Книга Аукцион на день Валентина - Эмма Брей

— Исключительно для моих глаз, — подтверждает он, будто читая мои мысли.

Я киваю, соглашаясь с ним, благодарная за то, что он не хочет подвергать меня всем этим развратным, голодным взглядам, которые, я знаю, скрыты за стеклом.

Чувствую, как кончик его члена трется о внутреннюю сторону моего бедра. Он влажный и оставляет следы на моей коже.

Я поднимаю на него взгляд и неосознанно облизываю губы.

Его глаза темнеют, и он стонет, прежде чем наклониться, чтобы поцеловать меня снова, одновременно обхватывая мою киску одной рукой.

Он продолжает целовать меня, прижимаясь толстым кончиком и начиная толкаться.

Я выдыхаю в его рот от проникновения. Он кажется намного больше, чем его пальцы.

— Ш-ш-ш, все хорошо, детка, — он пытается успокоить меня, выдыхая слова мне в губы. — Я знаю, что он большой, будет немного больно, но, клянусь, я не собираюсь намеренно причинять тебе боль. Просто впусти меня, и я заставлю тебя чувствовать себя чертовски хорошо, малышка.

Я хнычу, когда он продолжает уверенно входить в меня, растягивая.

— Расслабься, милая, — подсказывает он.

Я пытаюсь делать, как он говорит. Он останавливается, и я смотрю на него с облегчением.

— Он внутри? — удивленно спрашиваю его. Это было не так плохо, как я думала.

Он молчит. Вместо этого Валентайн наклоняется и начинает целовать и посасывать мою шею. Я таю под его нежными движениями, когда он посасывает прямо у меня за ухом, отчего тепло разливается между ног.

Затем он внезапно отступает назад и устремляется вперед, погружаясь в меня. Я кричу. Его рот накрывает мой, чтобы заглушить мои крики. Он издает совершенно примитивный звук мужского удовлетворения и яростно целует меня, преодолевая мой барьер, а затем чувствую, как он полностью входит в меня.

О боже, он невероятно глубоко, и я чувствую себя такой растянутой. Он сдерживает себя, продолжая целовать меня, заставляя мой язык танцевать с его языком.

Моя грудь вздымается, но жжение уже проходит. Появляется сильная боль. Мои мышцы непроизвольно сжимаются вокруг него, испытывая его вес внутри меня, и он издает горловой звук, разрывая контакт с моими губами, когда делает это.

— О, черт, Вики, детка, — стонет он мне в шею. — Ты такая чертовски тугая. Совершенна для моего члена, милая. — Его грудь вздымается, и я чувствую, как он вздрагивает надо мной. — Я долго не продержусь, детка. У меня большой член, который с легкостью могу засунуть в эту тугую маленькую киску. Фуух…

Он смотрит на меня сверху вниз, выражение его лица разрывается между вожделением и беспокойством.

— Пожалуйста, скажи, что я не причинил тебе слишком сильной боли.

Я качаю головой.

— Больше не больно. — Я извиваюсь под ним, заставляя его немного скользнуть внутрь меня.

Он запрокидывает голову, мышцы на его шее напрягаются, и я стону:

— Это приятно.

— Черт возьми, да, — говорит он, начиная медленно входить и выходить из меня.

Каждое нервное окончание в моем теле пронзает током.

Он стонет и толкается во мне глубже и быстрее, его толстый кончик тычется в точку глубоко внутри моего лона, от чего по всему телу пробегают мурашки.

Я стону и выгибаюсь навстречу ему, стремясь получить больше ощущений.

— Тебе нравится, детка? — спрашивает он прямо мне в ухо, крепко сжимая меня в объятиях, прижимаясь своим телом вплотную к моему и заслоняя его от глаз с другой стороны окна. Он полностью накрывает меня. Я теряюсь в нем.

Я обхватываю его руками и ногами, издавая стон согласия.

— Черт возьми, да, детка, держись за меня. Я держу тебя, — стонет он, начиная набирать скорость, вбиваясь в меня все сильнее и быстрее.

Он заполняет меня полностью, скольжение его внутрь и наружу вызывает восхитительное трение, нарастающее до тех пор, пока я не начинаю хныкать, умоляя его:

— Пожалуйста, пожалуйста, Валентайн!

— Вики, — хрипло произносит он мое имя, продолжая входить в меня. Я чувствую, как он набухает внутри меня, становясь невероятно большим и внушительным, а затем он входит со шлепком в последний раз, и я кончаю, запрокидывая голову со стоном. Чувствую, как поджимаются пальцы на ногах, когда каждая мышца моего тела сокращается в интенсивном расслаблении, что мне кажется, словно я покидаю свое тело и плыву.

— О боже, детка, — стонет он, его лицо выглядит измученным, когда он чувствует, как моя киска сжимается вокруг него. — Я прямо здесь, с тобой, милая, — говорит он, снова входя в меня.

— Дааа! — рычит он, и затем я чувствую, как он дергается внутри меня. Горячее, влажное тепло разливается внутри меня. Я чувствую, как первый толчок выплескивается глубоко внутри меня струей давления, которая снова доводит меня до оргазма. Извиваюсь вокруг него, когда он пульсирует внутри меня, заливая своим семенем.

Я чувствую, как его тело расслабляется надо мной, хотя ему удается приподняться на локтях, чтобы не давить на меня своим весом, пока он держит мое тело в клетке под собой, окружая щитом из своих больших плеч и рук.

Никто из нас не произносит ни слова. Нет слов, которые могли бы по-настоящему описать масштаб того, что мы только что разделили.

Он прав. Это было больше, чем секс. Похоже, наши души теперь одно целое. Такое ощущение, словно моя душа слилась с его душой. Я сияю, и просто хочу остаться с ним в этом коконе навсегда.

Он снова целует меня; поцелуй, полный обладания и обещания.

И я растворяюсь в нем.

Глава 6

Валентайн

Я ВСЕ еще наполовину в ней. Черт, я хочу поклоняться каждому дюйму ее тела. Мне не удалось попробовать ее на вкус так, как мне действительно хотелось. Я хочу облизать каждый дюйм ее кожи, но я помнил, что за нами наблюдают похотливые взгляды по ту сторону окон.

Они получили от нас все, что хотели, и я уверен, что они были разочарованы тем, что я все это время полностью прикрывал ее тело своим. Я не снял с нее ни клочка одежды, хотя кровь, запятнавшая простыни, является достаточным доказательством того, что я действительно лишил ее девственности.

Я поправляю ее трусики, оттягивая их назад, чтобы прикрыть ее прелестный маленький холмик, мой рот уже снова наполняется слюной при воспоминании о ее вкусе. Затем одеваюсь сам, прежде чем накинуть пиджак ей на