условии, что Джон будет заботиться об этом месте – такое занятие Джона радовало его детей, регулярно помогавших отцу таскать землю или сажать растения. Возможно, предложенный им дом не был по размеру таким же, как особняк самого Сайнса, но для Боттомов он был похож на дворец.
Один из соседских детей рассказывал: «Я ночевал у них несколько раз. Их родители рассказывали нам истории на ночь, но они были реально странные – о звездах и все такое. Затем они [Джон и Арлин] смывались из дома и шли к соседям-хиппи. То есть они не боялись оставлять детей одних. Дети могли делать все, что хотели. Мои родители не разрешали бы мне у них ночевать, если бы узнали, что мы оставались одни».
Дети были счастливы, несмотря на то, что Риверу было немного сложно привыкнуть к школе.
Однако три месяца спустя семью настигло бедствие – у Джона так сильно проявились последствия старой травмы спины, что он не смог больше заниматься садоводством.
Уцепившись за опыт, полученный во время пребывания в секте «Дети Бога», а именно за факт, что дети гораздо чаще располагают прохожих к благотворительности, чем взрослые, – они решили использовать возможности девятилетнего Ривера и семилетней Рейн – ведь у них было двое детей, которые отлично разбирались в зрелищах, несмотря на свой нежный возраст. И они были в Америке – стране, где любили устраивать конкурсы талантов.
Отец Вуд вспоминал: «У меня было ощущение, что родители из «Детей Бога» эксплуатируют таланты своих детей, осознавая, что дети более эффективные попрошайки, чем они сами. Долгие годы, пока мы оставались на связи, Арлин и Джон объясняли: «Мы управляем делами наших детей», но я всегда чувствовал двойственное отношение к такому подходу. После того как они покинули культ, у них никогда не было никакой другой профессии, кроме как быть родителями этих талантливых отпрысков».
Конечно, Ривер и Рейн стали постоянными участниками шоу талантов, и прошло совсем немного времени, прежде чем они заняли первое место. О них написали в газетах как о звездах местного масштаба. На вопрос, хотят ли они стать знаменитыми, Рейн ответила: «Я не хочу разбогатеть. Я хочу отдавать деньги бедным, а часть оставлять нам. Я люблю помогать людям, которые в этом нуждаются».
Ривер, в свою очередь, сказал: «Я надеюсь когда-нибудь прославиться, не чтобы гордиться собой, а потому что благодарен Богу за то, что он подарил мне способности».
Если они хотели развивать свои таланты, Флорида им уже не подходила. Им следовало попасть в Голливуд, и у Арлин там был нужный контакт. Девушка, с которой она была знакома со старших классов, стала очень успешной актрисой телесериала Лаверна и Ширли. Актрисой, о которой идет речь, была Пенни Маршалл. Ей показали некоторые газетные статьи о талантливой семье, и она незамедлительно передала их сотруднику Paramount, который, впечатлившись, в свою очередь, сказал, что если семья когда-либо окажется в Лос-Анджелесе, они должны зайти, правда, как он дал понять, не стоит приезжать специально ради того, чтобы их увидели.
Тем не менее Боттомы расценили это как знак того, что Голливуд – их призвание. Позже Арлин говорила: «Нам было видение, что наши дети могут покорить мир».
Раздача в Венесуэле брошюр с целью привлечения к секте людей – это было одно, но получится ли у детей Боттомов работать в индустрии развлечений? Они, конечно, верили в удачу, и в этой связи несколькими месяцами ранее сменили свою фамилию на Феникс, которую теперь нужно было оправдывать.
Как сказал Джон: «Мы продали все и уехали в Лос-Анджелес».
Они отправились в путешествие длиной 3000 миль, напоминая хипповую версию персонажей сериала Деревенщина из Беверли-Хиллз. Все дети были втиснуты в старый побитый фургон Volkswagen, у которого вместо заднего стекла были склеенные клейкой лентой пеленки, и всем, кого они встречали на заправках по пути, Ривер рассказывал, что он собирается стать голливудской звездой.
Они ехали к тем оставшимся членам семьи, которые имели значение для Джона, – к его тете Фрэнсис и дяде Беку. Эта пара присматривала за ним какое-то время после ухода отца. Оправившись от шока после встречи с племянником, которого она не видела столько лет, Фрэнсис окружила вниманием его детей. «Они были строгими вегетарианцами, они привыкли к такой еде. Они перестали есть мясо, перестали носить все, что сделано из коровьей кожи, – любые вещи должны были быть из ткани или из пластика», – рассказывала она.
«Я должна была давать им тарелку либо с фруктами, либо с овощами; они не стали бы есть и то, и другое одновременно. Либо одно, либо второе. Ривер пришел на кухню. Он сказал: «Тетя Фрэнсис, мы не можем есть ничего, кроме продуктов одного типа». «Хорошо, хорошо, съешьте одно, а остальное можете забрать домой»», – ответила она. «Они провели ночь в своем старом битом кемпере, а на следующий день отправились в Голливуд. У них почти ничего не было. Мы просто пытались им помочь».
Если дети думали, что на пути к голливудской карьере им придется играть на гитаре и петь, Арлин знала о необходимости тяжелой работы и веры в успех. Им приходилось постоянно переезжать, не успевая налаживать новые дружеские отношения. Но большая семья и ограничения, в которых они жили, гарантировали, что они никогда не будут одиноки. Они были бедны, в этом не было никаких сомнений, но родители превращали это в большое приключение. Хоакин вспоминал, как ему приходилось пробираться в их маленькую квартиру, осторожно проходя мимо надписей: «Без детей, без собак».
Однажды его поймала хозяйка, жившая над ними. Но она не вышвырнула его, а вручила ему куклу Невероятного Халка. «В нашей жизни всегда были ангелы – люди, которые становились друзьями и остаются ими до сих пор», – говорил он.
В одном интервью 2000 года Хоакин привел такой пример тесных отношений в своей семье: «Я был в гостях у своего друга Кейси (Аффлека), и приехал Джейк Пэлтроу; я обнимался и прощался со своей сестрой Саммер, которая собиралась на пару дней в Лос-Анджелес. И Джейк сказал: «Приятно видеть братьев и сестер, которые так дружны и близки; у меня с Гвинет такие же отношения «Но для меня это просто само собой разумеющееся, в этом нет ничего особенного. Разница между нами примерно в полтора года, так что это просто полное взаимодействие. Мы всегда держались друг друга».
Когда им приходилось покидать свое временное жилище, они спали в своем фургоне или снова возвращались к тете Фрэнсис.
Она говорила так: «Я знаю, что у них ничего не было, не было кроватей – они спали на полу. Я раздобыла для них матрас. В конечном счете я
