она продолжит наматывать на кулак нервы Вилена, а Норка после нескольких бокалов щедро язвить. Не хочу их слушать. И вариться в огне Артемовых поглядываний тоже не хочу. Лучше все же уйти. Повторить постыдный опыт. Пусть Артему будет очевидно, что я сбежала из-за него, пусть выловит меня потом через Норку. Нам обоим ясно — рано или поздно поговорим. Но потом я буду готова.
Мысли разгоняются: Иринка пойдет обратно, а я скажу, что надо в туалет. Оттуда быстро на улицу и домой. В оправдание напишу, что вдруг плохо себя почувствовала. Да, звучит слабо, но сейчас не до глубоких разъяснений. Решено.
Я отрываюсь от перил, и Иринка тянется за мной.
— Поговори с Виленом до того, как он уедет. Без всех нас, — советую я напоследок. — Изведешь ведь себя, пока его не будет. Забудь о Норкиных делах.
— А он почему не захотел со мной без вас всех поговорить? — с горьким холодком парирует Иринка.
Именно потому, что ты слышишь только себя, хочется сказать мне. Но я сглатываю ответ. Она не готова его услышать. Он ей не нужен. Иринка вдруг останавливается.
— А вон Норкины дела, кстати, идут. Прям к нам, что ли? — в голосе Иринки недоумение.
Я смотрю туда же, куда и она, — к нам идет Артем.
Черт. Я прихватываю холодноватую ткань юбки. Ступни неприятно щекочет, когда я смотрю, как Артем лавирует между столиками. Ближе и ближе. С каждым его шагом все больше исчезает надежда улизнуть.
— Вы опоздали, Артем, мы уже возвращаемся, — произносит Иринка, едва он подходит.
— Жаль, думал покурить, да в одиночестве не хочу, — с притворным сожалением говорит Артем. — Лиза, может, останетесь со мной?
Я не двигаюсь, слегка отвернув голову в сторону улицы. Конечно, ради чего еще он здесь. Остается лишь отсчитать минуты до того момента, как он доберется до самой неприятной темы.
— Нас и так заждались, — по-детски упрямится Иринка, но не двигается.
— Вас точно, Ирина. Виновник встречи вас обыскался.
Я внутренне усмехаюсь: Артем отлично умеет читать людей.
— А вы бы сказали ему, что я тоже вышла подышать свежим воздухом.
— А я сказал, — заговорщически улыбается Артем. — И кажется, ему не по себе, когда вас нет рядом.
Манипуляция толстая, но у него получается. Эмоционально взвинченная Иринка меняется в лице.
— Пусть привыкает. Сам ведь выбрал, никто уезжать не просил.
Она говорит дерзко, но голос выдает волнение. Впервые Иринка останется одна. Свыкнуться с этой мыслью непросто.
— Мы часто поступаем опрометчиво, — доверительно говорит Артем. Он не поясняет, кто это «мы», но Иринка, конечно, слышит то, что выгодно ей. — И всегда очень сложно признать, что ошибся.
— Странно слышать такое от мужчины, — удивленно произносит она. — А если все-таки я хочу заставить признать?
— Тогда вы должны быть равнодушны к этому человеку.
— Вы шутите?
Артем отрицательно качает головой.
— Когда нет чувств, выиграть легко. Можете жать до упора, не боясь последствий. Если он еще любит, вы добьетесь, чего хотите. Но если ему все равно на вас, то увы.
Иринка молчит, ответ ей явно не нравится.
— Если у человека нет к вам чувств, зачем он вам вообще нужен? — добавляет Артем.
— Нет одних чувств, зато есть другие. А вы мыслите однобоко, как типичный мужчина. И, наверняка, сразу даете от ворот поворот, — приподняв подбородок, отвечает подруга.
— Я поступаю по-разному, — увиливает от наскока Артем. — Зависит от женщины и от ситуации. Но у всего, что я делаю, есть веская причина. Другому человеку может казаться, что я ошибаюсь, но это только его мнение. И думает он так, потому что боится спросить меня прямо.
Иринка вспыхивает от слишком очевидного намека.
— Вы, Артем, кажется, хотели покурить? Вот и курите тогда, — спасаю я Иринку. — Не забивайте нам голову вашими идеями мужского превосходства.
— Составите компанию? — тут же переключается на меня Артем. — Мне стало интересно, чем вы занимаетесь. Девушка и системы умного дома — это как минимум интригует. Может, мне это надо, и мы найдем первую точку соприкосновения. И я готов вас слушать без всякого мужского превосходства.
— Лиза же вас отшила, а вы все еще надеетесь нанять ее? — ехидным голосом спрашивает Иринка.
— Теперь уже я боюсь забегать так далеко. Но послушать я бы хотел с огромным удовольствием.
Артем с прищуром смотрит мне в глаза.
— Зря теряете время, — не унимается Иринка.
— Может быть. Но даже без этого нам есть что обсудить. Пять минут, не больше.
Обсудить за пять минут? Какая лживая уловка. Уверена, если откажу, Артем бросаться вслед не будет. Сейчас тот самый шанс. Сбежать. Подумать. Подготовиться. Но вот так — когда лицом к лицу с ним, нужна особая смелость — смелость проявить трусость. Он, наверняка, припомнит, ведь это еще одна возможность уесть меня. Я вдруг четко осознаю, если выберу легкий путь сейчас, позиция станет слабее. А она и так оставляет желать лучшего. А так я только подтвержу, что виновата. И виновата только я. Ладно. Придется биться. Хочется надеяться, что не насмерть. И с новыми ранами я не уйду. Я откликаюсь эхом:
— Пять минут, не больше.
— Останешься с ним? — приподняв брови, спрашивает Иринка.
— Вдруг дорогого Аниного друга и правда заинтересует система умного дома. Путь немного впечатлится.
Иринка смотрит долго, глазами уговаривая идти с ней. Но я молчанием отсекаю предложение.
— Как хочешь, пять минут погоды не сделают, — сдается подруга. — Мы тебя ждем. И Аню я предупрежу.
Так спустя семь лет мы снова остаемся один на один. И, конечно, ни о каких системах или умных домах не говорим. Мы говорим о нас.
4
Я возвращаюсь к балюстраде. Твердая поверхность под руками поддерживает иллюзорно, но мне хватает, чтобы сосредоточиться. Артем пристраивается рядом. Качнись я немного в сторону, задену руку. Его взгляд тут же растекается по мне, забираясь щекочущим морозцем под тонкую ткань блузки. Я хочу всем вниманием нырнуть в сизую дымку улицы, но соседство Артема притягивает. Он опасен, от этого я чувствую себя, как под прицелом ружья.
— Что с коленом?
От вопроса я теряюсь. Когда он заметил?
— Случайно встретилась с асфальтом, — шутливо отмахиваюсь я.
— Вечер случайных встреч, значит. Ты куришь?
Я жестом показываю, что нет.
— О, я тоже. Не для этого мы остались, верно? Как и не для обсуждения перспективного продукта, который ты создаешь.
Я удивленно поворачиваюсь, нет, он и не думает шутить. Радужки глаз отливают свинцом.
— А подруга твоя, между прочим, жестока. Или все женщины легко бросают подруг ради бывших?
— Спроси у всех
