спешки и суеты, занимались своими делами. Я любила такие моменты, когда почти все было обычно, и, казалось, что леди Смерть и не проходила рядом и не заглядывала в глаза. Адреналин и мандраж после битвы сходили, оставляя банальную усталость. Но этот миг спокойствия еще можно посмаковать, а потом вынырнуть из этого вязкого потока и обойти раненых.
Маги их подлатали, и почти все уже спали, кроме самых тяжелых. Троих было уже не спасти, но маги занимались ими на чистом упрямстве или вере в чудо. Зашла к леди Эстель. Она спала, а на щеках появился слабый румянец. Маг дремал тут же, в кресле. Я накрыла его шкурой, он встрепенулся и открыл сонные карие глаза.
— Все хорошо, Кор. Леди Эстель спит. Вам тоже не мешает отдохнуть. Вас разбудят, так что можете нормально поспать.
Молодой маг сонно пробормотал слова благодарности и устроился поудобнее.
Я решила проверить дела на стенах. Люди уже заканчивали уборку первого уровня. Грач возвышался над всеми с кислой миной, а увидев меня, нахмурился еще сильнее.
— Капитан Таленс, вспышек больше не было?
— Нет, леди Доротея, — капитан никогда не отводил взгляд при разговоре, мне это нравилось, тогда, как некоторых, весьма смущало.
— И животных тоже?
— Нет, не было.
— То есть часть людей можно отправить на приготовление ужина? И после уборки останется только выставить дозоры?
— Да, леди.
— Прекрасно. Не забудьте проследить, чтобы поели все маги и императорские люди, а также позаботьтесь, чтобы еда осталась для тех, кто спит. Хотя, кому я это говорю? Вы и так все знаете.
Грач сосредоточенно кивал. В такие минуты мне казалось, что он своим выдающимся носом с горбинкой зацепится за что-нибудь. Улыбку по этому поводу я научилась сдерживать, да и нос, по правде сказать, так ни за что и не цеплялся.
Когда я уже собралась возвращаться на верхний уровень, Грач как-то нехотя и через силу проскрипел:
— Леди Тея, — так он обращался ко мне в минуты очень сильного волнения, — разрешите вопрос?
— Арман, Вы же знаете, что можете обращаться ко мне по имени.
— Да, — несколько рассеянно кивнул Грач, — леди Эстель?
— С ней все в порядке. Она спит. Можете позже заглянуть к ней. С императором тоже все в порядке. Не волнуйтесь. Лучше обеспечьте нас ужином.
— Я виноват, — Таленс опустил голову и как-то по-собачьи ей помотал.
— О, оставьте, Арман! — Я знала эти приступы самобичевания, и они меня здорово выводили из себя. — Прекращайте терзания. Это сейчас ни к чему. И займитесь, наконец, организацией ужина. Все голодны, а я самая голодная, я не завтракала. После отдохните. А ошибки будете разбирать на свежую голову.
С помощью кошки я вернулась наверх. Мужчины уже обтерли императора и уложили его на кушетку.
— Парни, спасибо за помощь. Сейчас переверните императора на живот, вынесите лохань и спускайтесь на уровень ниже, там готовят еду и там же можно будет отдохнуть. Я справлюсь здесь сама. Кто-нибудь один, когда еда будет готова, принесите две порции. Я останусь с Его Величеством.
Пять архаровцев споро выполнили указания и в обнимку с лоханью отправились на выход, а вторая пятерка здоровенных детин нерешительно переминалась с ноги на ногу.
— Леди Доротея, не положено ведь оставлять Его Величество без охраны.
— Ну, коль на то пошло, оставьте кого-нибудь у двери снаружи, только надолго не оставайтесь, меняйтесь. Ночью холодно будет. Императора я не съем, — я хохотнула и даже рукой махнула, — хотела бы навредить, просто потянула бы время, сердце бы остановилось, и спасать стало бы некого. Покушаться на его честь тоже не буду. Так что идите с миром и еды не забудьте принести.
Закрыв поплотнее дверь, скинула плащ, подбросила дров в камин, вымыла руки и вполголоса заговорила:
— Для начала, Ваше Величество, я перевяжу Вам место укуса, чтобы не кровило.
Рану от укуса промыла и наложила повязку. Затем взяла мазь, отбросила шкуру и позволила себе мгновение полюбоваться его телом. Не грех поглазеть на такого красивого мужчину, пока никто не видит. Потом я начала втирать мазь, начиная от стоп, двигаясь к рукам и шее.
— Ваше Величество, я знаю, что Вы в сознании. Помогите мне Вас перевернуть на спину.
Дамиан перевернулся сам, я только взбила подушки, чтобы он мог на них опереться. Он поудобнее устроился, но было заметно, что это стоило ему больших усилий. Вздохнул, открыл свои васильковые глаза, осмотрел представшую перед ним картину: себя обнаженного, меня с мазью в руках и в облегающем костюме, легко улыбнулся. Видимо, нагота его не смущала. Меня тоже. Я тщательно растерла все тело также от пальцев ног до шеи. Он, молча, наблюдал за процессом. После я укрыла его шкурой и вымыла руки.
— Спасибо, — тихо сказал император.
— Вам спасибо, Ваше Величество! Если бы не Ваша помощь, здесь бы не осталось живых.
Я взяла с каминной полки гребень и села на шкуру возле камина, распустила волосы. Их нужно будет разобрать, пока они окончательно не высохли.
— А долго я буду овощем?
— Я думаю, завтра, а может, и ночью уже сможете вставать. Вы очень крепкий мужчина. Завтра уедем в наше имение. Вам придется остаться на несколько дней, чтобы восстановиться. Никто не должен видеть Вашу уязвимость. Заодно я сварю мазь от шрамов. Если не секрет, откуда они у Вас на груди?
— В детстве рысь напала. Я тогда еле выжил. Неделю был на грани. С тех пор волосы белые.
— Но шрамы же можно было свести. Я же вижу, что они Вам мешают.
— Отец мало кому доверял, лечил сам, как умел, — Дамиан положил руку поверх шкуры. Я невольно залюбовалась длинными пальцами, аккуратными ногтями, выступающими крупными венами.
— А сейчас у Вас нет лекаря?
— К сожалению, нет. Я тоже мало кому доверяю. Есть старый травник, но он без дара, без Силы. Я держу его больше из уважения. Он поддерживал меня после гибели отца.
— Нет, это так нельзя оставлять. У Вас стянута вся кожа, это заставляет Вас сутулиться и сковывает движения. Мазь, конечно, премерзкая, но шрамы сводит отлично.
— На себе пробовали?
— Да, ногу распорола веткой. Края были рваными. Сейчас осталась лишь тонкая светлая полоска. Если не знать, то можно и не заметить.
Я как раз расчесала волосы, но не успела их заплести, когда в комнату с грохотом ввалился самый бдительный из императорского десятка и чуть не опрокинул еду, когда увидел императора в сознании, а меня в облегающем костюме с водопадом серых, блестящих, как сталь волос
— Как Вас зовут? — нарочито строго спросила я.
