— Значит, вы его знаете?
— Еще бы мне его не знать! Он мой брат! Вы знаете, укаждого может быть брат. Тот, кому достается вся работа, тот, у кого постоянноенадежное место, так это я.
— Понимаю. А вы не знаете, где бы я мог увидеться свашим братом, мистер Хадсон?
— Точно не могу сказать. Я его видел полмесяца томуназад. Тогда он жил в «Венеции».
Это место мне было знакомо. Дом с меблированными комнатами,который знал лучшие времена, в весьма непрезентабельном квартале.
— Спасибо за любезность, мистер Хадсон.
— Не стоит благодарности. Если вдруг вы его увидите, тоскажите ему…
Мой собеседник внезапно умолк. Я подождал несколько секунд,потом спросил:
— Что я должен ему сказать, мистер Хадсон?
— Ничего. Не имеет значения.
Он повесил трубку. Что надо было сказать Грегу? Судя потону, Гильберт Хадсон не очень-то уважал своего брата.
Пришлось ехать в «Венецию». Под палящим солнцем дом смеблирашками выглядел еще более убого. В те времена, когда здание имело ещереспектабельный вид, там имелся специальный служащий для приема посетителей. Стойкапока сохранилась, но никакого служащего, конечно, не было. Несколько минут япостоял в замешательстве в плохо освещенном холле, спрашивая себя, за какой изоблупленных крашеных дверей может скрываться Грег Хадсон.
— Кого-нибудь ищете, мистер?
Бог знает откуда появился этот старик. Он был одет в грязнуюрубашку и грязно-серые брюки, когда-то бывшие ливреей. Двухдневная щетина,словно седое жнивье, неопрятно торчала на потасканной физиономии; спина быласогнута настолько, что, казалось, старик сложился пополам. Я напрасно пыталсявстретиться взглядом с его слезящимися глазами.
— Мне хотелось бы встретиться с мистером ГрегомХадсоном, но я позабыл номер его комнаты.
— Да?
Старик подозрительно посмотрел на меня, но больше ничего несказал.
Пришлось сделать вторую попытку.
— Вы не смогли бы мне сказать, в какой комнате онпроживает?
Старик медленно покачал головой.
— Не могу вспомнить, — пробормотал он. —Столько комнат, столько жильцов. Нет, никак не припоминаю. Он потер руки иоблизал губы.
— Надо вам заняться своей памятью. Нате-ка, держите! Япротянул ему банкноту в два доллара. Прежде чем взять деньги, старик вытер рукуо грязную рубашку. Потом несколько раз поклонился.
— Это может помочь, — заявил он, давясьсмехом. — Так и есть, начинаю припоминать! Вот, вот оно, вспомнил! Номервосемь.
На одной из дверей вверх ногами висела цифра «два». Надругих не было ничего.
— Прекрасно! А теперь скажите, где находится восьмаякомната, и я вас оставлю в покое.
— На втором этаже. Первая направо.
Я устремился вверх по лестнице. На втором этаже все дверитакже оказались без номеров, но у меня была наводка старика. Постучав в дверь,услышал, как в комнате уменьшили звук радиоприемника.
— Кто там? — равнодушно спросил мужской голос.
— Мистер Хадсон? Мне надо с вами поговорить, —сказал я через закрытую дверь.
— На какой предмет?
— По личному вопросу. Может быть, вы мне откроете?
— А дверь не заперта. Входите, если хотите!
Я повернул ручку, дверь и впрямь открылась. В глубокомкресле около окна сидел мужчина. Рядом с креслом стоял стол с выдвинутымящиком. Правая рука Хадсона словно случайно покоилась на столе, готовая в любоймомент нырнуть в открытый ящик. Не надо быть Эйнштейном, чтобы догадаться: тамлежал отнюдь не носовой платок. Природа снабдила Грега Хадсона широкимиплечами, да и роста он был немалого. Лицо приятное, открытое, только взглядбеспокойный, глаза бегают. И густая, вьющаяся каштановая шевелюра. Одет Грегбыл в белую рубашку с открытым воротом и хорошего покроя брюки. Он внимательнорассматривал меня. Надо было бы повернуться и закрыть за собой дверь, но как-тоне хотелось поворачиваться спиной; этот тип явно слишком нервничал, мог ипальнуть.
— Вы Грег Хадсон, приятель миссис Уайтон, если неошибаюсь?
Его ослепительная улыбка вполне могла бы служить рекламойзубной пасты Так она утверждает?
— Мистер Хадсон, миссис Уайтон меня нисколько неинтересует…
— Не может быть! — насмешливо сказал Грег Хадсон.Я сжал зубы и почувствовал, как покраснели уши, даже жарко стало.
— Я пришел к вам вовсе не затем, чтобы ссориться,Хадсон, — ответил я ему, подчеркивая каждое слово.
— Старина, мне полностью начхать, зачем вы сюда пришли.Хоть умрите тут на месте. Мне от этого не будет ни жарко, ни холодно!
И он снова улыбнулся мне. Злиться было ни к чему. Годы практикидостаточно меня в этом убедили.
— Вас трудно понять, — сказал я Грегу. — Неочень шикарно, по-моему, выглядеть таким грубияном.
— А я вовсе и не собираюсь выглядеть шикарнымпарнем, — вызывающе ответил Грег. — Ты для меня нуль без палочки,парень!
— В таком случае вытащи руку из ящика стола! Нечегохвататься за пушку! Вставай, и давай объяснимся!
Хадсон рассмеялся и вдруг решился. Резким жестом он задвинулящик стола и встал.
— Хорошо, давай объяснимся! Что тебе от меня надо?
— Задать тебе пару-другую вопросов, только и всего.Потом уйду.
— Скажите, пожалуйста, — произнес Грег. — Аты надоедный тип. Ты адвокат, или шпик, или тебя кто-нибудь подослал?
— Меня зовут Престон. Я занимаюсь поиском пропавшейдевушки. Мне поручила это ее семья. Грег испустил глубокий вздох.
— Что ж, может быть. Тогда зачем вся эта болтовня поповоду Дикси? И не уверяй меня, будто она куда-нибудь пропала, я в это никогдане поверю.
— К ней как раз я сначала и обратился. Она решила, чтоты мне поможешь в этом деле. Девушку, которую я разыскиваю, зовут ХуанитаМоралес.
До этой минуты Грег Хадсон стоял несколько наклонившисьвперед, словно готовясь в любой момент броситься на меня. А тут он явнорасслабился, стал раскачиваться на каблуках, вид у него был удивленный.
— Маленькая мексиканка? А что с ней случилось?
— Это я и стараюсь узнать. Ты не знаешь случайно, гдеона скрывается?
Вид у Грега стал еще более удивленным, рукой с хорошонаманикюренными ногтями он подергал себя за мочку уха.
