мной и твоей шлюхой-дочерью. Тебя это не касается.
— Нет! — закричала Изабель, когда лязгающий звук короткого меча отца отозвался в ее комнате. — Папа, нет!
Наконец Джейкоб повернулся с веселым выражением на лице. Изабель схватила его за руку и потянула изо всех сил. Он легко отмахнулся от нее.
— Уходи, папа, — умоляла она. — Пожалуйста! Все будет хорошо!
Он не слушал. Ее упрямый отец просто стоял на своем, глядя на ее мужа сузившимися сердитыми глазами. Он выглядел устрашающе с острым мечом в руке и высоким лосем рядом. Бах опустил голову, его острые рога угрожающе указывали на Джейкоба.
— Отойди от моей дочери, Джейкоб, — приказал он громким голосом.
— Твоя дочь? — ответил он с насмешливым смехом. — Нет-Нет-Нет. Ты отдал ее мне, помнишь? Теперь она моя маленькая шлюха, и я могу делать с ней все, что захочу.
— Папа, уходи! — закричала Изабель. — Пожалуйста!
Она смотрела в глаза Джейкоба и знала, что произойдет дальше.
— Ты в последний раз не уважаешь эту семью, — сказал ее отец, поднимая меч и направляя его на него.
— Твоя семья — это шутка, — сказал Джейкоб, фыркнув. — Когда-то фамилия Лексингтон была знатной и гордой, но ты, старик, превратил ее в посмешище. Разгуливаешь с этим жалким оленем, как будто ты какой-то дерьмовый Санта Клаус. Не говоря уже о шлюхе дочери. Твой сын — единственный, кто достоин твоего некогда почетного имени. По крайней мере, он законный правитель.
Изабель ахнула. Это зашло слишком далеко. Большие руки ее отца были согнуты, и он сжимал короткий меч белыми костяшками пальцев. Он тяжело дышал и свирепо смотрел на Джейкоба жесткими, каменными глазами.
— Джейкоб, — сказала она спокойным голосом, поглаживая его руку. — У моего отца был тяжелый день. Давай отпустим его и поговорим наедине.
— Я никуда не уйду, — прошипел отец сквозь сжатую челюсть. Его широкая грудь была выпячена, а мышцы на шее были напряжены, как гитарные струны. — Я никогда больше не оставлю тебя наедине с этим чудовищем.
— Чудовищем? — сказал Джейкоб со страшной усмешкой. — Хочешь увидеть монстра?
— Нет, — выдохнула Изабель, пытаясь оттащить его.
Он пожал плечами и оттолкнул ее. Это был простой толчок, но казалось, что ее сбил поезд. Она перелетела комнату и с глухим стуком врезалась в стену.
«Когда он стал таким сильным?»
Она закричала, когда ее отец бросился вперед, размахивая мечом из стороны в сторону. Джейкоб ударил его кулаком по ребрам, легко увернувшись от лезвия. Ее отец упал навзничь, врезавшись в стену. Он поморщился, когда схватился за бок, все еще глядя на зверя перед собой.
Джейкоб ухмыльнулся и подошел к замерзшему лосю. Бах должен был сойти с ума после нападения на ее отца, но он был спокоен. Это может означать только одно…
— Какое прекрасное животное, — сказал Джейкоб, проведя рукой по спине Баха. — Как давно вы двое связаны? Двадцать лет? Тридцать?
Бах опустил голову и подошел к отцу Изабель. Он все еще лежал на земле, держась одной рукой за ребра, а другой за меч.
— Я не стану повторять, старик, — сказал Джейкоб, направляя Баха вперед. — Все, что у тебя есть, принадлежит мне. Твоя дочь. Твой сын. И даже твое животное.
— Джейкоб, нет! — закричала Изабель, с ужасом глядя на смертоносные рога лося, когда он приблизился к ее отцу.
Глаза ее отца блеснули белым, когда он попытался восстановить контроль над животным, которое было его спутником в течение десятилетий. Но Джейкоб был слишком силен. Он был мастером смены оболочки, который мог украсть контроль над любым животным.
Бах бросился вперед, вонзив рога в плечо, грудь и руку отца. Ее отец никогда не кричал. Он просто хмыкнул и стиснул зубы, глядя в глаза Баха.
Три, затем четыре его рога пронзили кожу ее отца, и Джейкоб продолжал вести его вперед, заставляя огромное животное разрывать плоть и мышцы ее отца.
— Убей его, папочка! — умоляла Изабель его с другого конца комнаты.
Меч все еще был в руке ее отца. Он мог заколоть лося и спасти свою жизнь, но не сделал этого. Ее отец был хорошим человеком, лучшем мужчиной, и он не стал бы вредить своему лучшему другу, даже чтобы спасти свою жизнь.
Он просто сидел, кряхтя, когда рога разорвали его на части, и густая кровь начала покрывать его тело.
— Достаточно, Джейкоб! — вскрикнула Изабель и вскочила.
Цвет сошел с лица ее отца, придавая ему призрачный вид.
Джейкоб резко развернулся и посмотрел на нее своими прекрасными золотыми глазами, сияющими, как огонь.
— Где мой брат?
— Пожалуйста, отпусти лося, — сказала она.
Там было так много крови.
— Обязательно, — сказал он глухим и бесстрастным голосом. — Когда ты скажешь мне, где мой брат.
Пульс Изабель участился. Она не могла дышать. Ее отец не сможет долго продержаться, но она не хотела подвергать Тайлера опасности.
«Боже, здесь так много крови».
— Где он?
Лось сделал шаг вперед, вонзив Рога в плоть ее отца. Ее отец вскрикнул от боли.
— Остановись, — умоляла она. — Пожалуйста. Он в Колвуде, Монтана. На Когтистом ранчо.
Губы Джейкоба изогнулись в злой улыбке, холодная дрожь пробежала по телу Изабель. Что она натворила?
— Я знал, что могу рассчитывать на свою верную жену, — сказал он, схватив ее за подбородок и дернув вперед.
Он прижал свои грязные губы к ее губам в отвратительном поцелуе, от которого ее затошнило.
— Пожалуйста, отпусти моего отца, — прошептала она.
Джейкоб закатил золотые глаза и отпустил лося. Бах откинул голову назад, выдернув рога из тела отца.
Бах опустил голову и издал ужасный, душераздирающий крик, увидев, что он сделал со своим лучшим другом. Густая красная кровь капала с его рогов на холодный каменный пол.
— Скоро увидимся, женушка, — сказал Джейкоб, направляясь к двойным дверям ее комнаты. — Пришло время нанести брату небольшой визит.
Изабель побежала к отцу, когда Джейкоб вышел из комнаты. Его бледное лицо было покрыто блеском пота, и его рваные вздохи выходили слабыми и медленными. Бах опустил голову, глядя на то, что он сделал, опустошенным.
— Я позвоню Розалин, — сказала Изабель, бросаясь к телефону.
Она поговорила с единственным врачом общины, а затем бросилась к отцу.
Оборотни оболочки заживают быстрее, чем люди, но не так быстро, как обычные оборотни. Ему понадобятся бинты и швы, иначе он истечет кровью до смерти.
— Все будет хорошо, — прошептала она, укачивая его голову.
— Прости, — сказал он, глядя в пространство пустыми глазами. — Это должен был быть Тайлер. Это должен был быть Тайлер.
Тайлер.
«Что я сделала?»
Будет ли еще жив Тайлер после сегодняшнего вечера?
Глава
