было. Малышка лет семи даже доверительно шепчет на ухо:
— Мне тоже не нравятся дельфины. Все думают, что они добрые, но на самом деле они часто утаскивают людей в открытое море.
Я вопросительно приподнимаю брови, она хмурится и кивает. Мама девочки, стоящая поблизости, повторяет жест, дескать, мы с вами. Эм… ла-адно. Хотя… ну окей. Я смотрю, народ подготовился.
— Спасибо, — силюсь улыбнуться.
Подписываю булавы, обнимаюсь, позирую с будущими чемпионками. Слушаю комплименты, от которых невольно розовею.
Народу становится все больше. Диджей включает громкую современную музыку.
В какой-то момент мы с Леной и Таней отходим к фуршетному столу, делимся впечатлениями. Я стараюсь при каждой возможности отставить костыль и держать спину прямо.
— Смотри, Лиза уже с кем-то знакомится. Шустрая! Везде найдет, под кого расстелиться, — саркастически подмечает Лена. — И бренд ее, и мужики.
Два года назад Лиза переспала с парнем Лены. Это была тяжелая и крайне неприятная история, конфликт едва смогли загасить, когда вмешались тренеры. Но осадок остался.
Я прослеживаю взгляд и вижу, что Лиза стоит в другом конце зала, держит стакан с соком и что-то говорит высокому темноволосому мужчине.
Тело как-то само напрягается, а пальцы впиваются в бутылку с водой. Узнаю собеседника мгновенно. Буквально несколько дней назад мы обсуждали с ним мою девственность.
Накатывает раздражение. И дело не в том, что он разговаривает с Лизой и, возможно, на те же самые темы. Я просто не хочу его больше видеть.
— А чего не успеть? Фотографироваться с ней никто не хочет. Красивая мордашка не залог успеха, девчонки это понимают. Программа у нее откровенно слабая. А я, кстати, знаю этого парня, — говорит Таня. Она интересуется наукой и часто шарашивает нас какими-нибудь открытиями. — Это Алекс Равский. Чуть левее — Вячеслав Комаров, Артур Савченко и Борис Воеводин. Они учредители…
— «СоларЭнерджи», — подсказываю я. Потом добавляю: — Читала об этой фирме. — Не хочется никому рассказывать о предложении Рафа, поэтому немного лукавлю.
— Респект! — бросает Таня. — Андреева упоминала, что они, вероятно, наши будущие спонсоры. Интересные ребята, конечно. Из ничего создали компанию, да к тому же настолько успешную. Многие пророчат им быстрый взлет и такое же скорое падение. Но я, например, верю в успех.
— А этот Алекс, кстати, симпатичный, — включается Лена. — Интересно, он женат?
— Был давно, по глупости. Я читала в соцсетях. Уже лет пять как в разводе.
Алекс вскидывает глаза, и в этот момент мы втроем понимаем, что спалились с наблюдением! Синхронно отворачиваемся в разные стороны.
— Он заметил? — хихикают девочки. — Надо быть аккуратнее!
Осторожно поднимаю голову и вижу, что да, заметил. Смотрит. Долго. Вот только больше, как в пятницу, не улыбается.
Руки густо покрываются гусиной кожей, я их неловко потираю.
Глава 5
В другой ситуации я бы подошла к Алексу и поздоровалась первой. Необязательно оставаться на разговор, спрашивать о делах или что-то в этом роде. Можно ведь отдать дань вежливости и просто сказать: «Привет, хорошего дня!» Если ответит доброжелательно — извиниться, что так вышло с цветами.
Поразительно, какой свободой я обладала, когда ходила без костылей! Можно было бы направиться в его сторону, затем передумать и легко скорректировать маршрут. Сейчас же мои передвижения успеют заметить все. Вдруг Равский отвернется?
Жуть пробирает, как глупо я буду выглядеть!
Стреляю глазами в сторону мужчин: что-то обсуждают взахлеб. Алекс самый высокий, под метр девяносто, чуть худощавый. Темные, жесткие на вид волосы чуть вьются. Он стоит спиной, и не видно его мимику. Но по движению плеч понятно, что довольно расслаблен.
Я же от факта его присутствия накручиваю себя все сильнее. Совесть трактором вспахивает нервную систему. Впервые я думаю о том, что мой жест — оплатить половину счета — мог показаться еще более оскорбительным, чем выброшенные цветы. Дескать, мне от тебя ничего не нужно. Совсем. Хотя я иное имела в виду.
Какой ужас! Равский, должно быть, думает, что я просто хамка!
Девочки уходят готовиться к новой фотосессии с предметами. Меня тоже приглашают, но очевидно, что из жалости. Вдобавок нога дает о себе знать, поэтому отказываюсь и присаживаюсь на стул.
Молча наблюдаю с тем, как Лиза принимает эффектные позы перед фотографом. Давление на затылок возрастает, сжимаю зубы крепче. Я бы сделала не так. Чуть вытягиваю одну руку, делаю движение второй.
Сама не замечаю, как позирую… Но замечает одна из подруг Лизы. Она показывает пальцем и смеется. Все оборачиваются и пялятся на меня.
В груди взрывается. Я резко опускаю руки. Краска ударяет в лицо. Смотрят все — тренеры, фотографы, менеджеры, гости. Даже Лиза!
На глаза наворачиваются слезы, чертят по щекам дорожки. Вспышки камер ослепляют, отчего слез еще больше. Фотограф кричит, просит повторить, но я не соглашаюсь. Тушуюсь.
Сломанная кукла тоскует о былом величии, ей не следовало приходить сегодня.
Оглядываюсь по сторонам в поисках своих девчонок, но их нигде нет. Зато вижу Алекса. Он так и стоит у дальнего стола с бокалом шампанского.
Наши глаза встречаются, и на этот раз я не отвожу свои.
Да пофиг уже!
Равский по-прежнему серьезен, кивает в знак приветствия. Смущенно улыбаюсь в ответ и тоже киваю.
Мы удерживаем зрительный контакт несколько ударов сердца. Алекс говорит пару слов друзьям и через весь зал идет в мою сторону.
В душе неожиданно разливается тепло от благодарности, что я испытываю. Одной сейчас просто невыносимо.
— Привет, — говорит он, протягивая бокал. Оглядывается в поисках стула, но не находит.
Встать бы тоже, но тогда нужно тянуться к костылю, а я уже принимаю фужер.
— Это твой же.
— Я не притрагивался.
— Не пьешь? Я думала, у тебя есть водитель и ты можешь себе позволить.
— Да, есть. Но я ему не доверяю.
Улыбаюсь широко. Алекс такой странный! Это занимательно. Краем глаза слежу за тем, как Лиза подкидывает мяч, неловко ловит. Делаю усилие, чтобы не прикрыть ладонью лицо. Она может лучше, сейчас нервничает, это понятно. Но если сбоит на обычной фотосессии, что она собралась делать на Играх?
Запиваю боль алкоголем. Равский, как и любой далекий от гимнастики человек, не замечает ошибок, он мажет по Лизе взглядом и возвращается ко мне.
Не слишком удачная позиция: я сижу, а он стоит и смотрит сверху вниз.
— Показательный бёрн-аут у твоего подъезда был эффектным, но лишним, — говорит Алекс. — Обычно я так не делаю. Хочу извиниться за эту сцену.
Пузырьки попадают в нос, его щиплет, и я тру кончик. Он имеет в виду шлифование на месте и резкий
