и звякнуло по каменному валуну. Но тварь он зацепил. Та заверещала и скрылась, чтобы ударить вновь. Из темноты в него полетел огненный вихрь. Тропф закрылся щитом, сжавшись в комок. Воздух вокруг него пыхнул жаром.
В голове мелькнула смутная догадка – сейчас ударит огнём, а потом набросится! Так что едва этот поток ослаб, парень сразу же махнул перед собой топориком. Раз, два, три! Последний удар пришёлся на что-то твёрдое. Брызнула какая-то липкая дрянь. Тропф утёр лоб и вжался в стену, закрываясь щитом. Но очередного удара не прилетело.
Он выглянул из-за кромки. Огромное чудище отскочило от него и ринулось к дыре в потолке. Только и мелькнул здоровый чешуйчатый хвост. Потом снаружи громко хлопнуло, будто бы кто-то решил вытряхнуть здоровое одеяло. И всё стихло.
– Ух! – выдохнул северянин, опуская щит. Огляделся. Вокруг всё покрыто копотью. Пылают вокруг него, догорают мелкие огоньки. На стене и полу – брызги и потеки темной густой жижи. Тянется цепочка капель к дыре. Похоже, зацепил зверюгу.
– Это же… – ещё сам не веря, пробормотал Тропф, – это же дракон из легенд! – он бросил щит и топор на пол, упёрся руками в колени. Кто бы мог в такое поверить? Старые сказания оказались правдой! Эти огнедышащие твари существуют!
Парень уставился на свой щит. Его сильно потрепало. Когти и шипы оставили зарубки на металле. Герб оплавился и закоптился. Лишь надпись была ещё видна. Но и ей досталось. Теперь там было «Донжон должен быть…».
– То, что поможет победить, – всплыл в его голове голос Ревара. Похоже, король Торальд действительно верил в старые легенды и послал их сюда искать драконов. Но зачем? Чтобы сжигать ещё больше деревень? Тропф нервно прошёлся по пещере, поражённый своей догадкой. От одной стены к другой, потом обратно. И что ему теперь делать? Отправиться и доложить Ревару? Исполнить свой долг перед Радасом? Или, наоборот, скрыть все следы? Сохранить эту тайну навсегда? Но ведь они будут продолжать поиски! Мысли в голове бешено крутились, переплетаясь с друг другом в перепутанный комок. Эх! Знать бы, что сделал бы на его месте отец!
Но этого парень знать не мог. Он устало привалился к стене и прикрыл глаза. А ведь когда-то всё было так просто. Одна лёгкая и понятная истина. Один злодей и кучка героев, вышедших против него. Правда, сейчас-то кажется, что можно было понять всё с самого начала. Например, когда Тропф выпивал с одним таким «героем» в деревенской таверне…
– Эта башня, понимаешь? – заплетающимся языком протянул ему тогда Гарок, прижимая к себе кружку с пивом, – она как ствол дерева. Ровная, прямая. Только здоровая. До самого неба, – он повёл рукой, – вся из стали! Представляешь?
– А ты откуда знаешь? – Тропф нахмурился, сделал щедрый глоток, – ты ж там не был!
– Я слышал от тех, кто был! – возразил тот, – только вообрази, какая там махина! Всех, кто пытается идти против тирана Кроноса скидывают сверху с перерезанным горлом. Подвешивают на верёвках, а кровь их стекает по стенам этой башни! Понимаешь? – Гарок почти коснулся лбом стола, но всё же смог поднять голову, – он себе весь свой край подчинил. Заковал в цепи. Хотел и нас так же. Но не вышло! – он откинулся на спинку стула, покачнулся, – король Торальд победил! – его трясущаяся рука подняла кружку с пивом вверх, – выпьем за короля Торальда! – вылетел крик из его глотки.
Гарок поднялся на ноги, шатаясь от выпитого. Огляделся по сторонам. Никто не хотел его поддерживать. В зале и так народу было мало, так ещё многие из них потеряли близких в той битве. Только Тропф немного приподнял свою кружку над столом. Они стукнулись и выпили.
Его сосед плюхнулся обратно на стул. Что-то недовольно пробурчал. Ему было почти столько же, сколько Тропфу, однако выглядел он гораздо старше. Длинные светлые волосы были грязными и сальными. Торчали во все стороны, падали на лицо, скрывая большой уродливый шрам. Пальцы левой руки с обломанными ногтями сжимали ручку кружки, правой и вовсе не было. Только рукав болтался, скрывая культю.
– Трактирщик! – заорал он пьяным голосом, – ещё пива! Оларк, где ты? – обернулся в сторону стойки.
– Хватит тебе уже, – бросил ему Тропф и брезгливо поморщился. От того несло перегаром и вонью. Судя по всему, Гарок давно не бывал в бане. И вообще, похоже, даже не умывался. Разве так должен выглядеть прославленный герой?
Но героем он точно не был. Был лишь одним из тех, кто смог вернуться домой. Работать не мог, да и не хотел. Лишь пьянствовал и буянил. Сначала его поддерживали, пытались помочь, но потом бросили. С каждым днём всё больше жителей переставали его замечать. Только вот Тропф иногда болтал с ним в те редкие мгновения, когда тот ещё не превратился в свинью. Парень пытался узнать, что там случилось, под Белой Крепостью. А тот рассказывал лишь слухи и чествовал короля Торальда, поднимая за него одну кружку пива за другой.
– Ты что?! Настоящему воину никогда не хватает, так говорили все наши! – проревел Гарок, поднимаясь на ноги. С его губы потекла струйка слюны. Он утёрся рукавом и отбросил свой стул.
– Тихо! – Тропф вцепился в его плечо, – хочешь, чтобы опять выгнали?
– Ты… – ветеран уцелевшей рукой схватил его за воротник, – знаешь, чего я навидался? – прорычал он, – какой ценой нам далась победа?
Тропф напрягся. Кажется, вот он подходящий момент. Парень похлопал Гарока по плечу. Вытащил воротник из захвата и поднял упавший стул.
– Садись, расскажи, – миролюбиво произнёс он. Его собеседник грохнулся на сидушку.
– Мы пришли туда. Встали под стенами Белой Крепости, – начал тот, – а эти южане засели там. Наш Бьор что-то предлагал Торальду, какую-то стратегию, – Гарок вяло махнул рукой, – что-то там выдумывал! Но наш король не стал унижаться! Утром он повёл нас на штурм! Мы бросились на эти стены, словно дикие звери! Тащили лестницы, верёвки. А они… – он с болью прикрыл глаза, – они ответили нам. У них было такое…. В нас летели стрелы толщиной с мою руку! Я видел, как наших пробивает ими насквозь! Огненная жижа лилась на наши головы! Но мы взяли её, взяли Тропф! Забрались на стены и пробились через сотни южан! – его взгляд вдруг протрезвел, сам он осунулся, – там я потерял руку. Ублюдок выскочил на меня, махнул топором и всё…. Одна битва и я калека! – произнёс бедняга, заскрежетав зубами, – помню, как хрустнула кость, – пробормотал он, скатываясь в шёпот. Опьянение вновь нахлынула на него, – многих тогда потеряли…
– Стоило ли это того? – трактирщик Оларк
