– Ты спас мне жизнь, – произнесла она звучнымгрудным голосом, слегка наклоняясь. Это был непроизвольный жест, отметил просебя Гарион, но тем не менее заметный. – Благодарю тебя, – добавилаона, осторожно касаясь руки алгоса.
Релг в испуге шарахнулся в сторону.
– Не прикасайся ко мне! – прошептал он. Онаизумленно посмотрела на него, отдергивая руку. – Ты никогда не должнаприкасаться ко мне, – пояснил он. – Никогда!
На лице Таибы отразилось полное недоумение. Почти всю жизньона провела в кромешной темноте и не научилась скрывать свои чувства. Изумлениеуступило место обиде и затем сменилось угрюмой застывшей маской. Она поспешноотвернулась от мужчины, который только что грубо отверг её. От резкого движенияплащ соскользнул с плеча, обнажив лохмотья, едва прикрывавшие тело. Эта женщинас растрепанными волосами и пятнами грязи на руках и ногах манила к себе, каксирена. Релг невольно уставился на неё и снова задрожал, потом отвернулся иотошел подальше, опустился на колени и принялся страстно молиться, припадая головойк каменному полу пещеры.
– С ним все в порядке? – быстро спросила Таиба.
– У него свои проблемы, – ответил Бэйрек. –Ничего, привыкай.
– Таиба, – позвала её Полгара. – Подойдисюда. – Она критически оглядела более чем скромную одежду жен-шины. –Ты должна переодеться. Снаружи очень холодно. Впрочем, есть и другиесоображения.
– Я могу порыться в тюках, – вызвалсяДерник. – Не мешает и мальчику что-то подобрать, а то, чего доброго,замерзнет. – Он бросил взгляд на ребенка, который с интересом разглядываллошадей.
– Обо мне не беспокойтесь, – сказала Таиба. –Мне с вами не по пути. Как только вы уйдете, я снова отправлюсь в Рэк Ктол.
– О чем ты? – резко спросила Полгара.
– Я должна рассчитаться с Ктачиком, – ответилаТаиба, проводя пальцем по лезвию ржавого ножа. Силк, охраняющий вход в пещеру,рассмеялся.
– Мы отомстили за тебя. Рэк Ктол рассыпается на куски,а от Ктачика остались одни воспоминания.
– Он мертв? – задыхаясь, спросила она. – Какон умер?
– Ты не поверишь…
– Он долго мучился? – жадно выдохнула она.
– Так, что ты даже не представляешь, – заверила еёПолгара.
Таиба испустила протяжный тяжелый стон и заплакала. Тетя Полраскрыла свои объятия, обняла рыдающую женщину и принялась успокаивать её, какв свое время успокаивала Гариона, когда он был маленький.
Гарион тяжело опустился на пол, прислонясь спиной к стенкепещеры. Навалилась усталость, и ни о чем не хотелось думать. Опять в головезазвучала мелодия Ока, такая успокаивающая и красивая. Любопытство камня,по-видимому, было удовлетворено, и эта мелодия предназначалась, скорее всего,для поддержания контакта между ними. Гарион настолько устал, что ему даже нехотелось узнать, почему Око находит такое удовольствие в общении с ним.
Маленький мальчик оторвался от лошадей и подошел к Таибе, наплече которой лежала рука тети Пол. Недоумевая, он протянул руку и коснулсяпальцами заплаканного лица.
– Что он хочет? – спросила Таиба.
– Вероятно, он никогда не видел слез, –рассудительно заметила тетя Пол.
Таиба внимательно посмотрела на серьезного ребенка,неожиданно улыбнулась сквозь слезы и обняла мальчика. Тот тоже улыбнулся и,протягивая свой удивительный камень, спросил:
– Миссия?
– Не бери его, Таиба, – строго предупредилаПолгара. – Не смей даже прикасаться к этому камню.
Таиба взглянула на улыбающегося мальчика и покачала головой.
Неунывающий ребенок вздохнул, пересек пещеру и сел рядом сГарионом, положив голову ему на колени.
Бэйрек, ходивший на разведку, вернулся мрачнее тучи.
– Я слышу приближение мергов, – прорычалон. – Из-за этого эхо в пещерах трудно установить, далеко они или близко.Похоже, мерги прочесывают пещеры и коридоры.
– Давайте отыщем место, где должно нам держать оборону,милорд, и это послужит для врагов веским основанием искать нас подальшеотсюда, – живо предложил Мендореллен.
– Интересная мысль, – усмехнулся Бэйрек, – нобоюсь, не очень подходящая. Рано или поздно нас обнаружат.
– Я займусь ими, – раздельно произнес Релг,завершая молитву и вставая на ноги. Ритуальные штампы не помогли, так как поглазам было видно, что демоны страсти продолжают терзать его душу.
– Я могу пойти с тобой, – вызвался Бэйрек.
– Ты будешь только мешать, – сказал Релг,поднимаясь по проходу, ведущему в гору.
– Что нашло на него? – недоумевая, спросил Бэйрек.
– Я думаю, у нашего друга приступ религиозногорвения, – заметил со своего наблюдательного пункта Силк.
– Еще один?
– Он так проводит свободное время, – съязвил Силк.
– Идите есть, – пригласила тетя Пол, нарезая кускихлеба и сыра на одном из тюков, – а потом я осмотрю твою ногу,Мендореллен.
Поев, Полгара перебинтовала Мендореллену колено, одела Таибув то, что отыскалось в поклаже Дерника, и занялась маленьким мальчиком, которыйнасупившись посмотрел на нее, а потом протянул руку и принялся перебиратьпальчиками седой локон на виске. Гарион с завистью вспомнил, как много раз онсам играл этим локоном, и это воспоминание вызвало у него приступ глупойревности, которую он постарался быстро подавить.
Мальчик неожиданно улыбнулся.
– Миссия, – уверенно сказал он, протягивая Око тетушкеПол.
– Нет, дитя, боюсь, это не для меня, – нежновозразила она, надевая на него костюм, похожий на трико со шнуровкой. Потомсела, прислонясь спиной к стене пещеры, и протянула к нему руки. Мальчикпослушно вскарабкался на колени, обнял одной рукой за шею и поцеловал. Послечего уткнулся в её щеку, вздохнул и тут же заснул. Старая Полгара взглянула нанего со странным выражением на лице, и Гарион, заметив на нем необычнуюнежность и удивление, почувствовал, как на него снова накатила волна ревности.
Внезапно сверху послышался шум.
– Что это? – вздрогнул Дерник, опасливо косясь посторонам.
– Релг, я думаю, – сказал Силк. – Кажется, онпытается образумить мергов.
