во время волхования, как и обещала шаманка. Я и не думал, что так заморочусь насчет своего внешнего вида. Потом осознал, что каждый раз представляю выражение лица Киры при виде меня, такого разукрашенного под хохлому. Если б не этот нюанс, я бы так не парился.
Впрочем, Кира — не кисейная барышня, падающая в обморок при виде любого колоритного дикаря. Она и дамам из Скучного мира сто очков вперед дала бы в плане, так сказать, толерантности по отношению к “не таким, как все”.
К вечеру дождь снова усилился, но не хлестал водяными жгутами, как недавно, а просто лил и лил без остановки, нудно и неутомимо.
Река практически вышла из берегов, желтые пенистые волны облизывали каменную набережную, перехлестывали через нее и разливались по тротуарам. Течение стало бурным, шумным, исполненным силы и угрозы.
Несмотря на непогоду, солнечная батарея, выставленная прямо под дождь у навеса, все же понемногу заряжалась.
Мы поставили палатку под навесом у вездехода. Развести костер не было никакой возможности — сухих дров нет нигде. На походной газовой плитке от Голованова согрели ужин, вскипятили воду и неспешно почаевничали.
Обычно во время остановок — да и не только — Витька был весьма словоохотлив. В лице Ивы он обрел Википедию и весь Гугл в придачу. Но в этот раз пацан отмалчивался — дулся.
Наконец я не выдержал:
— Да кончай дуться-то, Витька! Все обошлось. Теперь у меня новый Знак.
— А ты в нем разобрался? — ехидно уточнил тот. — Он, часом, не заблокировал все твои скиллы? У тебя в голове нет Ивы, чтобы наводить там порядок.
Он был прав: я в новом Знаке не разобрался. Я не из тех, кто, купив новый смартфон, целыми днями втыкает в него, изучая все опции до последней. Работает — и ладно.
— Если ты не против, я тебя сейчас зачарую, — предложил я. После сытного ужина настроение у меня поднялось. — Получится — значит, я в порядке.
Я повел рукой в сторону Ивы, которая, как обычно, сидела на поджатых ногах и с интересом наблюдала, как мы едим. На ней красовались просторные штаны из тонкой ткани и такая же майка поверх узкого топика. В такой одежде женщины обычно занимаются йогой или чем-то подобным.
Наше мокрое шмотье уныло висело на веревке, протянутой от палатки до стены, и высыхать в пропитанном влагой воздухе не планировало.
Витька осклабился широко, но не без кислинки.
— Уесть хочешь? Ладно. Зачаровывай!
Я наставил на него Глаз Урода. Выдал мысленный приказ. Надавил волшбой не слишком сильно — это ж все-таки Витька.
Пацан хлопнул глазами раз-другой. Потом почесал горло и скверным голосом затянул:
— Ой, течет река широкая! Ой, да течет река… Блядь!
Я убрал Знак, а Витька закашлялся, сипло матерясь. На моей руке плавно растворялись цветные полосы.
— Я ждал, что ты меня кукарекать заставишь! — откашлявшись, завопил Витька. — А ты решил ниже пояса бить!
Я каким-то чудом удержался от смеха.
Лицо Ивы оставалось непроницаемо приветливым.
Витька, откашлявшись, сказал:
— Она говорила про Знаки, эта шаманка. Типа у нее их много. О чем это она?
Я снова поднес к глазам руку — она была чистая, только на предплечье темнел Знак Глаза Урода.
— Не представляю. Эти полосы и символы — может, это один-единственный суперсложный Знак? Почему-то не спросил.
— Она тебя зачаровала, вот почему.
Где-то в глубине моего сознания зародилась слабенькая, но все же злость.
— Не зачаровывала она меня! Витька, да угомонись уже! Она не враг. Была бы врагом, натравила бы своих бессмертных Защитников всерьез! Я ж их не убил бы!
— Ты себя-то слышишь? У кого в распоряжении обычно бессмертные солдаты? Кто мертвецами управляет? Хорошие ребята или плохие?
— Детский сад…
— Мои видения не просто так, Олесь! И это не детский сад, а что-то очень и очень серьезное! И нам до конца не понятное. Возможно, эта шаманка служит Единому и послала тебя самого к нему в пасть. Он из тебя и соорудит свою Ипостась. И кучу допартов к тому же заполучит.
Против желания припомнились Пятеро в туманной дали. Одного из них я таки не узнал — парня в капюшоне.
А что, если это я?
Ярко, как наяву, представилось, как откидывается капюшон, и на меня глядит раскрашенное бородатое лицо.
Собственно, я — самый подходящий кандидат для Главной Ипостаси. У меня больше всех допартов, и, если обойтись без лишней скромности, я сильный ведун.
Не факт, разумеется, что в Поганом поле не бродит другой такой же “собиратель”. И не факт, что он насобирал меньше меня.
Но в этом случае Габриэль уцепился бы за него и оставил бы меня в покое.
Или Габриэль — ненасытная тварь и разрабатывает сразу двух ведунов? Кураторы не обременены классическими этическими правилами и при этом обладают огромными возможностями. То есть это беспринципный и могущественный народ, от которого можно ожидать чего угодно.
Мысли перекинулись на Виталину Михайловну Фольц, абсолютную тезку моего тренера по боксу из виртуального мира. Тренер — часть симуляции, сгенерированной Единым. Из этого закономерно делается вывод, что Единый и шаманка как-то связаны. Виталина живет очень долго и, наверное, успела собрать видимо-невидимо допартов. Сегодня она передала их мне — не только один Знак Лапы Дьявола, но и какие-то иные, втихую.
Она передала мне палочку эстафеты, потому что состарилась, а я, скорее всего, дотяну до танца двух неведомых сестер. И еще Виталина набрехала мне про войну.
Таким образом я сам, своими ножками, пойду и найду Единого, предоставлю ему свое прокаченное допартами тело и поспособствую полному уничтожению человеческого мира.
Вариант?
Вариант.
Я закрыл глаза и изучил внутренний интерфейс. На нем светились мои Знаки. Если не сосредотачивать на них внимания, они не видны и не мешают зрению. Но стоит слегка сфокусироваться, как они высвечиваются как бы в воздухе прямо перед тобой, словно голограммы в очках дополненной реальности.
На фоне лунной ночи передо мной висели Знаки Морока, Глаза Урода, Дольмена, Умбота, Вечной Сиберии и — Лапы Дьявола.
Кроме них светится иконка в виде пучка — неактивная. Это допарт, защищающий меня от внешнего магического воздействия. Он активируется, когда я соберу волосы в хвостик. В принципе, с Лапой Дракона, нейтрализующей чужую волшбу, этот допарт мне особо не нужен, но чем черт не шутит: отращу и бороду с усами, и волосья на голове, заплету косички для верности.
Больше иконок вроде не видать. Если шаманка втихую передала мне еще что-то, то оно никак пока себя не проявляет.
А
