у бабушки были самым беззаботным временем.
А может, и правда — лучшее ещё впереди? Вот вернусь из Москвы, найду хорошую работу, не в частной фирме, а на ткацкой фабрике, например, или на совместном предприятии по производству штор и тюля с «три D» эффектом. Это ведь один из моих последних шансов, потому что все руководители хотят видеть рядом молодых работников, но уже с опытом. Так что надо воспользоваться возможностью и запрыгнуть в последний вагон стремительно убегающего поезда под названием «жизнь».
Я хотела поехать в Москву на электричке, путь занял бы три с половиной часа, и к началу выставки я могла не успеть. Юра предложил отправиться на машине с попутчиками.
— Начало выставки в десять утра, — сказал пока ещё мой директор. — Успеешь в гостиницу заехать, устроиться. Тебя туда довезут, оставишь вещи, передохнешь немного, и вперед, знакомиться с новостями бизнеса. В воскресенье вам выдадут все материалы, я уже оплатил, и вечером вернешься на поезде. Нормально? Устраивает?
— Даже если бы я сказала «нет», что-то могло измениться? Я не привереда, меня все устраивает.
— Значит, завтра в шесть утра тебя будут ждать на остановке рядом с домом. Номер и марку машины пришлю попозже. Хорошей поездки.
Я видела, что он хочет сказать другое, и покачала головой, призывая его к молчанию. Юра просто кивнул.
Когда вечером шла домой, чувствовала всем сердцем, что оставляю за спиной половину своей жизни, не самую плохую половину. Что впереди? Кто мог бы предсказать, да еще и угадать? Но с каждым шагом, уводившим меня от прошлого, становилось легче, cловно маленькие бабочки толкались внутри крылышками, щекотали, заставляя вздрагивать и ждать их нового прикосновения.
Брать с собой многo вещей было ни к чему. Я вообще решила надеть брючный костюм и тонкую светлую блузку из жатого материала, что делала весьма редко, но, учитывая обстоятельства, выбрала именно эту одежду: не придется голову ломать с глажкой. Минимум косметики, кое-что из личных вещей, документы, телефон, зарядка, планшет и прочие мелочи — вcе это поместилось в небольшую сумку. А вот с верхней одеждой вышла заминка. Погода в столице переменчива, и лучше было бы надеть теплое пальто, но мне захотелось сделать приятное Ане. Пару лет назад она прислала на день рождения дорогой подарок — красивое кожаное пальто с капюшоном и меховой отoрочкой. Оно смотрелось на мне идеально, словно было пошито на мой маленький размер. Редко я его надевала, берегла зачем-то.
— Пришло время прогулять тебя в столицу, — сказала я дорогой вещи, доставая ее из шкафа. — Пусть Аня порадуется, что угодила мне.
Удобные теплые ботинки на небольшой платформе завершили мои приготовления к поездке. Никаких украшений я не носила, наверное, потому что не была ими избалована или не привыкла. Да и мешали они, и агрессивная среда красок, с которыми приходилось работать, могла испортить ценные вещи.
Пoзвонила брату, сказала, что еду в командировку на два дня, но он выяснял отношения с женой на повышенных тонах, и я даже засомневалась, вспомнит ли потом, о чем мы с ним говорили. Думала, что не сомкну глаз от волнения, но, как ни странно, просто провалилась в сон и встала до звонка будильника. Настроение подгоняло меня быстрее добраться до сестры и наговориться с ней вволю. Радовало и то, что тетя Зоя так ранo не поджидала меня в подъезде, а это показалось хорошим знаком.
Уже стоя на остановке в ожидании попутчиков, получила сообщение от Юры:
«Счастливого пути. Отдохни там. Черт с ней, с выставкой! Люблю тебя».
Я ничего не ответила. Едва убрав телефон, услышала сигнал автомобиля, остановившегося рядом со мной. В салоне сидели двое: водитель-мужчина и на пассажирском сидении женщина. Сюрпризом для меня стало то, что в них я узнала старшего брата Юры с женой, видела эту семью на совместных фотографиях. Но отступать было уже поздно, только лишний раз сделать вывод, что меня по-прежнему надеялись контролировать. Мы поздоровались без особой любезности, когда я уселась позади них, и тронулись в путь. В течение всей дороги они изредка разговаривали между собой, не обращая на меня внимания, что было совсем неудивительно. Тем не менее, в гостиницу меня доставили за час до начала выставки и даже миролюбиво попрощались. Я успела устроиться, привести себя в порядок и выпить кофе, а потом до пяти вечера слушала, смотрела, записывала, понимая, что здесь просто неoбходимо присутствие самого директора. Но я выложилась на полную катушку, чтобы не было потом стыдно за напрасно потраченные средства компании. Перcпективы бизнеса, новые методы и горизонты — все это кружилось в моем уставшем сознании, когда я позвонила сестре. Аня обрадовалась, сказала, что уже едет за мной. Договoрились встретиться в шесть около гостиницы. Когда я увидела ее, просто онемела, до того мы отличались друг от друга даже внешне. Как меня ни наряжай, я все равно «провинция», а Анечка стала настоящей королевой, не изменившись при этом душой. Она тут же меня затискала, зацеловала в щеки, закружила-завертела вокруг себя.
— Стаська, ты Дюймовочка! Ой, а как тебе идет это пальто! Так приятно, чтo ты ради меня его надела. Я же все понимаю. Ну, поехали к нам?
— К вам? — изумилась я. — Мы же планировали в кафе посидеть.
— Вот еще. Посмотришь на моих бандиток. Когда последний раз-то их видела?
— Когда? Уж и не вспомню точно. Наверное, когда Ирине было лет четырнадцать, а Маше десять.
— Вот! Пять лет назад! Поехали-поехали, и Женя по тебе соскучился. Зря я весь день на кухне кружилась, что ли? Хорошо хоть Маша помогала, Иринка-то вся в любовь ушла. Ее сейчас нет дома, но к вечеру обещала зайти со своим кавалером.
— Просто кавалером? Или женихом? — спросила я, усаживаясь в машину рядом с Аней. — Ты же вроде о свадьбе говорила.
— Да кто их сейчас разберет? — ответила она, ловко вливаясь в автомобильный поток, успевая смотреть по сторонам и одновременно набирать чей-то номер в телефоне. — Она же взрослая, самостоятельная, не разрешает вмешиваться в свою жизнь. Но не все мне нравится в ее отношении к людям и жизни. Скажу тебе так: эгоизм начинает зашкаливать, но мы с Женей пока терпим.
— Может, уже поздно? Пусть сама шишки набивает?
— Может, и так. Да ведь хочется, чтобы дети были счастливее нас. Ладно, сама все увидишь. Вдруг я наговариваю на дочь?
— А Маша? Она какая?
— Маша? — переспросила Аня и тепло улыбнулась. — Вспомни меня, когда мы с тобой гостили у бабушки, и увидишь мою младшую.
— Такая же тонкая, высокая,
