Настя возмущенно завопила:
– Господи, кто про что, а этот сразу про жратву!
– Прошу, не перебивай! Я думаю. Знаете, почему он сунул уран в карпа и опустил в бассейн? – Данила продолжал развивать мысль.
– Почему?
– Чтобы тряски не было. Если это ядерная бомба, то она может упасть и от удара взорваться. А в бассейне плавает, ни щелчка, ни толчка тебе, никакого удара. Понятно? Он отдал за уран один «дипломат» денег, а продаст за три «дипломата». Каков гусь?
– А ты не такой дурак, как иногда кажешься, – то ли похвалила, то ли съязвила Настя.
– Толстый на тридцать процентов умнее худого, – согласился Данила, – у него мозгов больше.
– Только они разжижены, мозгов много, а извилин не хватает.
– Да перестаньте вы ругаться, что будем делать? – мне не понравилась мысль насчет ядерной бомбы. – Не так все просто, как вам кажется! Чтобы бомба взорвалась, в ней должна быть чека. А там вообще ничего не было. Круглый шарик, и все.
– Он нас облучит всех, волосы у нас повыпадают, – запричитала Настя.
Я потрогал свой куцый чубчик и, представив себя лысым, спросил:
– А если это не уран, что тогда?
– Надо сначала измерить радиацию, фон, – предложила Настя, – у нас дома есть такой прибор, дозиметр называется, отец когда-то с Чернобыля привез, пошли за ним.
Дома у Насти была мать. Мы с Данилой поздоровались. Я первый раз был у Насти в гостях.
– Это Макс, – представила меня Настя и, как о лакее, промолчала о Даниле. – Он сегодня приехал из Москвы.
– Не с неба же свалился, – напомнил Данила сам о себе. Чувствовалось, что он в этом доме частый гость.
– Проходите ребята, – сказала Настина мама и отдельно мне улыбнулась. – Меня зовут Анна Николаевна.
Мы с Данилой стали снимать обувь.
– Проходите, проходите, разуваться не надо.
– Сейчас не принято в гостях разуваться, – успокоила нас Настя.
– Правильно, – согласился Данила, – снимешь кеды, а носки несвежие, сразу гонят ноги мыть.
– Ребята, вы обедали, может, чаю выпьете? – послышался из кухни голос Анны Николаевны.
– Спасибо, мы сытые, – ответил я за себя и за приятеля.
– Ты чего отказываешься, пусть поят, им что, воды жалко, – толкнул меня в бок Данила.
– Анна Николаевна, пожалуй, мы немного выпьем, по небольшому глотку, – извиняющимся голосом поменял я первоначальное решение.
Посадили нас в гостиной за большим столом. Анна Николаевна вынесла большую коробку с шоколадными конфетами, я таких коробок даже в Москве в супермаркетах не видел. В ней шоколада было килограмма два, не меньше. Поставила хлеб, масленку с большим куском масла, литровый туесок меда, вазу с вареньем и к нему розетки.
– Сейчас чай подам, ешьте, пожалуйста. Не ждите Настю, она скоро выйдет.
Чай Анна Николаевна налила нам в большие чашки и затем оставила нас одних, чтобы не смущать. С утра я переволновался и плохо поел, а теперь на меня жор напал, я думаю, радиация уже начала действовать. В общем, мы с Данилой наперегонки за пять минут управились со всем, что стояло на столе. Мед, масло, варенье, конфеты исчезало в нас как в троглодитах. Когда Анна Николаевна вошла на кухню, мы пили уже один чай, туески, масленка и ваза с вареньем были пусты, а коробку шоколада мы накрыли крышкой.
– Ой, какие молодцы, весь мед и варенье съели, вот бы Насте такой аппетит. Да вы берите конфеты, не стесняйтесь, Данила у нас часто бывает, а вот вы, Рекс, первый раз.
Назвав меня собачьим именем, Настина мама открыла пустую коробку. Воспитанные люди не удивляются – они молчат. Анна Николаевна была хорошо воспитана. И, увидев, пустую коробку, не вымолвила ни слова.
– Спасибо, мы уже! – икнул Данила, сыто улыбаясь. – Может, ты, Рекс, сахарную косточку еще хочешь?
– Мы Настю на улице подождем, – сказал я Анне Николаевне, выталкивая Данилу из-за стола.
«Ноги моей в этом доме никогда больше не будет!» – выходя из дома, дал я себе зарок.
– Ну, ты и жрешь, – я сорвал зло на Даниле. – Для приличия надо было пару конфет оставить в коробке.
– Как их правильно оставлять, надкусанными или нет? – ехидно спросил Данила.
Нет, он был неисправим. Наконец вышла Настя с каким-то ранцем, из которого, как хобот, свисал шланг.
– Нате! Тащите свой дозиметр! – сказала она, передавая нам прибор.
– Ого, вот это машина! – восхитился Данила, закидывая его на спину. – Как опрыскиватель, только тяжелее.
Свернув скорее за угол дома, пока никто нас не видел, к жилищу Хромого мы подошли со стороны озера. На дозиметре было две шкалы со стрелкой и куча всяких переключателей.
– А где инструкция? – спросил я Настю.
– А зачем она?
– Чтобы знать, сколько рентген уран излучает.
Никакой инструкции, конечно, и близко в этом ранце не было.
– Можно и без инструкции, – предложил Данила, – сунем шланг во двор и пощелкаем выключателями: если стрелка сдвинется – значит, есть радиация.
– А на сколько метров радиация действует? – спросила Настя.
– С той стороны забора она точно действует! – успокоил я ее.
Данила просунул шланг под забор и стал щелкать переключателями. В это время кто-то во дворе потащил за шланг. Дозиметр поехал и уперся в забор. Послышалось злобное рычание.
– Тяните назад! – закричала Настя. – Он его изгрызет!
Но было уже поздно, шланг выскочил из паза, и оказался в зубах собаки. Слышно было, как Балбес его рвет и кусает. Он прыгнул на забор, думая, что мы с ним играем.
Мы не знали, можно ли измерять радиацию без шланга, но на всякий случай пощелкали всеми переключателями. Стрелка стояла на нуле.
– Нет никакой радиации, там что-то другое, – предположил Данила.
– Ой, как же теперь я поставлю его обратно без шланга? – ныла Настя
– Может, от старого пылесоса подойдет? – успокоил ее я. – Данила! Не знаешь, у кого есть старый пылесос? – переложил я проблему шланга на Данилу.
– На помойке я, кажется, видел!
Так ничего толком и не измерив, мы отнесли дозиметр обратно. Настя сама затащила его в дом.
Встретиться с нею мы пообещали через час. А пока решили погулять по городу.
Глава V. Поездка в «мерседесе»
Данила хвалился своими богатствами, вытаскивая их поочередно из кармана. Это были эмблемы импортных автомобилей: «БМВ», «Ягуара», «Тойоты», «Мицубиси», «Хонды» и «ДЭУ».
– У Кольки их на две больше, – с сожалением заметил Данила. – А у тебя есть?
