эту плитку для пола?
Секунда, и рассерженное, но не ставшее от этого менее красивым лицо повернулось ко мне, а отливающие чёрным лоском волосы, качнувшись, соскользнули с одного плеча.
— Это стало очевидным только сейчас?
Голос Лайзы прозвучал не грубо, но резко, как будто она не собиралась тратить время на беседу со мной. Плотно сжатые тонкие губы и голубые глаза, похожие на две ледышки со стальными гранями, добавили её образу озлобленности.
— Простите, но это настенная плитка, — она явно не ожидала продолжения с моей стороны, а я не унимался, поскольку не мог оставить без внимания такую явную ошибку в проектировании, которая сулила только осложнения и приостановку дальнейших работ.
— Это для меня не тайна. И что с того? — нетерпение так и говорило в каждой её фразе. Было заметно, что она хочет побыстрее отвязаться от меня и получить наконец-таки внятные объяснения от того, кто мог их дать.
— Её не стоит использовать для укладки на пол.
— В этот проект вложено несколько месяцев моей кропотливой работы, моей и целого отдела профессионалов. Может, я буду решать, что здесь можно, а что нельзя?!
— Не то чтобы нельзя. Но это будет…
Тут я уловил на себе пронизывающий взгляд Андрюхи, в котором отчётливо читалось: «Заканчивай!» Смотрел он исподлобья, но очень доходчиво.
Уже не только все вокруг, но и Лайза ждала развязки моей инициативы.
— Она не такая прочная, как напольная. Там износостойкость никакая. Вы сами убедитесь, когда мы только начнём укладывать.
— По-твоему, ты разбираешься в технических параметрах и требованиях лучше, чем квалифицированный архитектор? Или нас тут на площадке двое? — нисколько не колебавшись, продолжала стоять на своём Лайза.
Андрей смотрел на меня уже в упор и, кажется, вот-вот собирался прошипеть: «Заткнись!!!» И всё же я не привык отступать там, где был абсолютно уверен не столько в своей правоте, а в том, что принесу пользу общему делу.
— Это приведёт по крайней мере к убыткам. Эта плитка заказного, не потокового производства, своего рода эксклюзив, и продаётся в строительных магазинах, скорее всего, по дорогой цене.
В ответ Лайза посмотрела на меня как на стремившегося казаться взрослым и насмешившего её этим ребёнка. С ноткой снисхождения в голосе она осадила меня:
— Какие познания! Интересно, когда ты научился разбираться в дорогих эксклюзивных ценах строительных магазинов? Пока замешивал раствор? — глаза она скосила на миксер, прислонённый к ведру у моих ног, и тут же отвела их в сторону.
От этих слов, признаюсь, я потерялся. Серьёзно. Не вспылил, хотя ситуация того заслуживала, а именно потерял связь с собственными мыслями и даже телом. Раньше мне с преподавателями-то в университете не доводилось вступать в ожесточённые споры, а тут…
Я замер и раздумывал над тем, что сказать и стоит ли вообще говорить. Андрюха уже, наверное, подыскивал вокруг себя что-нибудь потяжелее, чем можно было бы «вырубить» меня и прекратить тем самым зарождавшийся конфликт, и тут я произнёс первое, что пришло в голову:
— Пока читал информацию на упаковках и в сопроводительной документации. До начала работы я привык всесторонне изучать материал, с которым придётся иметь дело.
Такой простой и сжатый ответ, как мне казалось, мог погасить все разногласия, пусть каждый и остался бы при своём мнении, однако он вызвал вспышку негодования в её глазах. Позади меня кто-то выдохнул со свистом. Может, я и перестарался со своим «миротворчеством», но честно, не хотел задеть самолюбие, и уж тем более самообладание Лайзы.
Дуглас встрепенулся в порыве что-то сказать, но Лайза молниеносно опередила его и обратилась ко мне, а вместе с тем и ко всем присутствующим:
— Каждый лист этого проекта, каждый чертёж и каждая цифра были выполнены или проверены мной лично. Я чётко вижу, каким здесь всё должно быть. И будет! Именно эта плитка — эти формат и цвет — как нельзя лучше вписывается в общую концепцию объекта. Я сама выбрала её из сотни каталогов. Именно эту позицию я отстаивала у целого штата проектировщиков. Поэтому эта плитка будет лежать здесь, на этом полу, и это окончательное решение.
Лайза повела плечами, как будто пыталась вернуть себе невозмутимо-достойный вид. Казалось, ей было некомфортно от того, что она позволила своим внутренним переживаниям выплеснуться перед таким скоплением людей. После её высказывания мне стало понятным, почему реакция на моё первоначальное замечание была такой неистовой: похоже, ей не раз уже приходилось выслушивать возражения относительно приглянувшегося ей варианта напольного покрытия, и невероятных усилий стоило добиться его одобрения со стороны всех заинтересованных и ответственных за проект коллег. А тут ещё благодаря мне столько подчинённых узнало о её баталиях. Всеобщее молчание доказало, что и на этот раз она защитила свой профессиональный выбор. Я тоже не стал лезть со своими уже не нужными извинениями, тем более настало время обеда, и по умолчанию делегация застройщика во главе с Дугласом направилась к выходу. Рабочие побрели к служебным помещениям, что намеревался сделать и я.
На полпути меня нагнал Андрей и, очевидно, сдерживая внутри себя всё, что ему хотелось выговорить, ограничился коротким внушением вполголоса:
— Тебе что, больше всех надо? Куда ты лезешь? Сказали красить — крась, сказали поднеси — подай, клеить — значит, клеить, укладывать газон — значит, газон, мусор собирать… Короче, ты понял? Кто тебя просил здесь что-то решать или кому-то указывать?
— Ты же сам понимаешь, что это неправильно. Плитка эта не выдержит нагрузки.
В разговоре с Андрюхой я был не такой распалённый и решительный, как с архитектором, поскольку немного поразмыслил над своим выпадом и начал задумываться, насколько это было оправдано моей должностью и не вызвал ли я теперь к себе ненависть всего коллектива, ведь неизвестно, насколько злопамятна Лайза (если она вообще в следующий раз вспомнит моё лицо).
— Ты себя самым умным считаешь? Думаешь, без твоего бесценного опыта и знаний тут и кисточку никто в руки не берёт? — Андрей быстро огляделся вокруг — возле нас никого не было — и продолжил: — Каждый должен заниматься своим делом. Нам поставили задачи — вот и выполняй. Думать, принимать решения, просчитывать риски и без нас есть кому. А ты умудрился во вторую же неделю работы с начальством поцапаться. И с кем? С женой главного!
— Да я не ругался с ней. И ничего не доказывал. Я просто… Лайза — жена Дугласа? — до меня начали доходить слова Андрюхи. Так вот оно откуда — ощущение «особых отношений»!
— Короче, не начинай снова выводить меня из себя… Просто уясни, что я сказал.
