– Вам уже восемнадцать лет. Пора самой начинать работать. К тому же, у Вас имеется родственница. Будете жить у нее. С ней связывались и возражений она не выказывала.
– Вы говорили с Ариной? – схватилась за горло мама.
– Час назад, – подтвердил гадкий мужик. – Ваша сестра согласилась приютить племянницу.
– Папа?! – отказывалась верить я в то, что все это происходит с нашей семьей на самом деле.
– Вероника, – обернулся папа ко мне. Впервые за эти утренние часы его взгляду вернулась былая твердость. – Позвони Горскому Аркадию Лукичу. Его номер есть в любом городском телефонном справочнике. Он адвокат и… надеюсь, все же друг.
Родителей увели, надев на руки наручники. Им даже не разрешили переодеться. Так они и пошли, в пижамах. Я выскочила вслед. У ворот коттеджа столпились люди и машины. Многие вели сьемку на телефоны или профессиональные фотоаппараты. Я хватала папу и маму за руки, не обращая внимания на упавший плед, на то, что я практически обнажена перед всеми этими ничтожными людишками, что щелкают затворами гаджетов, стараясь запечатлеть подробности для последующих сплетен.
Грубая тетка, что проводила у нас обыск, оттаскивала меня, больно сжимая запястья. Лягнула ее ногой, за что она влепила мне жесткую пощечину.
Из припаркованного у обочины длинного фургона в наш дом направились мужчины в комбинезонах.
– Вероника, в джипе твои подарки, – вдруг сказал папа, не позволяя конвоиру затолкать его в полицейскую машину.
– Папа, о чем ты говоришь? – градом катились по моему лицу слезы. – Неужели ты думаешь, что меня сейчас интересуют какие-то там подарки?
– Это твои личные вещи, – грустно улыбнулся он. – Они не могут их конфисковать. Но если ты не заберешь их сейчас, то уже не сможешь никогда.
Проследила за папиным взглядом. К коттеджу подъезжали три эвакуатора. Я поняла папину мысль. Среди подарков наверняка есть очень дорогие, которые можно будет продать.
– Иди, милая, – попрощался он со мной.
Взглянула на маму. Она уже сидела в машине, зажатая с двух сторон полицейскими. На ее лице ни кровиночки. Слезы полились с новой силой, но я заставила себя отвернуться и помчаться к гаражному навесу.
– Почему там три эвакуатора? – размазывая по лицу слезы, накинулась я на Константина Петровича.
– В гараже три машины, – ехидно ответил он.
– Mini Cooper мой! У меня есть документы на него.
– Cooper куплен на деньги твоего отца, которые он украл у государства. У нас есть номер транзакции денежной операции. Деньги списаны со счета Гербова Сергея Николаевича. Так что, девочка, машина будет конфискована.
– Смотрю, вы отлично подготовились.
– Ты даже не представляешь насколько.
В распахнутые ворота коттеджа уже въезжал первый эвакуатор.
– Сволочи, – бросилась я к папиному джипу.
– У тебя два дня на сборы. Соберешь свои личные вещи и выметайся.
– Папа вернется и тогда, Вы первый слетите с той должности, которую занимаете! – запальчиво выкрикнула я.
– Сильно в этом сомневаюсь, девочка, – хмыкнул он.
В доме орудовали рабочие, выносили мебель и технику. Помимо них, несколько человек описывали все наше имущество. Грубая тетка, согласно описи, раскладывала по пакетам мамины драгоценности.
Я в несколько заходов занесла пакеты и коробки с подарками в свою комнату.
– Мебель со второго этажа будем вывозить завтра, – сообщила мне тетка. – Вещи свои все вынь, а то вместе с ними увезем.
Самым большим желанием было броситься на нее и выцарапать ей глаза. Отвлек телефонный звонок.
Саша, – помчалась я на зов. Но номер, высветившийся на экране, оказался незнаком.
– Да? – поднесла трубку к уху.
– Вероника? Это Арина, твоя тетя.
– Ты все знаешь, да? – всхлипнула я.
– Только то, что мне сообщили по телефону. Я сначала подумала, что это какой-то розыгрыш. Но сейчас, по местному каналу показали твоих родителей, – тетя замялась, – как их увозят в полицейской машине.
– Не верю, что они виноваты в том, в чем их обвинили.
– Твой отец сильный человек, он во всем разберется, – поддержала она меня. – Ты можешь жить пока у меня, места нам вдвоем хватит.
– Спасибо. Ты живешь одна?
– Да. Муж умер три года назад. А детей у меня нет.
– Я не знаю твоего адреса.
Она продиктовала, и мы договорились, что я приеду завтра вечером. Хотя во мне теплилась надежда, что уже сегодня все во всем разберутся, родителей отпустят, и моя жизнь не изменится.
Тетю Арину, старшую сестру мамы, видела один единственный раз, на похоронах бабушки. Сестры тогда не обменялись ни единым словом. Сути конфликта я не знала, только то, что Арина устроила страшный скандал на свадьбе моих родителей, что и послужило причиной многолетней размолвки.
Набрала номер Лизы. Мне необходимо переговорить с ее отцом. Он знаком с этим мерзким Константином Петровичем, должен помочь его приструнить и во всем разобраться. Но Лиза не брала трубку, как и Лана.
Да что ж я в самом деле, еще десять часов утра. Девчонки после вечеринки раньше двенадцати не встанут. Отправила им сообщения, моля, как можно быстрее связаться со мной.
Странно, что от Саши нет сообщений. Он всегда встает рано, несмотря ни на что. И каждое утро отправляет мне либо улыбающихся смайликов, либо картиночки, иногда весьма откровенные. Видимо, количество выпитого вчера оказалось слишком даже для него. Написала Саше, чтобы он связался со мной сразу, как проснется.
Занялась упаковкой вещей. Требовалось проделать приличную работу. Найти коробки, сумки, пакеты, все рассортировать, переложить покомпактнее подарки, что перенесла из папиного джипа, заказать фургон из службы доставки.
Только открыла платяной шкаф, как на пороге объявился Константин Петрович.
– К тебе там пришли.
Саша! – бросилась я вниз.
Но дожидался меня совсем не Саша, а незнакомый парень в кепке с логотипом ресторана «Греза».
– Я цветы ваши привез. Вот распишитесь, что получили, – протянул он мне путевой лист с ручкой.
– А Вы не могли бы увезти их обратно?
– Так что я с ними делать буду? В фургоне больше ста букетов. Забирайте, барышня.
Пришлось потратить какое-то время, чтобы вытащить все букеты из фургона. Искать для них тару и расставлять по дому в моей ситуации было бы глупо, поэтому я оставила цветы на полу гаражного навеса.
Вся эта возня с букетами отняла и силы, и время. К тому же, телефон
