то, что я не был достаточно силен для этого боя.
Его удары сильно пришлись по моей спине. Я чувствовал, как его ремень снова и снова врезается в мою кожу.
Мать все еще кричала на заднем плане.
— Хватит, Роберт!
Отец не соглашался, а я не уступал.
Зазвонил телефон, и мне показалось, что мой мозг вот-вот взорвется от этого шума.
— Остановись! Ты убиваешь Елену! — закричала мать.
Отец замер на середине замаха, тяжело дыша от напряжения. Он оставил меня на земле и забрал телефон у матери.
— Что ты имеешь в виду, говоря, что я убиваю Елену? — сказал он тому, кто был на другом конце провода.
Я не слушал. Впервые я был рад, что связан с этим отродьем.
Отец чувствовал себя беспомощным, и этого было достаточно, чтобы я насладился этим маленьким зрелищем.
Я заставил себя принять сидячее положение, когда отец закончил разговор.
Я рассмеялась, увидев выражение его лица.
— Хреново для тебя. Твоя драгоценная принцесса пострадает, если ты меня побьешь. Как ты теперь будешь развлекаться?
— Не искушай меня. Елена может быть исцелена. Если избиение — это то, что нужно, чтобы удержать тебя от самоубийства, я сделаю то, что должен сделать.
— Все, что поможет тебе уснуть, старик.
Он занес кулак, словно собираясь ударить меня.
— Роберт, хватит! — закричала мать.
— Послушай свою жену, потому что в следующий раз, когда ты прикоснешься ко мне, я испепелю твою задницу.
— Ты связываешься с темной магией. Не будь гребаным идиотом.
— Я бы предпочел быть гребаным идиотом, принимающим свои собственные решения, чем выполнять ее приказы. Я — не раб. Мне все равно, какая родословная течет в ней. Если мне придется использовать темную магию, чтобы разрушить это, я это сделаю. Оставь меня, черт возьми, в покое. — Я выплюнул эти слова.
Мне пора было уходить. Я не стану тратить больше ни секунды на этого придурка.
— Что он имел в виду, когда сказал, что я навлекаю на него тьму? — Я услышал, как спросил отец, когда я высунулся из окна и направился к небу.
— Не слушай его. Это говорит тьма, и он сделает все, чтобы сломать тебя. Ему нужно сделать дент. — Слова матери были холодными и жесткими.
Это было больно. Она хотела, чтобы я сделал дент? Потерял себя? Я думал, она всегда будет на моей стороне. Этим заявлением она ясно дала понять, что больше нет.
Казалось, у меня больше не было ни отца, ни матери.
— 4~
Я полетел прямиком к Сэму.
Где Айзек нашел меня? Неужели Сэм и Дими выбросили меня на обочину дороги? Я также не был счастлив от Айзека. Он позвонил моему отцу? После того, как я сказал ему, что я к нему чувствую. Айзек был предателем в моих глазах.
Роберт Лиф заботился сейчас только о ней. Она даже не была его дочерью.
Я тяжело приземлился и пинком распахнул дверь Сэма.
Их глаза выпучились от ужаса, когда я рухнул на плюшевый ковер.
Что бы Дими ни наложил на меня, возможно, это и успокоило Елену, но это было изнуряюще. Ему нужно было убрать это или облегчить боль.
— Блейк? — Их голоса звучали приглушенно.
Я не мог ответить.
Я был в ярости. Никто не бросает меня, даже они.
Должно быть, я потерял сознание. Когда пришел в себя, я был в одной из гостевых комнат Сэма. Боль в моей голове прошла, как и тявканье Елены, но тело было слабым. Я решил, что заклинание ослабило меня.
Я неторопливо вышел из комнаты и обнаружил Сэма снаружи, переворачивающего бургеры на гриле. Там были девушки в крошечных бикини и много выпивки и наркотиков. Я не видел Дмитрия, но Фил был справа от меня, оживленно разговаривая с девушкой.
Я схватил его за шиворот и прижал к стене. В моем ослабленном состоянии это происходило более медленно, чем мне бы хотелось.
Он рассмеялся.
— Блейк, — крикнул Сэм. — Достаточно.
— Почему ты оставил меня на обочине дороги? — Я еще сильнее прижал Фила к стене для пущей убедительности и отчасти для того, чтобы сохранить равновесие.
Он рассмеялся, но в его глазах отразилась боль. Возможно, я был ослаблен, но я все еще был Рубиконом.
— Полегче, Руби, мы думали, ты мертв, — сказал Фил.
— Очевидно, что нет. — Я указал на себя. — Но я вижу, какой ты подонок.
— Полегче, — сказал Сэм, подходя и становясь рядом со мной. — Помни, что подонки помогают тебе избавиться от этого заклинания. А теперь отпусти Фила, ты устраиваешь сцену.
Я хмыкнул и поставил Фила на землю.
Я наблюдал, как Сэм жестом велел одному из своих приятелей заняться грилем и кивком головы пригласил меня следовать за ним обратно внутрь.
— Руби, успокойся. Я рад, что ты жив, но это не значит, что ты можешь приходить сюда и делать все, что захочешь.
— Рядом с дорогой? — Я никак не мог смириться с этим моментом.
— Я не мог допустить, чтобы в моем доме был труп, особенно Рубикона.
— Отец нашел меня, Сэм. Ты ведь все еще помнишь его, верно?
— Расслабься. Твой отец — никто.
— Никто? Ты уверен в этом? В прошлый раз, когда я проверял, ты забрал знание о его неудачах с помощью обязательного контракта, что означает, что ты больше ни хрена не можешь с ним делать. О, и у его всадника есть дочь. Он чувствует себя нужным. Он не такой жалкий, как ты думал.
Его глаза расширились от шока, и я наблюдал, как до него дошло все, что я сказал. Мой отец не одобрял эти драки. Он хотел уничтожить их, и у него были для этого силы.
— Прежний сэр Роберт вернулся.
— Именно это я и говорю. И ты даже не можешь убить его из-за этого контракта. Забавно, как подобные вещи могут задеть тебя за живое.
— Расслабься! — сказал он, но я не был уверен, обращался ли он ко мне или к самому себе. Он положил руку мне на затылок и прижался своим лбом к моему. — Твой отец — не проблема. Я разберусь с ним, когда придет время.
Я не разделял его решимости. Старый сэр Роберт был подобен линкору. И я говорил не о его размере.
— Кроме того, ты получил то, что хотел. Больше никаких уз, — сказал Сэм.
Я прищурился.
— Ты думаешь, вам двоим удалось разорвать связь? Я ее больше не слышу, но у меня чертовски болит голова, и ты видишь, насколько я слаб.
— Твои силы вернутся. Думаешь, связь не разорвана?
— Я все еще чувствую
