значит не было другого выхода. Я тоже далеко не ангел.
Ден нашел ее взгляд и философски продолжил: — Знаешь, а мне одна мысль в последнее время не даёт покоя. Как же я умудрился не рассмотреть тебя в академии? Не заметить? Ведь всё время ходили мимо. По одним и тем же коридорам. Может быть даже учились через стенку, в соседних аудиториях… Почему не послушал отца? Так скоропостижно женился? Ведь, сделай я как он просил, всё в моей жизни могло быть иначе…
