Бесит. Представляю лицо кузнеца. Бью. Разваливается на части. Бью. Десяток часов в день. Бью. Бесит.
Рванул. Дверь, дорога, сёдзи.
Направляю лезвие на него и бросаю на пол.
Йошихиро едва заметно скривил уголки губ.
Поднялся.
Молот летит мне между глаз.
Останавливаю – выворачиваю кисть кузнеца. Безоружны оба. Защитная стойка. Два прямых – мимо. Левой, левой, апперкот – мимо. Отступ, правая – попал!
Кулак столкнулся со скалой.
Зашипел.
Бьёт по корпусу – держусь.
Вдох – выдох.
Сокращает расстояние – берёт в захват.
Вдох – выдох.
Локтями бью по спине – падает.
Вдох – выдох.
Лежит – выпад по ногам. Упал. Садится сверху – поднимаю мостиком, захватываю его ногу и заставляю перекатится. Вышел.
Отскакиваю. Встаёт – лечу в лицо коленом.
Перекатываемся.
Удар – выкручиваюсь вправо, контратакую.
Кувырок назад, вскакиваю – прилетает в лицо, ложусь.
Опять захват сверху, пытаюсь подтянуть к себе и выкарабкаться – тяжёлый, не выходит, прилетает лбом.
Темно, глухо.
Отдалённо слышу как меня бьют.
Отключился.
* * *
– Даже я его так не доводил, – Хюн, – Хотя... Мало, видать, пытался.
Осмотрелся – комната моя.
Хюн прикоснулся к ране смоченным клочком ткани, и я мигом ощутил тяжелую боль, словно внутри растекаются кости, а кожа отлилась металлом.
– Потерпи, – ласково шепнул юноша, увидев мою физиономию, – Благо, ты проснулся. Я уж подумал – убили Согию-чана! Ха-ха-ха!
– Сколько радости, – хрипло ответил я.
– Нет-нет! Умри мой милый гробовщик так рано – свитки вековых знаний окропились бы горькими слезами!
– Верю…
– А вот и твои зубы! – Хранитель Мудрости высыпал мне в ладонь пару осколков, – Жаль я не умею их на место ставить…
– … – провёл языком по оставшимся, – Насколько плохо я выгляжу?
– Ну… Тебе честно сказать?
– Мгм.
– Выглядишь как переваренный рис.
– Эх…
– Выбили зато только задние зубы! Передние сверкали бы миленькой улыбкой, да вот опухло личико Согии-чана! – Хюн потискал меня за щёки.
– Меня Йошихиро принёс?
– Ага, вместе с зубами… Понятное дело, что нет! Он только отправил ворона, а я дальше сам.
– Вы лично не контактируете?
– Сложная тема. Если на деле, то раз в год. Когда Рёко устраивает так называемое “семейное застолье”...
– Разговор не клеится, верно?
– Ещё как! – пауза, – Кажется, он и в “отца” поиграть не прочь, – тон Хюна стал чересчур серьёзным, – Но не важно! Ты лучше скажи, как себя чувствуешь?
– После того, как меня избили до полусмерти? Замечательно.
– Шутить не в тему – мой конёк!
– Не задавай глупых вопросов.
– Не называй свои чувства глупыми вопросами, Согия-чан!
– … – ещё несколько слов и избитым может уйти он, – Оставь меня на сегодня, Хюн. Уходи.
* * *
Библиотекарь принялся приходить каждый день.
Как минимум из-за того, что я нуждался в помощи: перевязать бинты, обработать раны, не помереть с голодухи. Даже ванну принять самостоятельно для меня было вызовом – тело ломилось от судорог. А Хюну всё было до шуток: “Выходить крошку-соловья, выпавшего из гнезда – мой долг!”.
– Помню случай, когда Рёко, напившись, вышел на поле боя, где его растоптало кавалерией…
Как же без этого – бесчисленное количество историй из жизни странника, и ни одной о геройских подвигах. То соблазнил императрицу, то собрал себе группу подручных-мужеложцев, то, вот, был затоптан лошадьми… Но, как ни как, такие россказни повышают расшатанное настроение.
– …Было, кажется, при Сэкигахаре. А это, кстати, первое в истории сражение, где дом Сенши стал на чью-то сторону!
Он мастер менять темы...
– И для чего?
– Милость Токугавы.
– Он же активно подрывает авторитет сёгуната, откуда взятся милости?
– Ещё бы “великий военный наместник” видел дальше
