class="p1">И медленно, пройдя меж пьяными
Всегда без спутников, одна
Дыша духами и туманами
Она садится у окна
Понимаешь, Саня? «Дыша духами и туманами». Не табаком, не перегаром. Опять же: «девичий стан, шелками схваченный». Всё предвидел Сан Саныч. Вот сколько от «Примуса» до её дома? Полчаса же, не больше. А мы с ней этот путь за три часа умудрились прочесать. Но, поскольку ты не поэт, боюсь тебе этого не понять.
– Где нам дуракам чай пить, – согласился Александр.
– Да ты не обижайся, – примирительно продолжил Евгений, – сам знаешь, что я прав. Ты же не выносишь счастливых людей вокруг себя. Вот, даже я, – Евгений ударил Александра в плечо – даже я! начинаю тебя раздражать. Ты откуда это вывел вообще, что порядочный человек не может, да и права не имеет быть счастливым? Опять за Шопенгауэра взялся?
Евгений угадал. Про Шопенгауэра, я имею в виду. Именно Шопенгауэра Александр читал всю неделю по вечерам, и именно его, он собирался читать все выходные. Вот, кстати, ещё, чего забыл вам рассказать про друзей. Сейчас только вспомнил. Ещё об одном их различии. Евгений не признавал философию за науку, терпеть её не мог, но обожал поэзию. Александр же, терпеть не мог поэзию, но благоговел перед философией. Он считал, что вся поэзия – это бессмысленно убитое время, как самих поэтов, так и их почитателей. Все эти «мимолётные видения», «тени на озарённом потолке» и «тропы жемчужные» только отвлекают человека в сторону иррационального (его словечко, не моё, клянусь).
Евгений, в своё время, тоже был увлечён философией. Но с каждым новым прочитанным философским трактатом росло его непонимание этого жанра. Началось с того, что Евгений задался вопросом, почему эти люди (философы), уверяющие, что кроме как познания мироустройства и человека их ничего не интересует, говорят с этим самым человеком на языке, из которого этот самый человек не понимает и половины. «Ведь если ты хочешь, чтобы тебя поняли, ты будешь стараться говорить понятно, – философствовал Евгений, – а не придумывать для любого пустяка новые термины и названия на латыни или на древнегреческом. И получается, что весь их язык годен, лишь для общения между собой. В своём желании всё на свете объяснить, изучить и классифицировать, они добрались даже до любви. А то, что изучено и структурировано, можно использовать для создания суррогатов. Вообще, лучшие философы – это классические писатели и поэты. В одной строке могут поместить то, что у иного учёного не поместится в целой книге».
– Слушай, подпевала пессимизма, почему у вас, с Шопенгауэром, всё должно быть через трагедию? – Евгений чувствовал свою правоту. – Да всё зло в мире от таких людей, у которых всё есть, а просто счастливыми они быть не умеют и не хотят. Задумайся, ужаснись и покайся.
– И что же такого у меня есть? – недовольно усмехнулся Александр.
– Всё. У нас есть всё. Эта земля, эти реки, эти леса, этот воздух. Цени это. Весь мир, вся вселенная созданы для обыкновенного человеческого счастья. А тебе, почему-то, нужна драма.
– Бред, – фыркнул Александр.
– Бред? – переспросил Евгений, – Хорошо. Возьмём пример из жизни. Посмотри на своих женщин, хотя бы за последние полгода – ну, обязательно! – женщина с трудной судьбой. Все до единой.
И здесь Евгений, конечно, прав. Такой странности в выборе женщин, я не встречал ни у кого. Я не уполномочен рассказывать обо всех женщинах Александра, но, как предложил Евгений, рассмотрим табель за последнее полугодие.
Начнём с Нового года. Это самый возмутительный случай, по оценке Евгения. Он привёл с собой Александра встретить Новогоднюю ночь в обществе четырёх миловидных работниц коммерческого банка. Мужчин было всего трое: Евгений, Александр и один прыщавый юноша, практикант из того же банка. Стол был изыскан, что и говорить – девчонки расстарались. И спрашивается: они вправе были рассчитывать на благодарность и внимание со стороны мужчин? Хотя бы три из них? Вот вы, я уверен, скажете «да». И любой нормальный человек скажет «да». И даже прыщавый юноша, как стало понятно утром, был того же мнения. Но, что делает Александр? Он, в разгар застолья, выйдя на балкон подышать, замечает сидящую на улице у подъезда, плачущую, растрепанную девицу. И тогда, этот фрукт, никому не сказав ни слова, одевается, спускается к этой девице, и они исчезают в, одному ему известном, направлении. Девицу эту, как выяснилось позже, выгнал на мороз её муж, преданный поклонник горячительных напитков, в приступе Новогодней белой горячки. Надо ли вам говорить, что после этого случая, Александр, а заодно и Евгений, стали персонами нон-грата в компании миловидных работниц банка. Другой пример: беженка из Узбекистана. Нашёл её Александр в ночном клубе, куда его еле затащил Евгений. Евгений только покрутил пальцем у виска, когда услышал, как Александр, выслушав драматическую историю девушки, предложил Катарине (так она назвалась) переночевать у него дома (Анастасия Сергеевна была как раз в отъезде). Александра даже не насторожило, что эта Катарина, бежавшая, по её словам, из Ташкента, чуть ли не в чём мать родила, проводит время в ночном клубе. Через два дня она исчезла из жизни Александра, вместе с небольшой суммой денег из карманов его брюк. Следующая по списку – женщина в песцовой шубе, ревущая белугой, найденная Александром в полночь, сидящей посреди огромной весенней лужи. За ней следовала подвыпившая свидетельница Иеговы. Этой, кроме тела, хотелось заполучить и душу доверчивого Александра. Дальше шла девушка сама по себе нормальная, но у которой находилась на иждивении полоумная мамаша. Мамаша, то бегала по квартире за Александром с иконой, требуя от него покаяться и вымолить её материнское благословление, то швыряла в него той же самой иконой, призывая себе на помощь всю армию тьмы. При этом она выкрикивала всех демонов по именам, причём, так фамильярно, как, если бы, была знакома с ними лично. То она грозилась перерезать себе вены на руках, чтобы смыть кровью грехи человечества, то вдруг находила, что кровь Александра подойдёт для этой благой цели, ничуть не хуже её собственной. После этой нескучной семейки, была молодая вдова, которую Александр увёл прямо с поминок. Вообще, Александр, в приступе жалости, мог вытворять необъяснимые поступки. Ну, и последний по времени персонаж: девушка после аварии с аппаратом Илизарова на ноге. А если приводить статистику за прошлый год – там примеры ещё удивительней.
– Ну, к чему все эти жертвы? – вопрошал Евгений. – Тебе нормальных мало? Извращенец.
– А вот этого тебе не понять, – обиделся Александр, – а я, так уж, извините, воспитан. Я всё понимаю, времена
