и внимательно осмотрела его. Потом тряхнула головой и изменила форму. Похоже, что она что-то почувствовала. Или он был опасен, или действительно слишком прыткий.
— О, мамочка, что это за жуть такая? — пискнул беглец и попытался уползти от синей рыси в устрашающем боевом обличье. Но тут же растянулся на животе, придавленный тяжёлой лапой. А Фыра, отпустив его, обошла вокруг, словно красуясь, и села рядом с головой бедолаги.
— Похоже, ей польстило, что Кузя так сильно её испугался. — Задумчиво заметил Чижиков.
— Да, похоже на то, — я усмехнулся, глядя, как Кузя мелко дрожит, закрыв голову руками. — Сергей, вот его вымыть, побрить и накормить. Да, одежду ему какую-нибудь подбери, а то он своими блохами нам весь дом заразит. Вон, видишь, Фыра даже ипостась сменила, чтобы не чесаться потом с остервенением, когда летяг надо гонять.
— У меня нет блох, — пробубнил Кузя, не поднимая однако головы.
— На слово не поверю, — я усмехнулся и повернулся к Чижикову. — У тебя ключ есть от кандалов? От них всё равно нет никакой пользы, кроме декоративной. Да и то красота весьма сомнительная.
— Есть, — Марк усмехнулся и вытащил из кармана ключ. — Не сбежит? — Спросил он, отмыкая браслеты. Вместе со щелчком в замке вспыхнула неяркая вспышка, и обрывки цепей свалились сразу с обоих рук.
— Нет, от Фыры ещё никто не убегал, — я задумчиво смотрел на кандалы. Это что же за зверь такой лежит, раз его в такие кандалы заковали? — Она летяг на лету кромсает. Тем более, в боевой ипостаси. — Кузя отнял руки от головы и затравленно оглянулся, посмотрев на меня. Я же перевёл взгляд на Вискаса и коротко приказал. — Сергей, выполняй.
— Слушаюсь, ваше сиятельство, — ответил он, снова схватил беглеца за шиворот и вытащил его из кабинета. Фыра вышла следом, так и не сменив ипостась.
Из коридора раздался приглушённый вскрик и стук падающего тела. Я прислушался, звук не повторялся. Тогда я пожал плечами и повернулся к Чижикову.
— Рассказывай, Марк, как дошёл до жизни такой? И начни, пожалуй, с того, кто это такой. — Чижиков кивнул, мы расселись вокруг стола, и он начал свой рассказ.
— Его зовут Кузьма Ярый. Простолюдин, в котором ни с того, ни с сего проснулся дар, — сказал Чижиков.
— Да, я заметил, что у него нет перстня рода, но, как такое вообще возможно? — Мамбов нахмурился, сверля взглядом Чижикова.
— Понятия не имею, — Марк развёл руками. — Мне никто не объяснял таких подробностей. Факт остаётся фактом, у него нет рода, зато есть дар. Уровень силы измерить не представляется возможным. Какой-то блок стоит. Кто его поставил, когда — неизвестно. Мой командир как-то разоткровенничался и сказал, что, скорее всего, он чей-то ублюдок. И хоть перстня нет, но божественный предок всё равно оказывает ему своё покровительство.
— М-да, дела, — Мамбов потёр подбородок. — Будет совсем смешно, если этот Кузя окажется последним представителем мужского пола какого-нибудь почти пресёкшегося рода.
— Это больше на какую-то мелодраму похоже. — Я скептически покачал головой. — Ещё скажи, что этот крендель на каторгу попал, потому что его привезли связанным по рукам и ногам, и дав на лапу коменданту, попросили держать его в заточении вечно.
— Ну у вас и фантазия, — восхищённо произнёс Чижиков. — Ну, хотя, вы же художники, о чём я вообще говорю.
— Ты лучше продолжай, а то мы сами такую историю сочиним, что ты не сможешь нас переубедить в обратном. — Я хмыкнул.
— Кузя — просто чей-то ублюдок. Такое иногда случается. Скорее всего, его отец повалял хорошенькую служанку в какой-нибудь гостинице, или вообще шлюшку подцепил, и в итоге наш Кузьма родился. — Сразу же продолжил Чижиков. — На каторгу он попал за мошенничество. Разливал простую воду по флаконам, придавал ей сияние и втюхивал доверчивым господам и дамам как различные декокты.
— То есть, ты хочешь сказать, что он сам, самостоятельно научился даже на примитивном уровне пользоваться даром, и хорошо его контролировать? — мы с Олегом переглянулись. Вот это уже было даже более фантастично, чем те версии, которые мы с Мамбовым озвучили.
— Вот такой вот самородок. — Чижиков на пару секунд замолчал. — Жень у тебя поесть есть чего? Я уже почти сутки не ел, и как-то не слишком комфортно себя ощущаю.
— Сейчас отдам распоряжение, — я подошёл к двери. — Олег, ты есть будешь? — спросил я у Мамбова.
— Шутишь, что ли, — он закатил глаза. — Я так наелся за обедом, что совсем недавно начал нормально дышать.
— Понятно, — я открыл дверь и выглянул в коридор. Недалеко от кабинета с пола поднимался тот самый охранник, которого я приказал уволить. Разбираться сейчас, почему он всё ещё здесь, я не стал, только поманил его к себе. — Ты чего на полу делаешь?
— Упал, ваше сиятельство, — честно ответил он. — Как рысь страхолюдную, да ещё и синюю увидел, так нога за ногу запнулась, и я завалился.
— Зато честно. Вот что, сбегай на кухню и притащи сюда какой-нибудь еды, — приказал я и закрыл дверь. — Пока еду несут, может, ты продолжишь? — спросил я у Марка.
— В общем, однажды Кузю поймали и отправили на каторгу. На второй уровень. — сразу продолжил Чижиков. — Там он вступился за одного профессора, бывшего преподавателя в имперской магической академии. Что там произошло, не могу сказать, потому что не знаю. Но он сумел этого бывшего профессора защитить, от других каторжников отбить, при этом, что самое главное, абсолютно бескорыстно.
— И этот профессор в благодарность начал Кузю учить магии, — Мамбов только головой покачал. — Вот что значит, звёзды сошлись.
— Не то слово, — Чижиков хмыкнул. — Вы ещё главного не слышали. Кузя у нас оказался универсалом, и этот долбанутый на всю голову профессор, не нашёл ничего лучшего, чем научить этого
