здесь. Слишком замкнутый и очень скрытный.
— Он время от времени пьет пиво с парнями, — вмешалась Лу. — На самом деле он довольно близок с Джеком. Аномалия, по словам Джека, потому что он сказал, что Шейн ни с кем не бывает по-настоящему близок.
— Хм. Может быть, он хочет это изменить.
— Что заставляет тебя так говорить? — спросила Лу.
Как бы я ни старалась избегать взгляда Эви, я продолжала оглядываться назад. Она знала. Я не знаю, откуда она узнала, но она знала. Тишина стала более очевидной, когда Джолин неловко откашлялась.
— Что? — спросила Лу, оглядывая всех. Она переводила взгляд с меня на Эви, и ей не потребовалось много времени, чтобы понять. — Нет. Нет, нет, нет. — Она повернулась ко мне лицом. — Джек сойдет с ума, если узнает, что тебе нравится Шейн. Джулиана, он вечно одинокий парень. Я никогда не видела его дважды с одной и той же женщиной и всегда слышу о его подвигах.
— Это ерунда. — Я махнула рукой и попыталась сдержать пронзительную панику в своем голосе. — Ничего не говори Джеку. Эви просто слишком много на себя берет. Это ерунда.
Эви усмехнулась, но, к счастью, промолчала, а Лу, похоже, это не убедило.
— Ну кроме того, он горячий, — высказала свое мнение Джо. — Любой может оценить это тело размером с гору и эти льдисто-голубые глаза. Мм-м-м, — простонала она. — И этот загривок.
— Тебе нужна минутка? — Эви рассмеялась.
Джолин глубоко вздохнула и задумчиво поджала губы.
— Нет, я в порядке.
Ее шутка разрядила напряжение, и мы все рассмеялись. Каждый из нас взял по блюду и отнес его к столу, где ребята уже ждали с мясом. Хвала всему доброму и святому, потому что рядом с Шейном было свободное место, а поскольку Джо сидела рядом с Кларком, это было единственное оставшееся место.
Благодарю бога за то, что все эти разговоры заглушают мое сердцебиение. Оно вибрировало у меня в груди, и я была уверена, что, если бы в комнате было тихо, все смогли бы его услышать. Все это время я остро ощущала присутствие Шейна рядом со мной. Я не была так близка к нему почти год. Мне было интересно, был ли он так же взволнован, как и я. Было ли ему трудно сосредоточиться на разговоре, потому что он вспоминал нашу ночь на Ямайке.
«— Ты думаешь, что можешь прокрасться в мою комнату, показать мне эти торчащие сиськи и ожидать, что я не буду их сосать? — Его язык путешествовал вниз по моей груди, раздвигая атласный халат. Опустившись на колени между моих раздвинутых ног, он уставился на меня сверху вниз, разглядывая мое обнаженное тело. — Я собираюсь сделать гораздо больше, чем просто попробовать твою грудь на вкус. Я собираюсь съесть твою пизду. Слушать, как ты кричишь и умоляешь меня позволить тебе испытать оргазм. Я собираюсь ущипнуть твои розовые соски и слизать все эти соки. Сделать тебя такой чувствительной и влажной, чтобы я мог трахать тебя так сильно, как захочу. — Он наклонился надо мной, покусывая мои дрожащие губы, прижимая свой член к моей сердцевине. — Ты совершила ошибку, прокравшись сюда, малышка, но раз уж ты здесь, я воспользуюсь этим.»
Мне пришлось сжать в кулаках столовое серебро, чтобы унять дрожь. Как только я взяла себя в руки, я потянулась, чтобы глотнуть воды, надеясь остудить себя.
Играя с моими расшатанными нервами, Джолин продолжала бросать на меня взгляды и двигать бровями. Я чуть не подавилась кусочком чизбургера, когда она немного неуместно ела свой хот-дог.
— Ты там в порядке? — обеспокоенно спросил Джек.
— Ага. — Я смерила Джолин убийственным взглядом, которая невинно пожала плечами.
— Тебя беспокоит рвотный рефлекс? — голос Шейна прогрохотал по моей коже. Это было первое, что он сказал мне за весь вечер. Первое, что он вообще сказал мне за девять месяцев. И в этом было гораздо больше смысла, чем в простом вопросе. Я повернулась, чтобы посмотреть на него, впервые с тех пор, как села, и уголок его губ едва заметно приподнялся. Именно понимающий блеск в его глазах вызвал румянец на моих щеках. Взгляд, который говорил, что он знает, насколько хорош мой рвотный рефлекс. Он хорошо проверил его в ту ночь.
— Осторожнее, Шейн. Ты шутишь о моей младшей сестре, — голос Джека был беззаботным, когда он указал вилкой на Шейна. Как будто он не думал, что должен быть достаточно серьезен, чтобы на самом деле беспокоиться о том, что Шейн флиртует со мной.
Шейн посмотрел на Джека, и его губы изогнулись в ухмылке, которая должна была подразнить его.
— Да ладно тебе, чувак. Я думаю, она справится со всем, что происходит.
Мою кожу покалывало, когда он провел пальцем по моему плечу, распаляя Джека. Моя грудь вздымалась от нервов и от того, что он снова прикоснулся ко мне. Даже если это была слабое прикосновение к трем дюймам моего тела через свитер. Даже если он и отдернулся, как будто обжегся от этой маленькой связи.
Джек, все еще веселый, приподнял бровь, глядя на Шейна.
— Настоящий вопрос в том, сможешь ли ты справиться с жизнью без своих яиц, если ты даже подумаешь о моей сестре в таком ключе.
— Джек, — перебила я, не желая, чтобы обо мне говорили, как о каком-то ребенке.
— Джулиана, — сказал он, невинно глядя на меня. Всю старшую школу он был чересчур заботливым братом, но мне уже было не пятнадцать.
— Я не думаю, что многие мужчины смогли бы справиться с Джулианой, — вмешалась Эви, в пристальный взгляд брата и сестры. — Держу пари, она сокрушит всех мужчин Цинциннати. А я обязательно помогу ей. — Она кивнула мне в знак солидарности.
— Ха-ха. — Джеку было не до смеха, когда все девушки чокнулись бокалами. Шейн вернулся к своей еде.
После этого разговор продолжился, пока мы все не закончили и не начали убирать со стола. Ночь подходила к концу, и давление в моей груди усиливалось по мере того, как мои шансы поговорить с Шейном наедине становились все более и более ограниченными. Поэтому, когда я увидела, что он направляется в ванную, я последовала за ним.
Когда он вышел, то посмотрел на меня, прислонившейся к стене. Коридор был узким и находился в стороне от всех остальных, так что у нас было немного уединения.
— Привет. — Я встала и подошла на шаг ближе.
— Привет.
Его взгляд скользнул по каждому концу коридора, проверяя, не наблюдает ли кто-нибудь, затем вернулся ко мне. Я пыталась разглядеть что-нибудь в его лице, что-нибудь в глубине его
