– Алекса, – наконец выдавил он, прерывая затянувшееся молчание. – Не ожидал тебя здесь увидеть. Не думал, что ты когда-нибудь вернешься в Сэнд-Харбор.
– Моя тетя в больнице.
– Я слышал, – кивнул Брейден. – С ней все в порядке?
– Не уверена. Она все еще без сознания. Врачи надеются, что она очнется, а пока мне страшно. Очень страшно.
Брейден понимающе кивнул.
– Представляю. Поверить не могу, что кому-то взбрело в голову сюда вломиться. – Он заглянул в магазин поверх ее плеча.
За несколько часов Алекса если что и успела, то лишь слегка уменьшить хаос. Она собрала разбросанные вещи, смела осколки и принялась за разбор коробок, но дело двигалось очень медленно. Приходилось детально описывать каждый предмет, а затем искать ему место, что было нелегко. Слишком много товаров накопилось у тети, похоже, зима – не лучшее время для торговли антиквариатом.
– Когда ты приехала? – спросил Брейден.
– Сегодня днем. Иви, моя кузина, позвонила утром в седьмом часу, рассказала, что случилось, и я успела на первый же самолет.
– Первый самолет откуда? – уточнил он.
– Из Сан-Франциско. Я живу там уже три года.
– Я не знал. Думал, ты все еще на Восточном побережье.
– Устала от снега. – Интересно, сколько еще они будут обмениваться банальностями. Ей ужасно хотелось узнать что-нибудь личное, копнуть поглубже, но мешала осторожность.
– Не знал, что ты общаешься с тетей.
– Мы снова сблизились несколько лет назад… Я приезжала сюда после окончания колледжа.
В его глазах вспыхнуло удивление.
– Правда?
– Да. Я скучала по тете и остальным родственникам. – Алекса не хотела признаваться, что скучала и по нему и пустилась в то путешествие в основном ради него.
– Может, тебе следовало бы вернуться раньше, – предположил Брейден весьма сурово. – Кое-кому здесь ты была небезразлична.
– Я не могла. – Заметив недоверие в его глазах, Алекса повторила тверже: – Не могла, Брейден. Я была подростком. Мама таскала меня с места на место по всей стране. Я никак не могла приехать. И, в любом случае, я не могла оставить маму – она была в жутком состоянии. Кроме меня, у нее после развода никого не осталось, и она сочла бы мой приезд сюда предательством. Я не могла так поступить с ней.
– Значит, и сейчас она не одобряет твой приезд в Сэнд-Харбор?
– Она об этом не знает. Но, думаю, ей теперь безразлично. В прошлом году она снова вышла замуж и наконец-то счастлива, ей есть на кого опереться. – Алекса умолкла, не сомневаясь, что совершает огромную ошибку, но сдержаться не смогла: – Хочешь войти?
Брейден заколебался.
– Войду, раз уж я здесь.
Алекса посторонилась, пропуская его в магазин.
– Кстати, а почему ты здесь?
Он пристально оглядел захламленное помещение, впитывая каждую деталь.
– Дрю Лассен попросил зайти. Не знаю, помнишь ли ты его.
– Тот паренек, что не слезал со скейтборда? – уточнила Алекса.
– Да, теперь он полицейский. Расследует этот взлом и обратился ко мне за помощью. В участке сейчас не хватает рук. Я получил в армии кое-какой следовательский опыт, так что… – Брейден пожал плечами. – Я пообещал оглядеться, поспрашивать, но если ты против моего участия в…
– Нет, что ты, все в порядке. Только я думала, ты еще не совсем поправился. Иви сказала, что ты был ранен.
– Мне лучше, – сухо сказал он.
Алекса хотела задать еще дюжину вопросов, например, что случилось с его браком, но Брейден уже отошел к куче коробок.
– Что это?
– Антиквариат из поместья Уэллборнов, – объяснила Алекса. – Вчера доставили. Тете явно не терпелось поскорее распаковать коробки, поэтому она и оказалась здесь так поздно после закрытия.
Брейден открыл одну из коробок, и Алекса поспешила предупредить его:
– Только ничего не доставай. Я должна составить описание каждой вещи.
– Похоже, тут много работы. – Брейден обернулся. – Ты надолго приехала?
За его спокойным тоном ощущалось напряжение, только Алекса не поняла, хочет Брейден, чтобы она задержалась или поскорее убралась из города.
– Не знаю. Зависит от того, как быстро тетя Фиби поправится и к чему приведет расследование.
– А как же твоя работа? Твоя жизнь? Ты можешь отложить их на неопределенный срок?
– Я бухгалтер. После пятнадцатого апреля работы гораздо меньше. Так что у меня есть время.
Брейден так удивился, что на время лишился дара речи и не сразу продолжил разговор:
– Я не ослышался? Чем ты занимаешься?!
Алекса скрестила руки на груди, с вызовом вскинула голову.
– Я бухгалтер. Брейден, почему ты на меня так смотришь?
Он недоверчиво покачал головой.
– Потому что ты не можешь быть бухгалтером.
– Это хорошая работа.
– Это отличная работа, но не для тебя. Ты хотела создавать украшения из «морского» стекла, рассказывала истории о драконах и наградила меткими прозвищами чуть ли не всех местных жителей.
Алекса нахмурилась.
– Это было давным-давно. Я выросла, Брейден, изменилась. Ты меня, нынешнюю, совсем не знаешь.
– Да, похоже на то.
Ей не понравилось разочарование, прозвучавшее в его голосе, и она решила объясниться.
– После отъезда из Сэнд-Харбора я быстро повзрослела. Моя привычная жизнь рассыпалась, и мне пришлось собирать ее по кусочкам. Пришлось стать практичной и ответственной. В наши дни спрос на художников по стеклу невелик. – Она перевела дух. – Мне нравится моя работа, и я хороший бухгалтер.
Брейден поднял руки ладонями вперед, закрывая эту тему.
– Ладно-ладно. Это твоя жизнь.
– Мояжизнь, – повторила Алекса. Можно было бы сказать, что он тоже изменился, но ведь он сделал именно то, что она от него ждала. – Может, тебя удивляет мой выбор, но меня твой нисколько. Хотя странно, что ты не закончил колледж до армии.
– Колледж показался мне отклонением от выбранного пути. Я знал, где должен быть, где я всегда хотел быть, вот я и завербовался.
– И женился.
Он напрягся, но глаза не отвел.
– Да, я женился.
– Я не поверила в это, когда услышала. Ты был так молод.
– В то время это казалось правильным.
– Больше не кажется?
– Не сомневаюсь, что твоя кузина тебе все уже доложила, – нехотя ответил Брейден.
– Она лишь сказала, что слышала, будто ты разводишься. Мне жаль.
