дом, — говорит он, указывая направо в сторону двухэтажного дома из красного кирпича.
Наклонившись, я опираюсь руками о колени, пытаясь отдышаться, пока Сворли поднимает лапу для всяких там его дел.
— Принести тебе воды прежде, чем ты пойдёшь обратно?
— Спасибо, но всё в порядке. Пойдём, Сворли.
— Мне понравилась наша пробежка… эм… возможно, мы сможем когда-нибудь ещё раз повторить?
Дэйн переминается с ноги на ногу. Должно быть, это нервная привычка или ему, возможно, нужно в туалет.
— Конечно. Сворли это понравится. Ну, ты знаешь, где нас найти.
— Пока, Сидни.
— Пока.
* * *
Как только мы заворачиваем за угол дома Элизабет и Тревора, я замечаю знакомую чёрную «Тойоту ФоРаннер», припаркованную на аллее перед домом. Чёрт!
— Ладно, пёс, когда я скажу фас, тебе лучше послушаться меня.
Я иду к подъездной дорожке, и как только огибаю его «ФоРаннеру», то отступаю назад из-за вида на моём крыльце. Псевдо «парень по бассейнам» сидит на ступеньке, держа в руках огромный букет полевых цветов, а рядом с ним стоит подставка с двумя чашками кофе и белый пакет.
— Фас, — шепчу я, отпуская поводок.
Сворли запрыгивает на ступеньки и начинает лизать «парня по бассейнам».
Глупая собака.
Улыбка «я не мог дождаться, чтобы увидеть тебя снова» светится на его лице и отгоняет прочь мою решительность, а эти голубые ирисы… Боже мой, они лишают меня дара речи.
— Я подумал, что мы должны заключить перемирие прежде, чем ты получишь доступ к каким-либо колюще-режущим предметам.
Он облизывает свои пухлые алые губы, и мой язык повторяет то же самое с моими губами.
Поймав себя на этом, я сжимаю губы и натянуто улыбаюсь.
— Ммм… разумно, — я подхожу ближе.
Сворли находит тень возле входной двери и падает там.
Поднявшись, парень протягивает мне цветы.
— Мир?
Этот молодой человек выше всех похвал. На нём надеты пляжные шорты в чёрно-серую полоску и чёрная футболка, обтягивающая его грудь. Очки-авиаторы висят на футболке. Всё в нём кричит об опасной сексуальности. Однако сегодня я глухая.
Я нюхаю яркие цветы и прохожу мимо него.
— Как мне тебя называть?
Повернув голову, я вопросительно поднимаю бровь и его усмешка становится шире в два раза.
— Лотнер Салливан.
Я продолжаю идти. Открыв дверь, я даже не разворачиваюсь, чтобы посмотреть на него снова. Сворли запрыгивает в дом и бежит на кухню.
— А ты не собираешься пригласить меня в дом?
Остановившись посреди дверного проёма, я размышляю о своём здравомыслии, если я позову абсолютного незнакомца в дом, который даже не принадлежит мне. Ладно. Я сделала это вчера, но полностью под ложным предлогом.
Сложив губы в трубочку, я пожимаю плечами.
— Посмотрим. Что в сумке?
— Вишнёво-миндальные галеты.
Я беру пакет и заглядываю внутрь. Тут больше и думать не о чем. Он определённо приглашён в этот дом. И если хотя бы в одной из тех четырёх чашек окажется латте с молоком и специями, я упаду на колени перед ним и сделаю ему самый отличный минет за всю его жизнь.
— После тебя, — говорю я с усмешкой и поворачиваюсь, чтобы пропустить его.
— Спасибо?..
— Сидни, — встречаюсь я с ним взглядом.
— Как я и подозревал. Красивое имя для красивой женщины.
О боже, не к добру это всё, совсем не к добру.
На кухне Лотнер садится за стойку, пока я вытаскиваю тарелки из шкафчика.
— Надеюсь, я купил то, что тебе нравится? Я взял простой кофе без кофеина, Фраппе, зелёный чай и латте с молоком и специями.
Латте с молоком и специями? Святой Боже!
Одна из тарелок выскальзывает из моих рук и ударяется о стойку. Каким-то чудом она не разбивается.
— Вот дерьмо!
— Извини, ты, наверное, девушка, которой больше по душе апельсиновый сок, мм?
Сидни! Возьми себя в руки… во всех смыслах слова.
Всё моё тело заливает жаром, и я знаю, что на лице у меня появляется румянец. Я не могу смотреть на него и не думать при этом о минете. Я почти уверена, что больше никогда не буду пить латте с молоком и специями, при этом не думая о том, как я доставляю Лотнеру удовольствие. Чёрт! Надеюсь, он не умеет читать мысли.
— Всё в порядке?
— Да, — я быстро откашливаюсь и принимаюсь раскладывать галеты по тарелкам, пытаясь не встречаться с ним взглядом.
— Уверена? Ты выглядишь… взволнованной.
— В порядке… я просто… в порядке. Мне латте с молоком и специями, пожалуйста.
Я возвращаю себе немного самообладания и смотрю на него, пока откусываю галету. Так вкусно!
Казалось, он остается доволен моими убеждениями, и протянув мне мой латте, начинает есть.
— Как я понимаю, ты следишь за собакой, пока хозяев нет дома?
Проглотив кусок, я киваю.
— Да, занимаюсь хаусситингом. Но «удовольствие» следить за собакой просто идёт бонусом.
— Не дружишь с собаками? — спрашивает он и понимающе ухмыляется.
— Нет, я дружу, просто не уверена, дружит ли со мной Сворли.
— Возможно, он ещё войдёт во вкус. Прямо как я.
Я давлюсь чаем, потому что не могу поверить, что он сейчас говорит это вслух. Я отчаянно пытаюсь не представлять его голым, но это сложно, потому что я ведь на самом деле уже видела его голым. Зачем он сказал это? Он что, читает мои грязные мысли?
— Ты в порядке?
Я киваю, прикрывая рот и пытаясь подавить кашель. Кто этот парень такой, чёрт возьми, и почему он так действует на меня?
Запомни, Сидни… парни, они как змеи, отвлекают внимание. Сказок не существует, и у тебя аллергия на пыльцу фей.
— Я… в порядке. Сворли, если считать по собачьим меркам, мой двоюродный брат. Владельцы дома — Элизабет и Тревор — мои тётя с дядей. Получилось так, что мне нужно было оказаться на западном побережье, чтобы быть ближе к сестре, и в то же самое время им понадобился человек, который бы мог присмотреть за домом и за собакой, пока они в течение этого месяца будут путешествовать по Европе.
Лотнер делает глоток и кивает.
— Ну, мне повезло.
— Да, насчёт этого… давай расставим все точки над i. Кто ты такой и зачем приходил сюда вчера? — спрашиваю я, усаживаясь за стойку при этом оставив между нами один пустой стул. Я пока ещё не доверяю ему, но хуже этого только то, что… что я не доверяю самой себе в его присутствии.
Он жует галету, и лукавая ухмылка появляется в уголках его рта.
— На самом деле, всё очень забавно вышло. Мой друг переехал в дом номер 1109 SW Vine. Я не записал
