во время завоевания северо-восточной Руси. Только по истечении года Батый был в состоянии возобновить поход «в страну русских и народа черных шапок», закончив его в 1240 году[50]. На юге и на юго-западе Руси, как и на северо-востоке, «города и деревни были сожжены дотла»[51].
Разрушив Переяславль, Чернигов и Киев, истребив жителей, монголы в 1241 г. вторглись и Польшу и Венгрию. Передовой отряд Батыя, ограбив дочиста Люблин, Сандомир, убивая всех, «не щадя ни пола, ни возраста… учинив великие, опустошения», вошел в Силезию[52]. Сам Батый вместе с остальными монгольскими отрядами вторгся в Венгрию, «которая вся стала его добычей. Фридрих австрийский пришел на помощь с немецкими рыцарями; монголы, вооруженные в большинстве своем только луками и копьями и только часть их шлемами и панцирями, нанесли жестокое поражение… Король Венгрии Бела IV дал завлечь себя в неблагоприятную местность, в степь Моги при реке Сайо, Бату запер венгров точно в овчарне, начал их избивать, для бегства оставалась открытой только одна дорога, вследствие этого учинился беспорядок: монголы бьют венгров, как скот. Монголы, получившие подкрепление от подошедшей из Селезни части войска, превращают Венгрию в пустыню, делают набеги до Иллирии и Далмации…»[53]. Но эта победа над соединенными силами славян, венгров, австрийцев и немецких рыцарей была куплена дорогой ценой: она сломила силу самих монголов. Они не смогли удержать за собой вновь завоеванную территорию на Западе. «После долгой борьбы азиаты разбили утомленных, закованных в сталь рыцарей, — писал Ф. Энгельс, — но победа была куплена столь дорогой ценой, что она сломила силу кочевников. Монголы не двинулись дальше и вскоре, вследствие раздоров в своей среде, перестали быть опасными и были отброшены обратно на восток»[54].
Раздоры в среде монголов, начавшиеся еще при завоевании Северо-восточной Руси, были прекращены благодаря вмешательству великого хана, отозвавшего Гаюка и Бура в Монголию. Теперь же, когда умер Угедей и великим ханом был провозглашен царевич Гаюк, враг Батыя, борьба между домом Угедея и Джучи вступила в новую стадию. Поэтому Батыю пришлось прекратить дальнейшую борьбу на Западе, вррнуться в Дешт-и — Кипчак и заняться укреплением своего положения в Джучиевом улусе.
История образования нового западно-монгольского государства — Золотой Орды, особенно ее первая стадия, недостаточно отражена в источниках. Единственный источник, имеющийся в распоряжении исследователей — это известия Лаврентьевской летописи о приходе великого князя Ярослава Всеволодовича в ставку Батыя в 1243 году «про свою отчину». При этом в летописях не указывается место нахождения ставки Батыя. Лишь в Казанской летописи, составленной гораздо позднее, имеются некоторые указания, которые дают право предполагать, что первоначальная ставка Батыя находилась не в районе будущего Сарая, а где-то в пределах камских булгар. По словам автора «Казанского летописца», «держании же наши идоша в Болгары ко царю и ту (т. е. Батый) его (т. е. Ярослава Всеволодовича) встретиша и утолиша его великими многими дарами. И оставися царь Саин (т. е. Батый) пленити русский земли и восхоте близ ея кочевищи своем, где вспятися на Русь ити, поставити град на славу имени своего». Приведенный нами отрывок, несмотря на его позднейшее происхождение, во многом дополняет сообщения более ранних летописей. Судя по сообщению автора «Казанского летописца», Батый после возвращения из венгерского похода весной 1242 г. находился в «старом граде» камских булгар — в городе «Брягове» («Великом Булгаре») до постройки «на славу имени своего» г. Сарая, затем превращенного в резиденцию ханов Золотой Орды. К тому же подводит нас и Лаврентьевская летопись, сообщающая, что русские князья явились «про свою отчину» к Батыю в г. Великий Булгар, откуда они были отпущены «когождо в свою отчину» в 1243–1244 гг.[55].
Русские летописи, говоря о прибытии великого князя Ярослава в ставку Батыя, не сообщают, сколько времени он пребывал у Батыя, и лишь отмечают, что Ярослав был отпущен в 1243 г. Если учесть старый календарный счет, начинающий новый год с сентября, то можно предполагать, что Ярослав прибыл в Булгар вскоре после возвращения Батыя из Венгрии, т. е. летом 1242 года, и был отпущен по истечении сентября того же года. Если так, тогда можно предположительно датировать начало складывания Золотой Орды 1242 годом, когда Батый в качестве главы нового государства стал принимать к себе русских князей и стал им давать ярлыки на княжение. Русские летописи, описывая приемы Батыем русских князей, рассматривают его как главу вполне оформленного государства уже в 1243–1244 гг… Батый «честью» принимает великого князя Ярослава и отпускает его обратно, сказав ему: «буди ты старей всем князьям в русском языце». Через год к нему едут князья Володимер Константинович, Борис Василкович, Василий Всеволодович «про свою отчину», Батый отпускает их, «рассудив им когождо в свою отчину»[56]. Есть указания о приходе к Батыю армянского царевича Смбата, которого Батый «пожаловал его землей и ленными владениями», «султанам Рума, Сирии и других стран он пожаловал льготные грамоты и ярлыки» и т. д.[57].
За сравнительно короткий срок Батый достиг равнозначного положения с великим ханом Гаюком и начал оказывать давление на коренную юрту монголов, тем самым препятствуя формальному провозглашению Гаюка великим ханом. Из-за неявки Батыя на курултай, до 1246 г. не избирали великого хана, и временное управление монгольским государством, по обычному праву монголов, перешло в руки жены покойного хана Угедея Туркен-хатун. Официальный историк монголов Рашид-ад-дин, характеризуя тогдашнюю обстановку в коренной юрте монголов, писал: «Вследствие отсутствия его (Батыя) как старшего (ака) из всех родичей, дело (о назначении нового хаана) нс устроилось около трех лет. Старшая жена Угетай-каана Туракин — хатун правила делами. В это время произошли смуты на окраинах и в середине владений (каана)»[58]. Лишь в 1246 году путем компромиссных сделок между враждебными группировками, сторонникам Гаюка удалось провести на курултае избрание его ханом. Плано Карпини, присутствовавший при провозглашении нового хана, составил подробное описание этого церемониала, происходившего и на этот раз без участия Батыя.
Батый по-прежнему оставался враждебным Гаюку, несмотря на то, что братья Батыя — Орда, Шайбан, Берке, Беркечар, Тангат и Тукай-Тимур участвовали на курултае 1246 года, представляя преемников Джучи. Отношения между Батыем и Гаюком оставались напряженными и после официального провозглашения Гаюка великим ханом. В 1248 году между соперниками едва не вспыхнуло вооруженное столкновение. Дело до открытого сражения не дошло лишь потому, что войска Батыя, направленные против Гаюка, дойдя до восточных границ Улуса, получили известие о смерти хана. По словам Рубрука, бывшего в 1254 году в Каракоруме, скоропостижная смерть Гаюка произошла не без участия сторонников Батыя[59].
Остановившись лагерем у Ала-Камака, на расстоянии семидневного пути от Киялыка
