в вашем мире.
– И что будет с людьми… и с животными?
– Все живое исчезнет, даже растения, вирусы и бактерии.
Палома посмотрела на брата.
– Ты чего такой тихий? Тебе разве не страшно? А, я смотрю, ты задумался.
– У меня есть одна мысль, но я не знаю, поможет она или нет, – сказал Килиан.
– И что за мысль?
– Каждый раз, когда часы что-нибудь говорят, там обязательно есть цифра три. Так и надо, Пе? Так было всегда?
Пе задумчиво подёргал себя за бороду.
– Теперь, когда ты об этом упомянул… Нет, не всегда. Раньше я ничего такого не замечал. А что они говорят с цифрой три?
Палома с гордостью посмотрела на брата.
– У Килли прекрасная память. Он никогда ничего не забывает. – Она сморщила нос. – Иногда это бесит.
Килиан пропустил её слова мимо ушей.
– Да, в первый раз часы сказали: «улитка на треть». Во второй раз: «втройне». В третий: «в три раза больше».
В ту же секунду раздался протяжный и жуткий скрежет. На всех часах сами собою открылись окошки, дверцы или стеклянные створки – по крайней мере, на тех, у которых были окошки и дверцы.
12
Часам есть что сказать (да, они умеют не только показывать время)
Палома прижала ладонь ко рту.
– Призраки!
Пе, кажется, тоже не на шутку перепугался.
– Раньше они никогда так не делали, честное слово.
– Вот ещё глупости, – сказал Килиан, глядя на сестру широко распахнутыми глазами. – Призраков не существует.
Медведица вскочила и принялась с лаем носиться от одних часов к другим.
Палома на миг забыла о своих страхах.
– И ведьм, по-твоему, тоже не существует? – сказала она Килиану. – И хранителей времени? Разуй глаза, братик. Увидишь много всего интересного.
– Как-то странно, – сказал Пе, крепко зажмурившись и дёрнув себя за бороду. – Что на них вдруг нашло? Раньше они лишь отбивали часы и говорили всякие фразы, связанные со временем, ничего больше.
Палома пожала плечами.
– Они явно хотят что-то нам сообщить.
Килиан открыл рот, но наткнулся на сердитый взгляд Паломы и ничего не сказал.
– Лучше молчи, Килли!
Пе слез с дивана и подошёл к настенным часам с открывшимся стеклянным окошком.
– Я думаю, что Палома права.
– Ха! – Палома вскинула подбородок и торжествующе посмотрела на брата.
Килиан сделал вид, будто он этого не заметил.
– Допустим, моя сестра-фантазёрка права. Это их предположительное сообщение может быть как-то связано с числом три? Потому что они все открылись, когда мы об этом заговорили.
С громким грохотом – БАМ! – все окошки и дверцы закрылись. Палома даже подпрыгнула от испуга.
– Кажется, мы не дождёмся, когда придёт Безвременье, – угрюмо проговорила она. – Мы умрём раньше. От сердечного приступа.
Медведица застыла перед большими напольными часами и зарычала на них, поджав хвост.
Палома подошла к ней. Через пару секунд к ним присоединились Килиан и Пе.
– Что-то с ними не то, – сказал Килиан.
Палома закатила глаза, а Пе задумчиво проговорил:
– Даже не знаю. Это самые обыкновенные говорящие напольные часы.
Палома открыла деревянную дверцу на корпусе часов. Она ожидала увидеть металлический маятник и цепи с гирьками – кажется, они называются противовесами, – но увидела совершенно другое. У неё по спине побежали мурашки, а сердце как будто застыло в груди.
– Ч… что это? – пробормотала она, заикаясь.
Когда часы заговорили, она испугалась ещё сильнее, хотя по идее уже должна была привыкнуть к говорящим часам.
13
Могут ли часы пускать ветры?
Килиан тоже не мог найти слов для того, что увидел.
– Тебя, девочка, не учили, что некрасиво разглядывать посторонних? – сказали часы. – И особенно пялиться к ним внутрь? Тебе самой наверняка было бы неприятно, если бы мы стали разглядывать твои внутренности!
– Да, это единственные часы, умеющие говорить не только о времени, – сказал Пе. – А вы чего так испугались, ребята? Кстати, у этих часов есть имя. Однуминутку.
– Зачем ждать минутку, чтобы узнать, как их зовут? – не поняла Па-лома.
– Нет, это их имя. Однуминутку.
– Ясно, – кивнула Палома. – А вы разве не видите, что там внутри? Это нормально, когда в часах – чёрная пустота? Так и должно быть?
Пе растерянно заморгал и заглянул внутрь часов.
– Какая чёрная пустота?
– Вот смотрите. – Килиан сунул руку в часы. Рука утонула в густой темноте.
– Эй! – возмущённо воскликнули Однуминутку. – Не надо!
Пе издал тихий стон.
– Но… Как такое возможно? Куда подевалась твоя рука?
Палома оттащила брата от часов.
– Килли, не надо так долго. А то вдруг там внутри живёт страшное голодное чудовище и оно откусит тебе руку!
– Чудовищ не существует, – сказал Килиан.
Однуминутку фыркнули.
– Скажете тоже, чудовища! У вас в животах есть чудовища, дети?
У Паломы уже не было сил препираться с сердитыми часами.
– Там какой-то тёмный коридор, который тянется в бесконечность.
– Почему вы его видите, а я нет? – нахмурился Пе.
Палома пожала плечами.
– Я даже чувствую холодный ветер. А ты, Килли?
Килиан кивнул и постучал себя по губам указательным пальцем.
– Три.
Палома закатила глаза.
– Нельзя почувствовать сразу три ветра.
– Я, знаете ли, не имею привычки пускать ветры, – возмущённо проговорили Однуминутку. – Часы не производят кишечные газы, потому что у нас нет кишечника!
– Три, – повторил Килиан и обратился к Пе: – Вы говорили, что сюда уже попадали другие дети и они все исчезали, когда выходили из дома?
– К несчастью, да. Дейзи не любит детей, это ясно. Примерно раз в десять лет она непременно выталкивает сюда какого-нибудь ребёнка.
– Не может быть, – сказала Палома. – Кто-то наверняка бы заметил.
– Не обязательно, – сказал Килиан. – Если никто не знает, что ребёнок заходил к ней в дом, то никто её не заподозрит. И вообще, кто станет в чём-то подозревать милую безобидную старушку? И не забывай, что все эти дети попадали сюда, в другое измерение, и в нашем мире не оставалось никаких следов.
Пе кивнул и проговорил чуть дрожащим голосом:
– Все эти дети выходили из дома и уже не возвращались обратно. Позже, когда Безвременье придвинулось ближе, они исчезали прямо у меня на глазах. Я пытался их остановить. Пытался им втолковать, что из дома лучше не выходить. Но они либо меня боялись, либо просто не верили.
– Какой ужас, – прошептала Палома. – Надо как-то остановить эту старую ведьму. Чтобы дети больше не исчезали!
– А бывало ли так, чтобы сюда попадало сразу несколько детей? – спросил Килиан. – В смысле, двое или трое за один раз.
Пе на секунду
