их тело истекая кровью раз в месяц обновляется, требуя принять в себя мужское семя для продолжения своего рода!
– Мастер… – попытался прекратить речи учителя Мон не довольно уставившись прямо ему в глаза.
– Ладно, давай так, ты себя выдавай за эльфа, развяжи ее и попытайся успокоить. Может хоть так она тебе и раскроется? Требуй, чтобы она не примерно отвела тебя к своей богине… – учитель поднес палец к губам на мгновение задумавшись:
– Ее зовут Алтея, кажется? Но не суть. Будь уверен где она обитает, там и наши ягоды будут. Она ими жизнь себе продляет уже несколько тысяч лет, если не больше…
– Зачем? – последнюю фразу Мон совершенно не понял.
– Да откуда же мне знать. Просто послушай меня и не перебивай! Меня ты сейчас свяжешь лианами, которых вокруг много и причем так хорошенько, чтобы я сам не смог развязаться. Скажешь ей что поймал меня и потребуй отвести к своей богине, думаю она согласится. Вещи наши придется здесь оставить, взять с собой она их точно не согласиться, так что раздевайся давай. Главное запомни, не дай ей меня убить, во чтобы это не стало, скажи, что пусть ее богиня сама решит, что со мной дальше сделать! Намекни что я колдун, ну или маг, не знаю, как таких как я они здесь называют… Волхв, наверное, да не суть!
– Вы так уверены в том, что говорите, что меня это ещё больше пугает?! – взмолился Мон пытаясь не согласиться с приказом учителя, который продолжал стоять на своем, пряча все вещи в высокую траву у трухлявого пня, уродливо торчащего на краю зелёной живописной поляны.
– Вяжи давай! – учитель настойчиво глянул на Мона и вытянул вперед свои руки оголив запястья, предлагая ему их хорошенько связать:
– Ноги только не надо, нам ведь идти еще… И кстати!
Учитель стал меняться прямо на глазах, постарел со своих сорока лет на добрых два, а то и три десятка, сгорбился и изрядно похудел. Теперь такой дряхлеющий старец никак не мог вызывать никакой опасности, первое что приходило на ум Мона, так это лишь жалость, вот только присуща ли она эльфам было под большим вопросом.
Лучи солнца легко пробивались сквозь кроны высоких деревянных исполинов освещая все вокруг своим светом. От этих ярких оттенков зеленного начинало рябить в глазах мальчишки, настолько сочным и живым все было вокруг. Жилистый эльф в которого перевоплатился Мон вел своего связанного пленника перед собой, туда, где этой ночью Сольвани оставил маленькую эльфийскую воительницу. Найти ее получилось не сразу, даже связанная крепкими лианами по рукам и ногам, она смогла уползти довольно далеко от того места где ее бросил учитель, оставляя после себя хорошо различимые следы на опавшей прошлогодней листве.
Сольвани хорошо постарался, ноги и руки беглянки потемнели от перетянувших их лиан, но она будто не чувствуя боли с диким животным упорством продолжала ползти вперед. Взгляд Мона остановился на ее юном измазанным грязью и листьями теле, и она, будто почувствовав это, прекратила двигаться, просто замерев. Мальчишка в обличии жилистого эльфа прислонил связанного старика Сольвани к дереву, так чтобы тот не упал, и направился освобождать беглянку, боясь проронить хоть слово. В последний момент, стоило Мону только прикоснутся к ее ногам, чтобы перерезать путы, она резко перевернулась на спину и хищное осмотрела прямо ему в глаза со всей ненавистью и болью которые только в ней сейчас были. Мон от этого на мгновение вздрогнул и отвёл глаза в сторону почувствовав во всем происходящем свою собственную вину, переключив взгляд на ее маленькие круглые груди, каждый раз вздрагивающие при ее тяжёлом прерывистым дыхании.
– Ты так и будешь на меня смотреть или всё-таки развяжешь, давай быстрее чужак?! – она говорила эти слова высокомерно и властно, будто и не она вовсе была сейчас связана и теперь безнадежно лежала посреди лесной грязи, теряя всякую надежду на спасение.
Мон послушно повиновался, избавив пленницу от связывающих ее пут и не успел отойти назад, как она ловко оказалась на нем повалив на землю. Ее соколиные хищные глаза были настолько близко, насколько это было только возможно, она прижалась к нему всем своим юным горячим телом и стала принюхиваться, не отводя даже на мгновение своих изумрудных зрачков. Мон почувствовал, как ее рука скользить по его животу прямо вниз, туда где его крайняя плоть начала наливать кровью требуя воплощения его самых заветных фантазий. Он почувствовал ее прикосновение и замер, боясь не то что пошевелиться, даже дышать, ощущая, как давление в паху еще больше нарастает.
– Мать Алтея завет меня, ты разве не слышишь, чужак? – она отодвинулась от его лица и смотря в пустоту перед собой убрала руку с его паха, поднеся ее к лицу Мона. Юные тонкие пальцы были в липкой густой крови что бурыми разводами была размазана по нежной бархатистой коже.
– Ты ранена? – только и смог выдавить из себя мальчишка, чувствуя, как от перенапряжения вена на его лбу надулась, готовая вот-вот лопнуть.
– Ты видишь, мать Алтея зовет меня к себе, чужак!? – она еще раз придвинулась к нему своим лицом снова обнюхав и проведя своими пальцам по его онемевшим губам поднялась на ноги:
– Ты не эльф. Ты тот самый мальчишка, что вчера ночью пытался сбежать от моих стрел…
Молчать не было никакого смысла, нужно было поскорее что-то придумать, ведь Мон перехватил ее хищный взгляд, направленный на все это время тихо стоявшего у дерева Сольвани.
– Мальчишки больше нет. Я убил его…
– Ты спас меня, а теперь замолчи чужак! – она в презрении подняла свою руку, указывая Мону жестом заткнутся и направилась прямо к Сольвани, продолжавшего из себя корчить дряхлеющего старца.
– Ты-ы-ы-ш-ш-ш-ш! – она протяжно взревела от ненависти, в какой-то момент даже зашипев:
– Ты убил моих братьев, колдун! Не пытайся меня одурачить, как одурачил его! Я все вижу…
– Я же связал его, он больше не опасен, поверь мне?! – Мон вскочил на ноги, помня о том, что ему сказал мастер иллюзий прежде чем он его связал. Учитель невозмутимо смотрел своими белыми, почти ослепшими зрачками, совершенно не понимая, что эта юная эльфийка от него хочет.
– Лучше молчи чужак, свой долг я отдам тебе позже… – она снова хищно на него посмотрела, опять указывая жестом чтобы он заткнулся и отвернулась назад к Сольвани не веря в то что Мон представляет хоть какую-либо для нее опасность.
Медлить дальше не было никакого смысла, и мальчишка в обличии жилистого высокого эльфа бросился на
