с уверенностью сказать, что Инь Юй не затаил злобу на Цюань Ичжэня? Конечно, нет. Когда людей столько связывает, их отношения куда сложнее, чем «люблю» или «ненавижу». Да и ненавидеть можно по-разному. Инь Юй был мягким человеком, легко поддающимся чужому влиянию. Се Лянь слишком плохо его знал, чтобы предугадать, как он себя поведёт. Оставалось лишь молча молить: «Пожалуйста, осторожнее!»
– Я… я…
Инь Юй долго не мог оправиться от потрясения, какое-то время он сидел, закрыв лицо ладонями, а затем наконец поднял голову. В глазах его заблестел нехороший огонёк. Он посмотрел на Цюань Ичжэня, избитого до потери облика, а затем прошептал:
– Владыка… вы правда… можете передать мне его духовные силы?
У Се Ляня сердце упало, а Цюань Ичжэнь вскрикнул:
– Шисюн?!
– Сейчас ты сам в этом убедишься, – пообещал Цзюнь У.
Инь Юй ещё сомневался:
– А… сможет ли он вернуть их? Это ведь его силы, и если он пожелает…
– Только если ты согласишься или после твоей кончины.
– Цюань Ичжэнь ведь не умрёт? – Этого Инь Юй не хотел. – Что с ним станет?
– Ничего. Процесс довольно болезненный, но не более. В конце концов, кто в этом мире никогда не страдал? Как с ним поступить – убить или оставить в живых – решать только тебе.
– А как быть с другими небожителями? Если эта новость распространится…
– Подумаешь, небожители, – улыбнулся Цзюнь У. – Они лишь букашки, которых можно раздавить одной ногой. Сгинут эти – на их место придут новые. Ты сменишь облик и имя, придумаешь себе историю, и никто ничего не узнает.
Он говорил так небрежно, будто речь шла об остывшем чае, который стоит вылить, чтобы освободить чашку. Будто для него это дело привычное.
– В новых чертогах вышних Небес… какое я займу положение?
– Линвэнь – моя левая рука, ты станешь правой. Кроме меня, выше вас не будет никого.
– Ладно! – Инь Юй стиснул зубы. – Только не забудьте о вашем обещании! Итак, теперь… – Он не договорил и перевёл взгляд на Цюань Ичжэня.
– Как пожелаешь.
В то же мгновение лицо Циина вдруг исказилось, изо рта, носа, глаз и ушей – отовсюду хлынула кровь. Он обхватил голову руками и принялся кататься по полу. Одновременно тело Инь Юя вспыхнуло божественным сиянием, которое разгоралось всё сильнее. Лицо его озарилось ярким светом, он поднял руку, направляя удар, – и крыша дворца с грохотом обрушилась!
Инь Юй опустил голову, взглянул на обломки вокруг, затем на свои руки и медленно сжал кулаки. Цзюнь У смотрел на него как на ребёнка, которому только что подарили игрушку:
– Как ощущения?
– Я никогда не испытывал подобного, – пробормотал Инь Юй. Затем он обернулся в сторону Цюань Ичжэня, который истошно кричал, извиваясь на полу, и нахмурился. – Мой наставник однажды сказал: «Цюань Ичжэнь рождён, чтобы вознестись, его талант дарован Небесами». Это и есть та самая сила?
– Отныне она твоя.
Инь Юй медленно кивнул. А затем нанёс ещё один удар.
В него он вложил все силы Цюань Ичжэня, всю мощь, на которую был способен, и комнату заполнило белое светящееся облако. Не мешкая Инь Юй нарисовал правой рукой в воздухе огромное искрящееся кольцо, бросил его вперёд, прямо на Цзюнь У, и тот замер, словно боясь задеть барьер ногой. Под пристальным взглядом Владыки Инь Юй поднял с пола Цюань Ичжэня.
– Ты передумал в последний момент? Не хочешь объясниться? – невозмутимо поинтересовался Цзюнь У.
Инь Юй молча закинул Циина себе на спину.
– Такой поступок, разумеется, говорит о высоких моральных качествах и заслуживает похвалы. Однако ты уверен, что хочешь именно этого? Ты несколько сотен лет шёл против воли сердца. Собираешься и дальше принуждать себя?
Инь Юй по-прежнему не отвечал.
– Ты в самом деле не питаешь ни капли ненависти к тому, кого пытаешься спасти? Неужели он тебе не опротивел?
Инь Юй до хруста сжал кулаки. Терпение его лопнуло, он резко обернулся и рявкнул:
– Ненавижу! На дух не переношу! Но что с того?
Цюань Ичжэнь встрепенулся и, разбрызгивая кровь изо рта и из носа, забормотал:
– Шисюн…
– Заткнись! – оборвал его Инь Юй и вновь развернулся к Цзюнь У. – Вы… Вы… Зачем вы постоянно мне об этом напоминаете?! Думаете, вы все меня знаете? Да, я терпеть его не могу! Он причинил мне столько страданий!
Сердце Се Ляня забилось быстрее. Не веря своим ушам, он подался вперёд, насколько позволяли путы.
– Но… – продолжил Инь Юй. – Но он же… То, что я его ненавижу, не значит, что я хочу причинить ему боль. Вы сказали, он занял моё место? Талант – это единственное, что принадлежит человеку с рождения, а мне чужого не надо!
Глаза Се Ляня заблестели.
– Отлично сказано! – не удержался он.
– Да, я хочу вернуться в небесные чертоги, хочу занять высокое положение! Но если я не добьюсь этого собственными силами, в этом не будет смысла! Да, мне не везёт. Я слабее его – и я могу это признать. Это несложно! – В тот миг Инь Юй снова стал похож на себя в юности – на человека, преисполненного гордости и самоуважения.
Послышались звуки рыданий – расплакался Цюань Ичжэнь, висящий у Инь Юя на спине. Алая кровь вперемешку со слезами и соплями полетела во все стороны.
– Хватит плеваться! – взмолился Инь Юй.
– Шисюн, прости меня!
– Незачем извиняться! Ты ж всё равно не понимаешь, за что! Я в самом деле сыт тобой по горло!
Цзюнь У вздохнул и потёр виски, а Инь Юй продолжил:
– К тому же… я тоже не пустое место. Вы сказали, что у меня есть свои достоинства. В сравнении с Цюань Ичжэнем…
Раздался треск. Император развернулся и взмахнул рукой:
– Блестяще! Думаю, вы с Сяньлэ отлично поладите.
«Что случилось?» – Сердце Се Ляня заколотилось так, что едва не выпрыгнуло из груди.
Инь Юй резко замолчал, лицо его застыло, а Цзюнь У заложил руки за спину и легко перешагнул через кольцо света, казавшееся доселе непреодолимым барьером.
– Я это предвидел. Потому-то и не стал снимать с тебя проклятую кангу.
Инь Юй поднял руку, и Се Лянь убедился: канга так туго стянула запястье, что захрустели кости. Кожа Инь Юя сделалась бледней бумаги, и белизна начала распространяться по телу. Проклятая канга высасывала из него кровь!
Се Лянь подскочил и упал вместе со стулом. Он больше не видел, что происходит в соседней комнате, только отчаянно бился на полу, пытаясь выпутаться, но тщетно – оставалось лишь слушать доносящиеся от зеркала на стене звуки.
Спустя некоторое время перед глазами принца показалась пара белых сапог: вернулся Цзюнь У. В руке он сжимал проклятую кангу, которая, напившись крови, окрасилась в багровый цвет – должно быть, снял её с Инь Юя. Владыка присел на корточки и коснулся головы Се Ляня:
– Можешь сходить попрощаться со своим другом.
Узел, которым была завязана Жое, ослаб, Се Лянь поднялся на ноги и замахнулся кулаком, целясь
