не надеется.
Охрана у брата приличная, и уж за одной девушкой они точно уследят. Распоряжения всем розданы, и охрана будет присматривать за нашей пленницей с особым усердием.
Из дома отослали всю прислугу, кроме кухарки, которая живет с нами последние десять лет и стала уже как родная, и горничной. Но та слишком дорожит местом, чтобы помочь Алине сбежать.
Она точно оборотень, но за все время, что мы провели наедине, не заметил ни одной нам присущей реакции. И то, что она так странно отреагировала, когда уточнил про регенерацию, тоже не ускользнуло от моего внимания.
Но это ничего, а вот то, что я с ней вожусь, будто… Будто со своей девушкой, подбешивает и удивляет. Изначальный план был прост. Забрать, выяснить: подставная она или нет. И развлечься.
Но все пошло по наклонной, когда эта девочка-загадка посмотрела своими испуганными глазами. Когда понял, что оберегаю, а не напираю.
Когда начал сомневаться практически во всем. Единственное, что осталось неизменно в моем плане, — это желание развлечься. Но и тут случилось что-то не то.
Она таяла от моих ласк, а когда дело дошло до секса, будто обезумела. Сопротивлялась так, будто изнасиловать готовлюсь. Никогда не принуждал девушек к сексу. Не нужно было. Они всегда вешались на шею.
Кого-то прельщало богатство семьи. Кого-то — связи опять-таки моей семьи. А кто-то попросту велся на внешность. В совокупности всего этого девушек вокруг пруд пруди, а я почему-то зациклился на одной-единственной.
Нахожу горничную за уборкой и прошу у нее платье и тапочки, а то моя пленница осталась даже без обуви. Это мой косяк. Похищать нужно было продуманнее.
Возвращаюсь в свою спальню и вижу очередную метаморфозу. Алина уперла руки в бока и гневно смотрит в мои глаза. Вот что в ней цепляет — эмоции.
Она то кроткая лань, то тигрица.
Закрываю дверь и упираюсь плечом в дверной проем.
— Это твоя спальня? — спрашивает вполне спокойно.
Но я-то вижу, что эмоции в ней так и бурлят и это затишье перед бурей.
Решила показать характер?
"Показывай, девочка. Так даже будут интересней укрощать тебя", — обращаюсь к ней мысленно.
А на деле игнорирую и слышу, как она пыхтит. Подхожу к кровати и ставлю тапочки на пол, платье кладу подальше. Ближе к стене. Сажусь на край и теперь, чтобы достать вещь, нужно преодолеть преграду в виде озабоченного оборотня.
— Ты оглох?! — взрывается она и подходит вплотную к кровати.
Еще один шаг и она в моих руках. Ложусь и закидываю руки за голову, демонстрируя спокойствие и бездействие. Пусть почувствует себя в безопасности.
— Это моя спальня, — окидываю ленивым взглядом помещение. — А ты ожидала оказаться в другой? — спрашиваю и приподнимаю бровь.
— Послушай, — шипит и делает еще один шаг ко мне, — то, что ты меня похитил, не означает, что спать мы будем в одной постели! — заканчивает утвердительно и еще и пальчиком машет перед носом.
Подаюсь вперед и всасываю этот самый палец в рот. Любуюсь ее растерянностью. Секунду назад она была разъяренной тигрицей, а теперь опять кроткая лань.
Хватаю ее за плечи и опрокидываю на кровать, накрывая своим телом. Из ее груди вырывается рваный выдох, а вот я твердею ниже пояса. Все-таки она соблазнительна в любом амплуа, как оказалось.
— Ян, слезь с меня! — протестует и упирается ладошками в плечи.
— А если я не хочу? — упираюсь своей переносицей в ее и внимательно слежу за сменой эмоций на ее лице.
Там смятение, растерянность, чуточка вызова и никакого страха. А вот это уже интересно.
И давно она перестала меня бояться?
— Послушай… — сглатывает и прячет взгляд, — я не знаю, для чего ты меня похитил… Конечно, догадываюсь, но… — запинается, и щеки ее окрашиваются румянцем. А это отвлекает от разговора, — дело в том, что меня совершенно не интересует секс, — последнее слова она произносит так, будто это наказание, а не удовольствие.
Нужно ловить момент, пока она так откровенничает. Сейчас она не в режиме обороны, а скорее пытается объяснить и договориться. Значит, нужно действовать мягко.
— Это потому, что у тебя его еще не было?
Если она девственница, это многое объяснит. Ее тело явно не против более тесного знакомства с мужским полом, а вот в голове застряли какие-то ограничения.
— Был, — отвечает очень тихо и как-то затравленно.
— Посмотри на меня, — прошу мягко, и она не реагирует. Кладу руку на шею и легонько сжимаю. Глаза Алины тут же находят мои. — Тебя изнасиловали? Жестко взяли?
— Нет! — протестует и опять уводит взгляд.
Так не пойдет. Сильнее сжимаю пальцы на ее горле, и она вновь возвращает взгляд. Ослабляю хватку и жду. В ее глазах плещется растерянность и еще что-то пока для меня непонятное.
— Сколько до меня у тебя было парней?
— Но мы с тобой еще не… — не договаривает, но и так все понятно.
Она так очаровательно стесняется.
— То, что между нами будет секс, это не обсуждается. А вот что тебя так в нем смущает, хочу узнать.
— Зачем тебе это?
— Здесь вопросы задаю я! — дожимаю интонацией, и она сдается.
— Один. И мне не понравилось.
Позволяю ей увести взгляд, а то совсем закроется.
— Алина, если тебе попался паршивый парень, не нужно ставить крест на всех.
Произношу и поднимаюсь с кровати. Пожалуй, достаточно. Я узнал все, что хотел. Не вижу смысла давить дальше.
— Ты можешь беспрепятственно передвигаться по дому и территории. Если тебе что-то понадобится, на кухне найдешь Валентину. А мне нужно тренироваться перед боем.
Забираю все необходимое из шкафа, и когда уже берусь за дверную ручку, в спину прилетает вопрос:
— А может, в доме найдется другая комната? Я не буду стеснять тебя.
Поворачиваю голову в ее сторону и вижу в глазах мольбу вперемешку с надеждой. Хорошая попытка, но такими глазками меня не пронять.
— Ты остаешься здесь, и это не обсуждается.
Оставляю Алину поразмыслить над ее новым положением и реалиями жизни и отправляюсь в спортивный зал. После легкой разминки отрабатываю удары на груше, но все мои мысли занимает девушка. Как бы ни пытался сконцентрироваться на тренировке, ничего не получается.
Завтра нужно будет съездить в спортзал, чтобы увидеться с тренером и встать в спарринг. В своих силах уверен, но тренировками перед важным боем пренебрегать не стоит.
Это правильные мысли, но почему-то в них снова и снова влезает девочка-загадка. Она настолько противоречивая, что я не могу ее разгадать. Настолько отважная, но при этом ранимая и невинная, что хочется ее заграбастать в свои объятия и при этом
