все правильно. Но наконец я вырвался из сетей дворца и отправился вглубь дворцового комплекса, мою безопасность, как и всегда, обеспечивали шестеро охранников. По двое спереди и сзади и по одному с каждого бока. Когда я дошел до небольшой тенистой аллеи перед часовней, увидел впереди человека в свободном плаще и глубоком капюшоне, полностью скрывающем лицо и фигуру. По невысокому росту можно было предположить, что это женщина. Мои охранники ее не замечали. Здравый смысл говорил, что нужно задержать таинственную гостью, но интуиция говорила об обратном, хотелось ее остановить, развернуть и снять этот дурацкий капюшон. Я ускорил шаг. Двое из охраны, те, что шли впереди просто обогнули незнакомку, остальные ушли вперёд, в том же построении, когда ходили со мной. Незнакомка остановилась, повернулась ко мне лицом и приподняла капюшон, но не сняла совсем.
— Мама?
— Тссс… не кричи на весь дворец.
— Но как?
— Пойдем пока в часовню, по дороге расскажу.
Она, как ни в чем не бывало, взяла меня под руку, но я порывисто обнял ее, как маленький мальчик, хотя уже вырос в полтора раза больше. Мама погладила меня по щеке, нежно, как только она умеет, заглянула в глаза.
— Мой мальчик, я всегда рядом. И я всегда буду любить тебя. Всех вас. Я знаю, что у вас все хорошо. Я приглядывала за вами. Прошу, давай дождемся окончания службы. Мне нужно с вами пообщаться, когда все уйдут.
— И леди Эстель, леди Таисия с леди Руминой?
— Да, Генри. Я бы очень хотела поболтать и с подружками, и посидеть за одним большим столом с их семьями. Но, к сожалению, не могу. Я не могу общаться с кем-то, кроме вас. Таково ИХ условие. — Мама подняла глаза вверх, к небу. — Да и не увидит меня больше никто, кроме вас. Так что мы сейчас тихонечко посидим в последнем ряду. Я помню, там есть уголок потемнее. А после, я вас всех обниму и расцелую. А кого-то ещё и поругаю как следует.
— Папу? — Спросил я, счастливо улыбаясь.
— Папу. — Рассмеялась мама. — Теперь я буду вас навещать, хоть и нечасто, но это лучше, чем ничего.
Мы дошли до часовни, как раз к окончанию службы. Первыми ушли газетчики. Они бы и рады были остаться, но гвардейцы не дремлют, вытолкали их вежливо, но твердо. Потом ушли леди Румина с лордом Михаилом и детьми, а также лорд Низам с семьёй. Лорд Михаил хотел успеть к окончанию очередного безумного эксперимента аспирантов в Академии Магии. Лорд Кристиан и леди Таисия с детьми тоже задержались ненадолго. У них у старшего сына супруга рожала первенца, и они все заметно нервничали. Леди Эстель тоже особо не стала задерживаться. Они ещё проведут службу на Севере. Лорд Кир с семьёй понятливо удалился. Он вернётся сюда завтра. Он часто сюда приходит, поминает маму. Остался только лорд Себастьян. Он попросил жену и детей оставить его здесь, подошёл к алтарю, возле которого стоял отец. Маму по-прежнему видел только я, братья и сестра тем временем оставляли дары Богам.
Мы с мамой подошли к папе, он обнял меня. Лорд Себастьян так и стоял, погрузившись в свои мысли.
— Ведь это я виноват в том, что она ушла, Дами́. — Он боготворил маму, но не так, как лорд Кир, с юмором, а по-настоящему. Уж не знаю, что у них там в молодости произошло, они об этом молчат. Но маму здорово раздражало такое поведение лорда Гвейна. Вот и сейчас она фыркнула и закатила глаза.
— Мы все в чем-то виноваты, Тьян. Я тоже не досмотрел. Надеялся, что обойдется, что она заплатила другую цену. Тея избегала об этом говорить, да и я, честно говоря, боялся спрашивать, жил в счастливом неведении.
— Генри, разгони-ка эту тоску как-нибудь. Не поджигать же мне часовню, чтобы все наконец-то разошлись. У меня время не резиновое. — Мама была в своем репертуаре. Пришлось выдумывать, что лорда Себастьяна срочно вызвали в Академию, где он успешно управлял делами вот уже больше двух десятков лет.
Но вот, наконец, все ушли. Мы всей семьёй собрались у алтаря. Вдруг вся часовня изнутри полыхнула бело-голубым светом и маму увидели все. Младшие почти одновременно крикнули: "Мама!", И бросились ее обнимать. А у отца в глазах разгорелся такой пожар, что мне даже стало неловко. Мама подошла к остолбеневшему папе, а он только и смог спросить:
— Это правда ты?
— Люблю тебя.
— Точно ты. — Рассмеялся он счастливо. — Ты насовсем?
— О, нееет. У меня выходной до завтрашнего полудня. Потом ещё через недельку-другую смогу вырваться на пару часов. Потом только через три-четыре месяца, но зато на пару дней.
— Ну, мы пока погуляем немного. — Сообразительный Даниэль подталкивал нас к выходу. — Распоряжения какие-нибудь кому-нибудь отдадим. На кухню налет организуем, заберём все самое вкусное в наше крыло, так что вы тут сильно не задерживайтесь, а то мы все съедим.
Счастливые родители серьезно покивали головами, а сами глаз друг от друга отвести не могут.
— Вот это любовь. — Вздохнула Эми.
Когда-нибудь и мы так полюбим, чтобы даже смерть не смогла разлучить нас.
Больше книг на сайте — Knigoed.net
