загоревший мальчишка и жевал кусок хлеба. Он ткнул пальцем в сторону чашек с клубникой и повторил:
— Баба Люба тебя убьёт.
Крис выпрямился и смахнул со лба светлую чёлку.
— Почему?
Он и с первого раза расслышал угрозу, но не мог понять, за что его убивать? Он собрал почти три чашки клубники, жутко устал, разве не похвалу в итоге заслужил? Может, хотя бы нормальный горячий ужин?
— Куда её без хвостов, такую мятую? Только в варенье или компот.
— А надо куда?
Мальчишка подошел ближе, и Крис почувствовал запах свежего хлеба с маслом, а потом и заметил блестящие щёки нового знакомого. Ел он не очень аккуратно, да и выглядел как настоящий деревенщина. Растрескавшиеся шлёпанцы были ему явно велики на пару размеров, воротник футболки обтрепался от регулярных стирок и пыжился гармошкой вокруг худой шеи, придавая схожести с детенышем грифона.
Он снова с большим наслаждением куснул батон и, не прожевав, пояснил:
— На продажу. А эту не продать.
Крис тяжело сглотнул, невольно принюхиваясь к нехитрому десерту. Сливочное масло так одуряюще пахло и аппетитно желтело на хрустящей корочке хлеба.
— Я не знал. Ты кто такой вообще?
— Витёк, сосед, — он небрежно отёр руку о шорты и протянул для пожатия. — Хочешь хлеба? Мама только утром испекла.
Крис сначала хотел отказаться, очень уж неряшливо выглядел новый знакомый. Но, несмотря на съеденную клубнику, чувство голода не пропало, а время обеда давно прошло.
— Хочу, — Крис подал руку и назвал свое имя.
Витёк засмеялся, демонстрируя пережёванный хлеб.
— Кто?
— Крис, — с нажимом повторило он. — Кристиан.
— Кристинка, — снова рассмеялся Витёк. — Девчачье имя. Ты что тут делаешь?
Крис с трудом успокоил дыхание. Чувствовал, что щёки горят, но не хотел показывать, как задело его это коверканье имени.
— Я внук бабы Любы.
— Что-то я тебя тут раньше не видел.
— А я раньше и не приезжал.
— Не повезло тебе.
— Почему?
Витёк на мгновенье задумался и выпалил прямо:
— Она злая. Я её иногда боюсь даже больше, чем Зофью.
— Кого?
Сосед не услышал вопроса, развернулся и пошёл по дорожке, через пару шагов оглянулся:
— Ты идешь? Мама ещё котлеты принесла в подливе и пюреху. Правда, она холодная.
Крис пошёл следом, хотя предпочитал не есть в незнакомых домах приготовленное неизвестными людьми. В гостях неприметно протирал салфетками вилки и пил чай с середины кружки, напротив ручки. Никому не говорил о своей обострённой брезгливости, подозревая, что над ним посмеются. Ему проще было отказаться, чем объяснять, что не так. В столовой он не ел, после того как в какао попался кусок огурца, а в котлете что-то похожее на человеческий зуб. Пришлось вымаливать у педиатра справку и вместо сбалансированного школьного питания есть булочки и сок, приносимые с собой. Крис терпеть не мог популярные у одноклассников «рвотные» стишки типа: «кожу с черепа снимаем, теплым гноем запиваем». Это было совсем не круто, так ярко реагировать на отвратные рифмы, попадало в разряд «слабак и девчонка». Перестав ходить в столовую, он обезопасил себя от их специфического творчества.
Даринка единственная заметила его гадливость и порой нарочно подшучивала, а иногда ставила в неловкое положение перед родителями. Крис никогда не ел с ложки или вилки, которой кто-то уже касался. Даже если мама просто проверяла, горячий ли суп, из его тарелки, он потом наливал новую порцию. Хуже всего дело обстояло с салатом. В их семье чаще всего ели овощи из общей салатницы своими вилками, могли собрать сок со дна миски куском хлеба. В таком случае салат для Криса был потерян. Поэтому он торопился положить себе немного в тарелку, до того как все начинали лезть туда своими приборами. Но тут появлялась другая проблема. Крис не любил, когда блюда в тарелке смешивались. Особенно подлива от мяса и сок от салата. Никто в их семье больше не мучился такими пищевыми привычками, судя по всему, их всё устраивало.
Он и сейчас шёл, заранее обдумывая, сможет ли есть незнакомую «холодную пюреху», которую неизвестно откуда принесли.
Витёк обогнул загородку с курами, прошел мимо смородиновых кустов и оказался в соседском дворе. Уже на ступеньках, вытирая грязные ноги о мокрое полотенце на входе, пояснил:
— Мама в столовой работает, приносит по мелочи. Но Любовь Ильинична, баба Люба твоя, всё равно вопит и стыдит за каждый кусок масла. Хотя сама в столовке работает. Правда, не поваром, а бухгалтером, наверное, даже спички оттуда не приносила. Главе-то, конечно, это выгодно, она для него старается. В него все бабули местные втюрились. Ну, кроме Зофьи, конечно.
Крис не пытался запоминать, кто и кому тут приходится. Его бабушку, судя по всему, в деревне не очень любили, и для него не стало секретом почему. Она напоминала одновременно директора школы, папиного начальника и мрачный памятник в сквере, вечно обгаженный голубями. И кто такая эта Зофья, которая уже дважды всплыла в разговоре?
В доме у Витька приятно пахло выпечкой и цветами. Несмотря на скромные размеры кухни, она казалась ухоженной и чистой, кружки изнутри не выстилал чайный налёт, а к ногам не липли крошки. Крис успокоился и решил, что тут вполне сможет поесть. «Пюреху» подогрели на сковороде, зажарив нижний слой до коричневого блина. Крис не отказался от куска хлеба с маслом и сахаром, хотя никогда раньше не ел такого лакомства. Бутерброд он делал сам. Вынужденная диета хоть и притупила привередливость, грязным рукам Витька он не доверял.
Убрав со стола, они вышли на крыльцо. Витёк поднял с травы длинную ровную палку, у сарая нашёл черенок от лопаты и протянул Крису.
— Пойдем играть в «Пекаря». Пацаны уже у колонки собираются.
Крис сразу согласился, хотя название игры его насторожило. Что они будут делать? Готовить? Вроде выросли уже, чтобы лепить пироги из грязи. Да и какая грязь? Дождя давно не было.
— Дай я только переоденусь.
Витёк оглядел его неуместную белую рубашку и согласился.
— Да, надо.
— Только я утюг не нашёл, не знаю, как погладить. В сумке всё помялось, наверное.
— Ты, блин, как на первое сентября вырядился. Есть у тебя шорты, футболка, нормальное что-нибудь?
Крис задумался, сумку собирала мама, она больше всего любила рубашки, да и говорила, что ему не пойдут трикотажные футболки. А вот льняные рубашки — самое то. И свободно, и для кожи полезно. Футболки, скорее всего, были на дне, как запасная одежда на всякий случай.
— Ладно, я так пойду. Что за «Пекарь»?
Зря Крис переживал. Несмотря на название, ничего кулинарного в этом развлечении не было. Суть игры
