по тому, что мы к ней влетели по ошибке, девочка «везучая». Мало ли куда могла ещё встрять.
А дальше что? К соседям идти? Это новостройка. Никто никого толком ещё не знает. Подруг её я не знаю, но номер найти недолго. Может, конечно, к родителям умотала. Ну что ж, начнём с вычисления её местоположения.
Последний раз набираю кошку. Результат тот же.
Придётся к другу обратиться.
– Орёл, здорова! Как жизнь?
– Здорова-здорова, чего из далека начинаешь, давай ближе к делу, че сиськи мнёшь?
– Так вот как раз в этом и проблема, что не могу найти что мять.
– Лёх, ты это… я девочек не подгоняю.
– Ну дурааак. У меня своя есть. Можешь запеленговать куда делась?
– Опа, давай цифры. Минут через пятнадцать скину координаты.
Сбросил звонок, смской отправляю номер Марты. Выкуриваю две сигареты подряд в ожидании новостей.
И когда приходит ответ, я просто охреневаю. Нифига себе поворот!
Глава 8. Кёрлинг
Шестнадцатое отделение полиции. Два раза перепроверяю. Нет, реально в отделении? Что ж ты, дикая моя, натворила?
Завожу машину и еду в отделение.
Через двадцать минут захожу в здание полиции. На входе новенький сидит. Достаю ксиву.
– День добрый. Капитан Беркушев. Смолина Марта Сергеевна у вас?
– Да, вчера вечером привезли, орала тут. Следователя позвать?
Кто бы сомневался! Главное, чтобы с ней всё было хорошо, а с остальным разберёмся.
– Скажи кабинет, я сам найду.
– Прокофьев в двести двенадцатом.
– Спасибо.
Прокофьев – это хорошо, с ним мы по работе пересекались. Можно уладить мирно. Вряд ли она что-то серьёзное могла натворить.
Стучу громко в дверь и, не дожидаясь ответа, захожу.
– Степан Палыч, доброго денёчка!
– Алексей Игоревич, доброго-доброго. И какими судьбами да по мою душу?
– Не поверишь, не по твою. Ищу Марту Сергеевну. Весь день, говорят, здесь.
– Смолину, что ли?
– Её самую.
– Не понял, она что ещё и террористка? Что это ее со спецназом ищут?! У нас ориентировок на неё не было.
– Типун тебе на язык. Женщина она моя бедовая. Что натворила-то?
– Слушай, женщина твоя, конечно, с характером… и язык без костей. Воспитывать и воспитывать.
Значит, всё-таки не страшно, за язык отхватывает. А вот это не удивительно.
– В командировке был, не углядел, – уже откровенно смеюсь.
– Она с ДПСником закусилась. Он долго разбираться не стал, к нам в обезьянник привёз.
– И давно она там?
– Так со вчера.
– Забрать её хочу. Сделаем?
– Да без проблем. На твои поруки – без проблем. Мне меньше возни с бумажками.
Пошли отведу.
Марта. Предыдущий вечер.
Смирившись, что спецназовец переключился и я теперь ему не интересна, пошла в кино. Надо себя как-то отвлечь от грустных мыслей.
Если залезть куда-то глубоко-глубоко внутрь себя, там теплилась надежда, что его напускная наглость прикрывает хорошего мужчину с правильными ценностями.
Из кинотеатра возвращаюсь уже когда стемнело и начала подмерзать дорога. По ночам уже минус. Вот-вот зима начнётся.
Еду аккуратно и медленно, потому что в шиномонтаж очередь на две недели вперёд и я ещё на летней резине. Но днём плюсовая температура, так что вроде и не страшно. Впереди меня неспеша едет машина ДПС. И тут они тормозят. Они тормозят, а я нет. Выжимаю педаль тормоза в пол, но эффекта ноль. Время как будто замедляется. Даже время замедляется, а машина – нет! Колёса по льду катятся, как шайба в кёрлинге.
– Нет, нет, нет, нет, нет. Бляяя!
Глухой стук, и авто наконец тормозит.
Глава 9. Превышение полномочий
Глушу двигатель. Обречённо опускаю лицо на руль. Я в домике, я в домике.
Стук в окно слева. Поднимаю голову, смотрю максимально умоляющим взглядом, прям как котик из Шрека. Конечно, сотрудник правопорядка показывает, чтобы я вышла.
Открываю дверь, выбираюсь, сама немного скольжу. Для полноты картины не хватало ещё самой упасть и сломать что-нибудь.
– Извините, я не специально, – иду на опережение, надеясь, что со мной не будут слишком суровы.
– Лейтенант Булочкин, ваши документы предъявите, пожалуйста.
Отдаю ему документы, а саму на смех разрывает. Булочкин! Он и выглядит как булочка. Весь мягкий и в складочку. Или это истерическое уже? Слишком много эмоций в последнее время.
ДПС-ник замечает мои потуги скрыть улыбку.
– Марта Сергеевна, вам смешно, что вы в служебный автомобиль въехали? Давайте-ка в трубочку подуем.
– Я не пила! – и ведь не скажешь, что на смех пробирает от того, насколько он соответствует своей фамилии.
– Да-да, все вы не пили… только сначала машины разбиваете, а потом ржёте…
– Я же сказала, я не специально, скользко, тормозила я! Но что я сделаю против законов физики?
Вот сейчас обидно, я никогда не садилась за руль пьяной. Мне так непросто далась машина, что рисковать и правами и авто ради минутных слабостей я не собираюсь.
– Дуем! – протягивает к моему рту аппарат.
Выдыхаю в трубку со всей силы.
– Я не пила!
– Гражданочка, не кричите. Странно. По нулям. Почему дистанцию не держали? На телефон отвлеклись?
Я явно ему не нравлюсь, и никакие кошачьи глазки тут не спасут.
– Я же сказала, скользко! ДЕРЖАЛА Я ДИСТАНЦИЮ! – есть ли хоть какой-то смысл ему что-то доказывать? Похоже, Булочкин для себя уже всё решил. И в его глазах я абсолютная дура. Какое следующее предположение он выкинет? Что я красилась за рулём?
– Так, нечего тут орать! Вы что, на летних шинах ещё?
– Очередь в шиномонтажку, не успела.
– Закон един для всех. Сроки, когда нужно поменять шины прописаны. Оформляем нарушения.
Булочкин идёт к своей машине и бубнит.
– Задолбали девки. На машины насосали, а колеса поменять не могут.
Меня уже неслабо трясёт. Мало того, что столкновение. Как бы там ни было, а я испугалась. Наезды беспочвенные, а теперь из меня разве что проститутку не делают. Возмущение подкатывает к горлу. И сейчас я либо психану и буду орать, либо разрыдаюсь.
И уже громче, явно мне:
– Либо не надо было выезжать, либо папику своему надо было доходчиво объяснять, что пора колеса менять.
– Папику? Папику?! Да вы вообще вкрай охренели? Я своими мозгами на машину заработала! День и ночь пахала!
Прежде чем сесть в машину, оборачивается и добивает мою нервную систему.
– Ну никто ж не спорит, что ты ночь пахала и головой работала! – уже откровенно издевается полицейский. И тут я не выдерживаю.
– Знаете, если вам не сосут, я не виновата!
Рука приземляется на его пухлую щёку раньше, чем я понимаю, КОМУ я зарядила леща.
Десять секунд, и меня скручивают и
